Джудит Френч - Мой нежный варвар
— Как ты посмел покинуть его? — отрезал Кайан.
Роксана перевязала ногу Вала. Мальчик поморщился.
— Мне очень больно.
— Да, я знаю. Но ты поправишься!
Она завязала жгут и посмотрела Кайану в лицо. Боевая раскраска стекала струйками с его лица.
— Я умру, мама?
— Нет, — ответила она. — Нет, ты не умрешь. Я не позволю.
— Хорошо, — сказал он и, побледнев, потерял сознание.
— Какой же ты глупец! — крикнула Роксана Птолемею. — Пошли за врачом!
Приехал царский врачеватель. По бородке, пейсам и одеянию Роксана определила, что это был еврей. Казалось, он не замечает ни проливного дождя, ни обнаженных мечей.
— Мы не можем лечить его здесь, — сказал он, осмотрев Вала. — Мы должны согреть его. Мне нужен шатер, огонь и инструменты.
— Он будет жить? — с отчаянием спросила Роксана.
— Все в руках Всевышнего, госпожа.
Она прошептала молитву и поцеловала мальчика в лоб.
— Помни, что я люблю тебя, Вал. Никогда не забывай об этом.
— Унеси его, — скомандовал Птолемей врачевателю. — Чего ты ждешь?
Роксана отвела локон со лба Вала и посмотрела на Птолемея.
— Он был воспитан как принц Бактрии. Поклянись мне своей бессмертной душой, что примешь его как своего сына!
— Как же иначе? — ответил Птолемей. — Это мой единственный сын!
Роксана отодвинулась, чтобы еврей смог взять мальчика на руки.
— Не дайте ему умереть, — попросила она.
— Я буду относиться к нему как к родному сыну, — ответил тот и унес Вала.
Она глубоко вздохнула и обратилась к Кайану.
— Отпусти его, — сказала она, — Для него это единственная возможность выжить!
Птолемей сложил руки на груди.
— Что ж, дорогая, достаточно трагедий. Ты останешься вместе с мальчиком. Ты идешь со мной. Со мной!
— Только если ты отпустишь Кайана.
— Нет! — крикнул Кайан. — Никогда!
— Как хочешь, — ответил Птолемей, выхватывая меч. — Заберите женщину, а всех остальных уничтожьте!
Раскат молнии потряс площадку, на которой они находились. Оглушительный гром и ослепительная вспышка так напугали Роксану, что она опустилась на колени. Греки, египтяне и бактрийцы упали на землю, словно поверженные исполинской рукой.
Кайан бросился к ней и прикрыл ее собой.
Как ты смеешь, брат? раздался гневный голос Александра.
Неистовый удар молнии заставил Птолемея снова упасть в грязь. Он почувствовал, как по ноге стекает тонкая струйка мочи. Царь разинул рот, выплюнул грязь и с недоумением уставился на правую ладонь, где кожу натерла рукоять меча.
Ты утратил разум? издевательски вопрошал голос.
Птолемей вглядывался перед собой расширенными от ужаса глазами.
Александр, облаченный в военные доспехи, стоял перед ним и Роксаной. В правой руке он держал поднятый меч. Его серые глаза метали молнии.
Уходи, брат, скомандовал он. Забирай своего сына, а моего оставь в покое.
— Александр… — заикаясь, произнес Птолемей. — Ты…
Я сказал тебе уходи! повторил Александр. Ты не получишь Роксану. Отпусти их или навлечешь на себя мой гнев…
— Ты не можешь… — начал Птолемей.
Ты знаешь, когда лучше всего убраться подобру-поздорову, прозвучал насмешливый голос в ушах Птолемея. Уходи или ты потеряешь все, что имеешь, Клянусь всем святым, я отправлю тебя в ад, а твоими глазами буду играть в кости.
Птолемей бессильно закрыл лицо руками.
— Отпустите их, — с трудом выдавил он из себя. — Пусть идут с миром!
— Что это, во имя Ормазда? — спросил Кайан.
Роксана открыла глаза и снова зажмурилась. Ей показалось, что она видела золотоволосого мужчину в полном военном облачении, возвышающегося над Птолемеем. Его мерцающий образ ничем не напоминал простого смертного из плоти и крови, он был слишком ярким, чтобы на него можно было смотреть. Он исчез там быстро, что она засомневалась, действительно ли видела его, но готова была поклясться, что…
Призрак возник еще на мгновение. Перед тем как исчезнуть, Александр Македонский улыбнулся ей. И подмигнул.
— Прощай, — прошептала Роксана.
Иксион бросился вперед. Кайан рывком поднялся на ноги, схватил Роксану и перебросил ее через плечо. Он поднял меч, готовый сражаться до последнего вздоха.
— Нет! — проревел Птолемей, — Я приказал отпустить их!
Он снял шлем. Лицо его было бледным, в светло-каштановых волосах поблескивала седина.
Кайан тихонько выругался.
— Уходите, чтоб вам провалиться в преисподнюю! — закричал Птолемей.
Иксион растерянно опустил меч. Он посмотрел на Птолемея, затем взглянул на Кайана.
— Идите, — сказал он. — Вы слышали, что сказал царь.
Греки и египтяне бросились вниз с горы. Некоторые остались сидеть в грязи, испуганно глядя вокруг. Какой-то возница поднялся и медленно ходил по кругу, прижав руку к глазам.
— Это была молния, — сказал Кайан. — Молния! — Он посмотрел на нее с беспокойством. — С тобой все в порядке?
— Пойдем, — сказала она. — Нам надо идти.
— Я не понимаю, — произнёс он.
— Нам нужно идти прямо сейчас, — настаивала она.
— Где Вал? — спросил он.
Роксана покачала головой.
— Нам придется оставить его здесь, Кайан. Чтобы спасти ему жизнь. Пойдем, все кончено.
— Убирайся отсюда! — закричал Птолемей, рыдая. — Убирайся с глаз долой, ведьма!
Роксана кивнула, повернулась и стала подниматься по скользкой грязной тропе.
— Что произошло? — спросил Кайан через три дня, когда они прошли горный перевал, отделивший их от Птолемея. — Что там случилось? Почему Птолемей вдруг изменил свое решение и отпустил нас?
— У него теперь есть Вал, — ответила она. — Может, этого ему достаточно.
— Тот удар молнии…
Роксана посмотрела ему в глаза и задумалась. Действительно ли она видела призрак? Александр вернулся из потустороннего мира, чтобы спасти их? Или же видение было просто результатом удара молнии? Она улыбнулась Кайану.
— Ты же сам сказал, что это была просто молния. Она ударила слишком близко. — Она пожала плечами. — Может, нас спас сам бог. Или же буря помутила рассудок Птолемея. В любом случае, мы избавились от него.
— На сегодня, — сказал Кайан.
— Надеюсь, что навсегда.
Она, Кайан и Юрий догнали остальных. Идти стало легче, дорога спускалась вниз в зеленую долину с быстрой рекой. За следующим перевалом их ждал дом. Буря прошла, солнце ярко светило, воздух был напоен ароматом диких цветов.
— Я бы не позволил Птолемею забрать Вала, — сказал Юрий. — Мы сами смогли бы позаботиться о нем. Мама вылечила бы его ногу.
