Джози Литтон - Верь в меня
— Не думаю, что я мог бы чувствовать себя лучше, чем сейчас. Впрочем, нет, это неправда, есть одна вещь, которая улучшила бы мое самочувствие.
Криста насторожилась. Неужели он имеет в виду новые подарки?
— Что же это? — наконец решилась она спросить. Он отобрал у нес чашку и поставил на стол. Потом взял руки Кристы в свои, посмотрел ей в глаза и проговорил очень серьезно:
— Наше венчание прямо здесь, в Винчестере, и как можно скорее. Отец Эссер окажет нам честь, Илсвит и Альфред будут в восторге, и мы вернемся в Хоукфорт мужем и женой.
У Кристы екнуло сердце. Ей стало холодно, потом очень жарко — так захватила ее внезапная картина открывшегося перед ней будущего. Но к ней тут же вернулись прежние страхи.
— Моя мать…
— Твоя мать была чудесной женщиной, я в этом уверен. Если бы она была здесь, то, несомненно, сказала бы тебе, что мы должны пожениться не откладывая, без дальнейших проволочек.
Он говорил возбужденно, однако с непоколебимой уверенностью. И эта уверенность была неотразима. Только честность удержала Кристу от соблазна немедленно поддаться ей.
— Хоук, есть еще одна вещь, которую я должна сказать тебе.
— Еще? — Хоук удивился, потом встревожился. Ее слуги… ее мать… что еще могло быть? — Что-то связанное с твоим отцом?
— О нет, он был совершенно нормальным человеком. Но есть одна сложность, понимаешь? Он был обыкновенным мужчиной, а чувства мужчин отличаются от чувств женщин. Быть может, потому, что вас воспитывают как воинов. Моя мать любила его, но он был не способен любить ее так же. Она не могла оставаться в этом мире, не имея опоры в любви. Точно так же, как она обладала умением вызывать существа из иного мира, мир этот позвал ее к себе.
Хоук нахмурился, стараясь, как видела Криста, понять ее слова. И она поспешила продолжить:
— Я не сказала тебе правду о том, почему я приехала в Хоукфорт переодетая служанкой, вернее, сказала не всю правду. Разумеется, я при этом думала, что, узнав тебя лучше, стану более достойной женой, но самое главное — я хотела, чтобы ты меня полюбил. — Голос у Кристы сорвался, и она закончила шепотом: — Тогда я не беспокоилась бы о том, что мне придется страдать от такой же судьбы, какая была у моей матери.
— И теперь это беспокоит тебя, потому… Хоук умолк и медленно наклонил голову. Господи, ну как он может быть таким глупым? Неужели он не понимает, как она стремится к нему…
— Я не верю этому! — Хоук вскочил, отошел на несколько шагов от кровати, повернулся и уставился на Кристу. — Ни капли не верю! После всего, что было, ты можешь лежать здесь и заявлять, будто не знаешь, люблю ли я тебя? Кровь Господня, женщина, ты что, глухая, немая и слепая? Ты перевернула всю мою жизнь, заставила меня сомневаться в самом себе, и я все это принял безропотно. Думала ли ты о том, что я испытывал, когда ты заявляла, что беспокоишься о моей чести больше, чем я сам, потому что любишь меня? Не подумала ли ты хоть на секунду, что я беспокоюсь о тебе по той же самой трижды проклятой причине?
Этой романтической декларации явно не хватало поэтичности, но Криста слушала ее с бешено колотящимся сердцем и горящими глазами. Он полюбил ее? Он ее полюбил! Как могла она быть такой глупой? Не люби он се, он свернул бы ей к этому времени шею.
Испустив крик радости, Криста выскочила из постели и бросилась в объятия Хоука. Тот обхватил ее обеими руками с выражением полного ужаса на лице.
— Что ты вытворяешь? Зачем ты выскочила из постели? Ты вся в синяках. Господи помилуй, женщина, я из-за тебя поседею раньше времени.
С огромной нежностью, очень бережно он уложил ее в постель, но не выпускал из объятий. Криста прижалась к нему, вне себя от счастья. Какие бури пришлось им претерпеть! Но теперь они достигли безопасной гавани, они вместе, и будущее манит их как блаженное обещание.
С удовлетворенным вздохом Криста повернулась лицом к Хоуку и положила руку на его широкую грудь. Как ей не хватало его, как она по нему тосковала, как он был нужен ей! Криста бессознательно гладила и гладила мускулистую грудь, твердую, точно гранит.
— О нет! — Хоук приподнялся и мрачно посмотрел на Кристу. — Клянусь, я не протяну и года до того, как ты окончательно сведешь меня с ума. Что это ты задумала? Ты считаешь, я могу лежать вот так, держа тебя в объятиях, вдыхая твой запах, чувствуя твои прикосновения, и оставаться спокойным? Не желать тебя? Пусть даже всю избитую, всю в синяках, да еще милостью Божией…
Он вдруг замолчал и затряс головой, словно хотел прояснить свой разум.
— Что значит твое «да еще»? — спросила Криста, приподнимаясь на локтях, чтобы получше вглядеться в лицо возлюбленного, так как он уже встал с постели и уставился на нее… беспокойными глазами? Или в тревоге? Странно, но, может, все мужчины ведут себя так, когда влюблены?
— Ничего не значит. Постарайся уснуть.
— Я и так спала целый день. Больше не могу.
— Я скажу Илсвит, чтобы она снова дала тебе сонное зелье.
— Ну спасибо тебе! Я не стану пить это. Не уходи. Я хочу развлечься.
— Развлечься? — Хоук разрывался между желанием отругать ее и смехом. — Поиграть со мной?
— Да, если ты позволишь.
Криста снова села. Рубашка соскользнула у нее с одного плеча, обнажив молочно-белую грудь. Она была соблазнительна, невероятно соблазнительна… Наблюдая за внутренней борьбой Хоука, заметила, что его самообладание победило, и разочарованно вздохнула.
— Ладно, иди. — Она откинулась на подушки. — Я скоро поправлюсь.
— Обязательно поправишься, — согласился лорд, направляясь к двери. — Но я пришлю для вас развлечение, леди, какое и положено невесте.
Криста поморщилась, попробовала шевельнуться и снова поморщилась. Умоляюще посмотрела на королеву. Илсвит улыбнулась:
— Вы очаровательно выглядите, дорогая. Оно вам очень к лицу.
Помня о швее, которая находилась возле нее и держала в руке самые острые в мире булавки, Криста спросила с осторожностью:
— Оно готово?
— Почти, — ответила Илсвит. — Как ты считаешь, Марта, понадобится еще часок или около того?
— М-м-ф.
Вероятно, изъявив таким образом согласие, швея продолжила свою дьявольскую работу. Криста закрыла глаза и молила небеса ниспослать ей терпение. Прошло три дня с тех пор, как королева разрешила ей встать с постели. Три дня бесконечных приготовлений к тому, что должно было стать самой пышной свадьбой в Винчестере с тех пор, как выдавали замуж дочь королевской четы. Само собой, Этелфлад с мужем были только двумя из сотен приглашенных во дворец по этому случаю. Гости съезжались со всех концов Англии. Все были готовы оказать честь Хоуку и, без сомнения, одержимы любопытством взглянуть на его супругу-норвежку.
