Стефани Лоуренс - Своевольная красавица
Макардл, поднявшись по ступенькам, качнул головой в сторону парка.
— Сдается, мистрис, у нас пополнение, — сообщил он, расплывшись в улыбке.
Катриона открыла было рот, собираясь задать вопрос, но тут Пейшенс и Онория посторонились, пропуская Элен. С величественным видом вдовствующая герцогиня осведомилась:
— Что здесь происходит?
— Му-уу!
Рев, раздавшийся со стороны подъездной аллеи, заставил их обернуться. Из-за деревьев показался громадный бык с кольцом в носу, к кольцу была привязана волочившаяся по земле веревка. Вслед за ним из парка, смеясь и приплясывая, высыпали ребятишки и целая толпа конюхов и работников фермы. Окрестности огласились криками и улюлюканьем. Не обращая внимания на своих преследователей и молотя тяжелыми копытами по булыжнику, бык резво понесся к крыльцу и остановился только у самых ступеней, широко расставив передние ноги. Оглядев по очереди всех дам, он уставился на Катриону и, исторгнув громоподобное мычание, яростно замотал головой.
Компания на крыльце, онемев, наблюдала за его маневрами.
— Поймал! — Старший работник ухватился за конец веревки и быстро смотал ее, укоротив поводок. Оглядев животное, он перевел сияющий взгляд на хозяйку: — Красавец, верно, мистрис?
— Да уж. — У Катрионы хватало опыта, чтобы по достоинству оценить стати быка. — Но откуда?.. — Она осеклась, изумленно уставившись на других животных, появившихся на подъездной аллее. Впереди под надзором Габриэля трусили два годовалых бычка. За ними, довольно мыча, неспешно шагали коровы и телки. Катриона сбилась со счета раньше, чем из парка выехали три всадника.
По обе стороны от стада, погоняя животных и поддерживая порядок, ехали Девил и Уэйн. Но основные хлопоты им доставляли расшалившиеся дети, которые носились взад и вперед, норовя потрогать или дернуть коров за хвосты.
Ричард ехал последним. Рядом с его лошадью шествовали Макалви и его подручные. Скотника так и распирало от гордости. Он не смолкая сыпал вопросами, Ричард со снисходительной улыбкой отвечал.
С того мгновения, как в поле ее зрения появился Ричард, Катриона больше никого не видела. Три дня ее снедала тревога за мужа, и теперь она придирчиво вглядывалась в его высокую фигуру, однако не заметила никаких признаков утомления. Поза была расслабленной, и держался он в седле со своей обычной ленивой грацией.
С ним все было в порядке. Катриона поняла это прежде, чем он поднял глаза и увидел ее. Улыбка, тронувшая его губы, и вспыхнувший в глазах свет окончательно убедили, что поездка не причинила ему вреда.
— Макалви! — позвал Габриэль скотника. — Куда этих двоих? — Он указал на годовалых бычков, которых толпа добровольных помощников отогнала к боковым ступеням. Макалви, оставив Ричарда, кинулся выполнять свои обязанности.
Двор превратился в настоящее столпотворение. Окруженные взволнованными зрителями, животные мычали и жались друг к другу. Работники и прочие домочадцы оживленно переговаривались, обменивались улыбками и комментариями в ожидании того момента, когда придет пора загонять пополнение в новый хлев.
Который, припомнила Катриона, был достаточно велик, чтобы вместить всех.
Но вначале, следуя местным традициям, полагалось дать животным имена. Макардл, по праву старейшего жителя долины, назвал быка Генри. Айронс заявил, что одного из бычков отныне зовут Руперт, а Хендерсон предложил имя Освальд. Женщины уступили свое право детям, в результате чего появились Розочка, Дымок и Лютик. Том долго хмурился и кусал губы, прежде чем назвать свою корову Пеструхой.
Катриона, от которой требовалось одобрить каждую кличку, кивала и смеялась вместе с остальными. Но чем бы она ни занималась, все ее чувства, несмотря на массу отвлекающих обстоятельств, были сосредоточены на Ричарде. Он спешился, и она потеряла из виду его темноволосую голову.
Краем глаза она заметила поднявшегося по ступеням Девила, на которого тут же набросилась Онория. Властно, как истинная герцогиня, она осведомилась, где он пропадал. Но Девил только усмехнулся. Развернув жену, он решительно пресек все попытки к сопротивлению и увлек ее в дом, чтобы продолжить разговор наедине.
За спиной Катрионы вдовствующая герцогиня, энергично жестикулируя, расспрашивала Макардла. Раздосадованно фыркнув, Пейшенс подхватила юбки и сбежала со ступеней. Уэйн, передав поводья груму, повернулся и протянул к ней руки, когда она остановилась в шаге от него. Обняв жену, он неторопливо повел ее к саду, не обращая внимания на обрушившиеся на него упреки.
Смиренно вздохнув, Катриона поднялась на цыпочки и оглядела двор. Кругом толпились люди, помогая Макалви собрать животных и отогнать их в хлев. Ричард обычно возвышался над всеми, но, сколько Катриона ни напрягала глаза, нигде не было видно его темной головы. Сердце ее упало, и она дала волю своим чувствам — к чему прибегала крайне редко, не желая тревожить тех, кто был уверен в незыблемости ее безмятежности.
Во дворе Ричарда не было.
— Как тебе мой свадебный подарок? — вкрадчиво произнес низкий голос, и она почувствовала на своем виске теплое дыхание.
Незаметно подкравшись сзади, Ричард обнял ее за талию и прижал к себе, по-хозяйски положив ладонь ей на живот. Катриона вздрогнула и замерла, чувствуя, как его сила обволакивает ее. На одно божественное мгновение она закрыла глаза, наслаждаясь, прежде чем Ричард развернул ее лицом к себе.
Она распахнула глаза.
— Свадебный подарок?
Он ухмыльнулся:
— Я ведь ничего тебе не подарил, если помнишь. — В его глазах светился триумф. — Никак не мог придумать, что тебе понравится. — Его взгляд смягчился. — И вправду, что может понравиться колдунье, которая ставит свой долг выше бриллиантов? — Улыбнувшись, он легонько щелкнул указательным пальцем по ее носу. — Должен признаться, это было непросто — найти нечто такое, что ты бы по-настоящему оценила.
На его лицо упала тень, и Катриона сообразила, что они в парадном холле, куда он успел ее незаметно увлечь.
— Ты купил мне быка в качестве свадебного подарка? — недоверчиво спросила она. Стадо, которое он пригнал, стоило целое состояние, если не больше. Долина не могла позволить себе подобных расходов. Факт, отлично известный ее мужу.
— Не быка, а все стадо. — Он бросил на нее невинный взгляд. — Неужели тебе не нравится Генри?
Катриона едва сдержалась, чтобы не фыркнуть.
— По-моему, очень милый бычок.
— Это великолепный бык. У него блестящая родословная и, если верить документам, отличное потомство.
Они были одни в холле. Снаружи долетали громкие крики, под которые животные входили в свое новое жилище.
