Барбара Пирс - Грешники
Он обреченно вздохнул.
– Не самые благородные качества.
– Я не согласна.
Она подняла его руку и с удивлением посмотрела на кровавые порезы.
– Тебе понадобилась недюжинная сила воли, чтобы избежать незавидной судьбы, уготованной отцом и твоим окружением. И поэтому я могу лишь восхищаться тобой.
Ее взгляд был подобен ласковому прикосновению.
– Файер, я не единожды обращался к Богу, умоляя избавить меня от моего прошлого. Но теперь я знаю, что оно никогда не исчезнет из моей памяти. Мой отец и брат постоянно напоминают мне, что та жизнь, которой я с таким трудом добился, всего лишь иллюзия.
Файер начала целовать раны на его руке.
– Нет, Маккус, это не иллюзия. Ты стал мужчиной, которому есть чем гордиться. Ты нашел свое место, завоевал уважение новых друзей и вызываешь у окружающих только восхищение. Лорд Стэндиш с его благородным происхождением не годится тебе и в подметки. Тебе просто надо смириться с тем, что контрабандист Мак – это часть тебя, часть твоей прежней жизни.
Он крепче сжал ее пальцы.
– Из-за этого ты не хочешь выходить за меня замуж? Тебе трудно принять мое неблаговидное прошлое?
– Нет, твое прошлое тревожит меня меньше всего, – искренне ответила она.
– Тогда, по всей видимости, причина в моей семье.
Файер вспомнила, как несколькими часами ранее Сеймус проник в ее спальню и наставил на нее пистолет. Он угрожал ей незаряженным оружием. Нет, она его не боялась.
– Мне нравится Тревор. Он слишком молод, чтобы отвечать за проступки, которые совершил по милости вашего отца. А Сеймус...
Маккус притянул ее к себе. Глядя ей в глаза, он спросил:
– Если я пообещаю, что он никогда больше не потревожит тебя, ты дашь свое согласие?
– Какое заманчивое обещание, – улыбнувшись, сказала Файер и обернулась на громкий стук в дверь. – Таких людей, как твой отец, трудно приструнить. Как видишь, родственники имеют обыкновение являться без приглашения и бывают при этом весьма настойчивы и изобретательны.
Он не принял ее иронии, так как был слишком взволнован.
– Что мне сделать, чтобы убедить тебя? Файер, я люблю тебя.
Ее сердце пело, когда она слушала его признания. Но в то же время ей казалось, что она не заслуживает этой любви. Вздохнув, Файер отпустила его руку и тихо произнесла:
– Ты проявляешь жестокосердие.
Он не позволил ей вырваться из его объятий.
– Я жесток, потому что признаюсь тебе в вечной любви? – Маккус не мог оставить этот вопрос без ответа.
– Я не та леди, которая составит твое счастье, Маккус. – Он вспылил:
– Что за чушь? Миледи, я был вашим любовником, и мне ли не знать, что счастье, которое я испытывал в ваших объятиях, несравнимо ни с чем. Я чувствую невероятное возбуждение при одной мысли о том, что я хочу с тобой сделать, Файер. – Он нежно посмотрел на нее. – Я люблю в тебе все: твой страстный взгляд, твою милую улыбку, даже твое упрямство. Выходи за меня замуж.
Она чувствовала, что слабеет.
– Но как же мое прошлое? Любой джентльмен мечтает о леди, чье целомудрие не ставится под сомнение. О леди, которая будет чинно сидеть за столом и по заказу супруга производить на свет наследников. Ведь именно такую жену ты себе присматривал?
Маккус с надеждой посмотрел на нее.
– Файер, любовь моя, я не мечтаю о лучшей жене, чем ты.
– У меня есть прошлое.
– Как и у меня, – напомнил он ей. – Мы отличная пара, поэтому тебе не надо искать другого мужа. – Маккус вытащил из кармана брошь. – На этой броши я клянусь вам, леди Файер Карлайл, что никто на свете еще не любил с такой силой, с какой люблю я. Будьте моей женой. Вы сделаете меня самым счастливым и самым богатым джентльменом в Англии.
Он приколол брошь на лиф ее платья.
Файер изумленно смотрела на него. Он любил ее. Не из-за того, что она принадлежала к влиятельному семейству. Он действительно любил ее. Даже теперь она видела в его глазах страх быть отвергнутым.
Тем временем топор прорубил деревянную оконную раму. Маккус выступил вперед, увидев, как зловеще работает разрушительная машина. Герцог был вооружен до зубов. В одной руке он держал меч, а в другой – пистолет.
Направляя оружие на Маккуса, его светлость предупредил:
– С меня довольно, сэр.
Файер решила, что для одного вечера она видела слишком много пистолетов. Она шагнула вперед, не обращая внимания на тихий, но настойчивый приказ своего возлюбленного оставаться на месте.
– Папа, ты не можешь выстрелить в мистера Броули. – Герцог Солити лишь ухмыльнулся в ответ на ее повелительный тон.
– Я не согласен. Если ты отступишь чуть в сторону, я попаду прямо в него.
Маккус попытался загородить собою Файер, но девушка упрямо стояла между двумя мужчинами. Она с грустью посмотрела на отца и призналась:
– Папа, он обесчестил меня. Я вынуждена выйти за него замуж.
Герцог взревел и, не помня себя от бешенства, разрядил пистолет. К счастью, он промахнулся. Пуля миновала и Файер, и Маккуса, но оставила заметную дыру в двери. Это была четвертая по счету дверь, испорченная за этот вечер.
ГЛАВА 20
Сидя в своей комнате, Отилия прочитала очередное послание, которое прибыло сегодня утром от ее мужа, лорда Хипгрейва. Граф требовал немедленного возвращения своей супруги в их загородное имение. В его тоне отчетливо звучало нетерпение. За последние две недели это было уже третье письмо.
– В самый разгар сезона? Он не только стар, но и безумен. – Графиня усмехнулась и разорвала послание. Выбросив обрывки в огонь, она присела за письменный стол и задумалась.
Отилия не ответила на его предыдущие письма. Ощущая нарастающее раздражение, графиня решила, что ей все же придется написать ответ. Взяв в руки перо, она замерла. Под каким предлогом она могла бы остаться в Лондоне? Сейчас ей нельзя уезжать из столицы, потому что Маккус Броули был на расстоянии одного шага от ее объятий.
Мистер Броули казался ей образцом мужественности. Она обожала его глаза. Он умел смотреть на женщину так пристально, что у нее кружилась голова. Лорд Стэндиш, которого она считала неплохим любовником, не шел ни в какое сравнение с этим стройным красавцем. Отилия возжелала его с первого взгляда. Однако ей не удавалось действовать решительно, потому что мистер Броули был сам себе хозяин. Он не позволял себе идти на поводу у желаний плоти, а потому не потерпел бы лидерства женщины. Она выбрала другой, более долгий путь, но надеялась, что ее старания будут вознаграждены, когда они станут любовниками.
Отилия бросила взгляд на чистый лист бумаги и вздохнула. Вряд ли ее мужа устроит подобное объяснение. Возможно, ей стоило написать ему, что она все еще не пришла в себя после выкидыша. Женские проблемы были для большинства джентльменов тайной за семью печатями. Поскольку ее супруг посчитал неприличным обсуждать интимные подробности, графиня надеялась этим воспользоваться. После того как она в очередной раз введет мужа в заблуждение, граф наверняка посчитает, что ради восстановления здоровья его супруге лучше остаться в Лондоне.
