Джуд Деверо - Бархатная страна
Не было, пожалуй, способа, который она не использовала для того, чтобы убежать. Она связала вместе простыни и спустилась по стене дома вниз, но стражники Роджера схватили ее, когда она коснулась земли. На следующий день на окно поставили решетку.
Она пыталась поджечь комнату, но стража остановила ее, когда увидела огонь. Она сделала себе оружие из ручки оловянного кувшина и ранила одного стражника. Но вместо двух стражников к ней были приставлены трое, а затем пришел Роджер и сказал, что он свяжет ее, если она будет причинять ему столько хлопот. Бронуин спросила Роджера о Мери, о том, знают ли братья Монтгомери, что их женщины схвачены.
Но ее вопросы остались без ответа.
Бронуин погрузилась в свое одиночество. Единственное, чем она могла занять себя, — это воспоминания о Стивене. У нее было время заново пережить каждую минуту их совместной жизни, и она поняла, что начала меняться. Ей следовало бы понять, что вся нация не может быть такой плохой, как люди, притащившие ее в дом сэра Томаса. Ей не следовало бы слишком злиться, потому что Стивена интересовала она, а не ее клан. Ей не стоило так сильно доверяться россказням Роджера.
Неудивительно, что Стивен называл ее эгоистичной. Она, казалось, всегда видела только одну сторону медали. Бронуин думала о Стивене, находящемся сейчас у своего короля, и знала, что, если ей удастся покинуть дом Роджера Чатворта живой, она пойдет к Керсти и постарается добиться мира с МакГрегорами. Она поклялась в этом Стивену.
— Брайан, они прекрасны, — улыбнулась Мери, принимая от него кожаные башмаки. — Ты балуешь меня.
Брайан смотрел на нее взглядом, полным любви. Большую часть прошедшего месяца они провели вместе. Он больше ни разу не просил Роджера освободить Мери, не желая, чтобы она покинула его. Ведь Мери разрушила его одиночество. Роджер слишком часто покидал дом для участия в турнирах, а Элизабет находилась в стенах монастыря. Что же до других женщин, то Брайан давно понял, что смущается и чувствует себя неловко в их присутствии. Мери была на десять лет старше, но тоже не от мира сего. Она никогда не смеялась над ним, не просила потанцевать или побегать с ней. Мери была проста и скромна и ничего не требовала от него. Целые дни они проводили за игрой на лютне, иногда Брайан рассказывал разные истории, которых он знал бессчетное множество и которые прежде никто не слышал. Мери всегда была внимательна, с ней он чувствовал себя сильным и уверенным.
Именно это и удерживало его от того, чтобы сказать Мери, что и Бронуин находится здесь в качестве пленницы. Он уже не так слепо, как раньше, верил брату, а расспрашивал слуг, желая знать, что происходит в доме. Он немедленно потребовал освобождения Бронуин, и Роджер быстро согласился. Теперь только Мери оставалась пленницей.
— Вряд ли тебя можно избаловать, — улыбнулся он.
Мери застенчиво вспыхнула и опустила ресницы.
— Сядь рядом со мной. Что нового ты слышал?
— Ничего, — солгал Брайан, хотя знал, что Рейн по-прежнему вне закона и живет где-то в лесу, возглавляя банду головорезов, если верить словам Элис. Но Брайан ни словом не обмолвился с Мери о бедственном положении Рейна. — Прошлой ночью стало холоднее, — грея руки над огнем, произнес он. По взаимной договоренности они никогда не упоминали Роджера и Элис. Они были двумя одинокими людьми, встретившимися волею судьбы. Весь их мир состоял из одной большой, приятно убранной комнаты на верхнем этаже дома Чатвортов. Мери и Брайан стали всем друг для друга, и оба они никогда не чувствовали себя счастливее.
Брайан откинулся на подушки стула, стоявшего возле камина, и в тысячный раз подумал о том, как бы он хотел, чтобы это продолжалось всегда. И ему совсем не нужно было, чтобы Мери вернулась в свою семью.
Это случилось в тот самый вечер, когда Брайан рассказал о своих мечтах Роджеру.
— Ты хочешь — что?! — вытаращив глаза, переспросил Роджер.
— Я хочу жениться на Мери Монтгомери.
— Жениться! — Роджер в удивлении упал на стул. Породниться с семьей, которую он считал своим злейшим врагом! — Эта женщина принадлежит церкви, и ты не можешь…
Брайан улыбнулся.
— Она не приняла обета. Она лишь живет с монахинями, как одна из них. Мери так добра, она так хочет сделать этот мир лучше.
Разговор братьев был прерван визгливым смехом Элис.
— Ну, Роджер, дела определенно идут хорошо. Твой младший брат хочет жениться на старшей дочери Монтгомери. Скажи мне, Брайан, сколько ей лет? Достаточно, наверное, чтобы быть тебе матерью, которую ты всегда хотел иметь?
Прежде в жизни у Брайана не было повода впадать в ярость. От неприятностей и беспокойства его всегда защищал Роджер, но сейчас Брайан вспылил и двинулся на Элис.
Роджер успел удержать своего хрупкого брата.
— В этом нет нужды.
Брайан посмотрел в глаза Роджеру и первый раз в своей жизни подумал, что его брат небезупречен.
— Ты позволяешь ей говорить такое? — тихо спросил он.
Роджер нахмурился. Ему не нравилось, как Брайан смотрит на него — так холодно, будто они и не были никогда самыми близкими друзьями.
— Конечно, она не права. Только я считаю, тебе не стоит над этим сильно задумываться. Я знаю, ты молод, тебе нужна жена и…
Брайан резко отшатнулся от Роджера.
— Ты хочешь сказать, что я слишком глуп, чтобы знать, чего я хочу? Элис покатилась со смеху.
— Ответь ему, Роджер. Ты собираешься позволить своему брату жениться на одной из Монтгомери? Представляю, какие пересуды пойдут по всей Англии. Люди скажут, что ты не смог нанести Стивену удар в спину в поединке, поэтому решил сделать по-другому. Будут говорить, что Чатворты подбирают лишь остатки Монтгомери. Я не смогла получить Гевина, ты — Бронуин и тогда послал своего хроменького братца за их сестрой — старой девой.
— Заткнись! — проревел Роджер.
— А правда-то глаза колет, — съехидничала Элис.
Роджер сжал зубы.
— Мой брат не женится на женщине из клана Монтгомери.
Брайан выпрямился и, хотя, вытянувшись во весь рост, он был вдвое меньше Роджера, твердо произнес:
— Я женюсь на Мери.
Элис снова засмеялась.
— Тебе следовало бы отдать его на попечение другой пленницы. Он бы удовлетворил с ней свою страсть, но не стал бы говорить о женитьбе.
— Что ты несешь, ведьма? С какой другой? — не понял Брайан.
Элис презрительно посмотрела на Брайана сквозь вуаль.
— Ты осмелел? Как ты смеешь называть меня ведьмой? Моя красота так чиста, что я бы и не взглянула на такого хромоногого хиляка, как ты.
Роджер двинулся к Элис.
— Убирайся отсюда, пока я не сделал твою вторую щеку похожей на первую.
Элис, направившись к двери, огрызнулась:
