Дебра Дайер - Хранитель сокровищ
Подойдя к жене, Эш поднял руки и с улыбкой сказал:
– На мне нет перчаток.
В ответ она помахала своми ладонями без перчаток.
– Представим, что они на нас есть, – невозмутимо ответила учительница. – Обними меня за талию правой рукой.
Эш обвил стройную, затянутую шелком талию жены. Он старался не думать, какая она податливая и нежная без одежды. Элизабет тоже пыталась подавить в себе воспоминания о властных и умелых руках.
Она подняла крышку музыкальной шкатулки, вновь выпуская из нее сладкие звуки вальса. Направляя шаги мужа, она, не поднимая глаз, смотрела на его плечо. Эш следовал за женой, чувствуя себя огромным и неуклюжим медведем, опасающимся что-нибудь задеть. Без конфуза не обошлось. Большая и неловкая нога тяжело опустилась на изящную ножку Элизабет. Услышав, как она вскрикнула от боли, Эш выругался про себя.
– Прости, – сказал он. – Послушай, может быть, никто и не заметит, что я не танцую?
Опершись о стол, Элизабет приподняла оттоптанную ногу, помахивая, ею на весу.
– Увы, ты будешь подвергнут самому пристальному вниманию, – невесело усмехнулась она.
Иными словами, с него сорвут маску цивилизованного джентльмена и увидят скрывавшегося под ней дикаря.
– Ах да, совсем забыл – ради меня ведь и устраивается этот бал. Я буду, как танцующий в балагане медведь.
Элизабет закрыла крышку затихшей музыкальной шкатулки и тихо сказала:
– Завтрашний вечер едва ли можно назвать балаганом.
– Не думаю, – мрачно произнес Эш.
– Неужели ты так легко сдашься, даже не пробуя, как следует научиться танцевать? – удивленно посмотрела Элизабет.
– Может быть, не стоит, и начинать, – хмуро предложил он, – пока я не переломал тебе ноги?
– Не волнуйся, мне не раз наступали на ноги, – успокаивая мужа, она повернула в шкатулке ключ и открыла крышку. – Попробуем еще раз?
Серые глаза вызывающе блестели. Поколебавшись немного, Эш привлек ее к себе и сказал:
– Хорошо. Только не говори потом, что я тебя не предупредил.
Элизабет упрямо сжала губы.
– Сделай шаг назад левой ногой, – попросила она.
Подстегиваемый рукой жены, лежащей на плече, Эш отступил назад. Громкий и отчетливый голос Элизабет звучал снова и снова, преподавая очередной урок танца. Постепенно шаги перестали быть неуклюжими, мягкий ритм голоса дошел, наконец, до его сознания. Он понял, что урок вовсе не так уж плох. Когда умолкли последние звуки вальса, Элизабет подхватила мелодию и стала негромко мурлыкать себе под нос.
– Ну, вот, – улыбнулась она мужу, – у тебя все отлично получается.
Необыкновенно теплая улыбка жены приятно согрела Эша. Он кружил с ней по комнате в ритме вальса, и пышные юбки касались его ног, пробуждая волнующие воспоминания. Перед глазами Эша снова возникло обнаженное тело жены, с которого неслышным шелестом соскальзывало платье. Мужчина крепко обхватил талию своей партнерши. Гладкий щелк под ладонью дразнил. Он хотел провести рукой по бархатной коже Элизабет и ощутить жар ее тела.
Опустив глаза, он посмотрел на красивую грудь жены под зеленым шелком лифа. На Элизабет было скромное платье, глухое, до самого подбородка, но мысленно он видел ее раздетой, такой, какой каждую ночь она лежала в его объятиях. Теплой. Ласковой. С упругими розовыми сосками, блестящими от влажных поцелуев.
Трепет, охвативший женщину, передался и ему. Через несколько тактов, она наступила мужу на ногу.
– Прости, – смущенно пробормотала она, отстраняясь.
Но Эш не разжал своих рук и встретил растерянный взгляд жены, не пытаясь отвести горящие желанием глаза. Он походил сейчас на свирепого зверя, которому не терпелось накинуться на жертву. Накинуться прямо здесь. Но зверь продолжал стоять, как изваяние. Легкая волна тонкого аромата лаванды нежно окутывала его. Прятавшийся зверь снова зашевелился, решительно заявляя о своем желании обладать Элизабет. Она могла бы остановить этого хищника одним движением руки. Но ее пальцы уже побежали по шее мужчины. Эш не мог больше сдерживать себя. Желание вспыхнуло, как сухой хворост. Он притянул жену к себе и подхватил на руки. Страстный поцелуй заглушил все протесты Элизабет. Собственно, она и не собиралась возражать.
Обвив руками шею мужа, она ответила на поцелуй с такой страстью, что он закачался. Элизабет, прижимаясь к нему, все теснее придвигала его к столу. Руки Эша принялись нащупывать на спине Элизабет пуговицы платья и быстро их расстегивать. Она судорожно вцепились в ворот его рубашки и, прежде чем он успел о чем-либо догадаться, рывком распахнула ее. На пол посыпались пуговицы.
Эш запрокинул голову, жадно хватая ртом воздух. Горячие губы Элизабет обжигали его грудь, а пальцы уже раскрывали застежку на брюках. Расстегнув платье жены, он потянул его, и оно с мягким шуршанием соскользнуло на пол. Эш положил Элизабет на стол. Слишком нетерпеливый, чтобы освобождать ее тело от всех кружев и белья, он просто приподнял нижние юбки. Рука нащупала узкую прорезь, и в следующее мгновение пальцы дотронулись до мягких шелковистых завитков. С губ Элизабет сорвался хриплый стон. Она молила об удовольствии, которое он сам научил ее требовать. Ему не терпелось поскорее добраться до груди Элизабет. Рванув сорочку, он оголил розовые соски, которые манили своим уже знакомым вкусом.
Эш потерся щекой об упругие холмики, поцеловал ложбинку между ними, обхватил губами нежные бутончики и стал жадно, как младенец, их посасывать.
Вскрикнув, Элизабет схватила мужа за плечи.
– Выпусти его, – прошептала она, сгорая от нетерпения и нащупывая объект своего желания сквозь нижнее белье.
Эш судорожно рванул пуговицы – и вот уже теплые пальцы жены обхватили возбужденное «копье». Она направила его к жаркой и узкой щели. Забыв обо всем на свете, Эш проник в горячую бездну. Элизабет подалась к нему телом, принимая мужа всего без остатка. Она извивалась, двигалась с ним в одном ритме и стонала, пока удовольствие, не достигло апогея. Ни с одной женщиной Эш не достигал в любви такой гармонии.
Уткнувшись лицом в разметавшиеся волосы Элизабет, он покорно лежал в ее крепких объятиях. Длинные ноги жены сжимали талию, а руки держали шею. Она не хотела его отпускать, а у Эша не было сил сопротивляться.
Спустя несколько минут Элизабет подняла руки и запустила пальцы в густую шевелюру мужа.
– Просто невероятно, но ты абсолютно уничтожаешь мою порядочность, – призналась она с улыбкой.
Эш слегка приподнялся и посмотрел на жену. С румянцем во всю щеку и покрасневшими от поцелуев губами, она была очень хороша.
– Да, я такой, – сказал он. – Я настолько лишен порядочности, что занимаюсь любовью с тобой на столе среди белого дня.
