Джоанна Линдсей - Любовь и гром
— О нет, он вполне в здравом рассудке. И он считал, что прав. Кольт ухаживал за его лилейно-белой доченькой, видите ли, а он ему позволил. Именно по этой причине ему нужно было сделать то, что он сделал. Как же! Ведь Кольт осмелился возжелать его потаскуху дочь. И знаете, эта тварь стояла и смотрела на казнь, не говоря ни слова. — Джесси нахмурилась, увидев лицо Джослин. — Прошу прощения. Мне не следовало вам рассказывать. Просто я каждый раз прихожу в ярость, когда вспоминаю обо всем.
— Да, я вас понимаю.
Но Джослин поняла гораздо больше. Теперь она знала, почему Кольт так не любит белых женщин, и видела, что потерпела полное поражение.
— Что означают твои дурацкие «ваша милость»? — спросила Джесси мужа, глядя вслед уезжавшей в сопровождении шестерых охранников Джослин.
— Я думаю, что герцогиня действительно самая настоящая герцогиня и есть.
— Ну, это ли не вершина! — усмехнулась Джесси. — Мой братец высоко замахнулся, верно?
— И что ты имеешь в виду? — нахмурился Чейз.
— Только не говори мне, будто не заметил, как он на нее смотрел вчера вечером. Я так и ждала, что из софы, на которой она сидела, дым пойдет.
— Господи, Джесси, уж не собралась ли ты заняться сводничеством, а? Она ведь английская аристократка.
Ее глаза сузились.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что мой брат недостаточно хорош для нее?
— Конечно, нет, — раздраженно ответил Чейз. — Но обычно аристократки выходят замуж за аристократов.
— Она уже делала это, — фыркнула Джесси. — Сдается мне, что теперь она может выходить замуж за кого хочет.
— И ты полагаешь, она хочет замуж за Кольта? Губы Джесси расплылись в довольной улыбке.
— Я видела также, как вчера вечером смотрела на него она. И если бы ты слышал, как она говорила о нем сегодня утром. Мне не придется особенно заниматься сводничеством, милый. Между ними уже давно проложена дорожка.
— Звучит так, будто ты весьма этому рада.
— Точно! Она славная. И более того, я думаю, что она сможет вылечить шрамы на его душе.
— Шрамы на его душе? Господи, женщина, где ты набралась таких выражений?
— Уж не смеешься ли ты надо мной, Чейз Саммерс?
— Даже и не мечтаю.
Она остро взглянула на его невинное лицо и пробурчала:
— Ну и хорошо, потому что, если ты посмеешь смеяться, я избавлю себя от твоего общества.
— Что ты сделаешь?! — заорал он ей вслед, но услышал лишь смех, когда она скрылась в доме.
Глава 45
— Знаешь, Чейз, это чистая трата времени. Зима пройдет быстро, и они упустят возможность провести холодные дни так же, как мы, удобно расположившись у огня.
— Кто? — спросил он, будто не понимая, о чем речь. В последнее время его жена ни о чем другом практически и не говорила.
— Кольт со своей герцогиней. Я действительно должна что-то предпринять.
— Мне казалось, ты решила, что они сами разберутся.
— Ну, я не думала, что они оба проявят такое ослиное упрямство. Она вот уже три недели живет на ранчо Кэллена. Все там привела в порядок. Каждый день привозили мебель с востока. Она даже построила новую конюшню.
— И ты ей все еще так и не сказала, чье ранчо она купила?
— К тому времени, как я об этом узнала, она уже вгрохала туда столько денег, что у меня не хватило духу сказать ей. Но могу предположить: это одна из причин, по которой Кольт там не появляется.
— Солнышко, если бы она хотела, неужели ты думаешь, она не нашла бы предлог навестить нас разок-другой здесь, где можно вполне случайно с ним встретиться? А раз она ничего подобного не предприняла, это о чем-то ведь говорит, верно?
— Только об ее упрямстве. И возможно, ее нужно слегка подтолкнуть. Знаешь, он ведь с ней даже не попрощался. В последний раз она его видела в тот вечер, когда он привез ее к нам. И она все еще пребывает в убеждении, что он счастлив от нее отделаться.
— Может, так и есть. Джесси фыркнула.
— Если хочешь мое мнение, он мается таким же впечатлением.
— Мается? Вижу, ты таки снова посетила герцогиню. Джесси ухмыльнулась про себя и провела под меховым одеялом пальцами по его голой груди. Она не всегда покупалась на его подковырки.
— Ты просто хочешь, чтобы я тебе кое-что прищемила, да? Поскольку он точно знал, что она не сердится — после стольких лет супружества нетрудно научиться это определять, — он притянул ее к себе и лениво предложил:
— Можешь щипать, где хочешь, если потом поцелуешь в те же места.
— Так и думала, что ты не станешь особенно возражать.
Но когда ее рука проследовала к низу его живота, он напрягся, чем вызвал довольное хихиканье.
— В чем дело, милый? Не доверяешь своей нежной жене?
— Нежной, как же, — буркнул он в ответ на ее подначку. — Иногда я думаю, что ты такая же дикая и неукротимая, какой была в тот день, когда я тебя впервые увидел.
Она чуть повернула голову, чтобы пробежать языком вокруг его соска. Мягкие бирюзовые глаза пристально следили за его реакцией.
— А ты хотел бы видеть меня другой?
— Черт побери, нет.
Под вечер того же дня Джесси поскакала в горы, к хижине Кольта. Всякий раз, проезжая мимо места, где они с Чейзом впервые занимались любовью — там, среди небольших холмов над долиной, — она улыбалась. Тот первый раз был чудесным, хоть и закончился плохо. Он думал, что еще не созрел для женитьбы и не готов осесть на одном месте. Но обнаружил, что ошибся. Он даже потом специально снова привез ее сюда, когда они вернулись в Вайоминг. Чтобы на сей раз сделать все правильно, он сказал. Хотелось бы знать, когда они делали это не правильно?
Проведенные вместе годы были счастливыми, даже очень. Конечно, иногда Джесси с ним цапается — старые привычки умирают тяжело, а она всегда была вспыльчивой, — но она знала: Чейз любит ее так же сильно, как и она его, а это чертовски много значит.
Хижина Кольта находилась выше в горах, возле ручья, где она часто купалась в детстве. Оттуда открывался прекрасный вид не только на долину, но и на прерии. Несмотря на то, что на этой высоте лежал снег, Джесси обнаружила Кольта возле дома. Облаченный лишь в старые замшевые штаны, он колол дрова. Позади него высилась небольшая горка поленьев. Холод ему был нипочем, с него градом лил пот.
Она решила не высказываться по поводу его способа спускать пар, хоть и прекрасно знала причину этих стараний.
— Кофейку не осталось?
Он кивнул, не глядя на сестру, поскольку задолго до ее появления знал, кто едет к нему с визитом.
— Возьми сама.
Джесси так и сделала, отметив про себя, что в хижине царит полный кавардак, а в ящике в углу свалено около дюжины пустых бутылок из-под виски. Взяв чашку с кофе, она встала в дверях. Кольт продолжал колоть дрова.
