Александр Корделл - Мечты прекрасных дам
Мами обернулась к джентльмену и украдкой ему подмигнула.
– Вы правы, – снова поклонился ей джентльмен. – Зло на того, кто помыслит дурное!
– Вот это действительно верно, – сказала Милли. Мами крепко обняла ее за плечи, словно хотела защитить свою девочку. Двери магистрата наконец распахнулись, и они вошли.
Эли сидел на своем месте. Секретарь объявил:
– Вызывается второй свидетель защиты, мистер Брунер!
Брунер развязной походочкой проследовал на место свидетеля.
– Ваше имя Ганс Брунер? – спросил его Эли.
– К вашим услугам, сэр.
– Где вы работали?
– До последнего времени в управлении флота, Гонконг.
– Вы морской офицер?
– Правильно. Я работал под началом мистера Джеймса Уэддерберна, главного суперинтенданта.
– Вы выполняли его приказания?
– Да.
– Я должен вам напомнить, мистер Брунер, что вы сейчас выступаете в роли свидетеля и должны давать показания против своих сообщников, – сказал ему Эли. – Вы дали клятву говорить только правду, хотя ваши показания будут использованы против вас и ваших сообщников. Вам это ясно?
– Да.
– Почему вы выбрали подобную форму защиты?
– Потому что у меня лопнуло терпение. Слишком много лжи было вокруг, лжи и преступления, – сказал Брунер.
Майор Кейн поднял голову, жестко и внимательно посмотрев на него.
– Остановимся поподробнее на случае с «Монголией». Вы должны были забрать опиум и похитить мисс Смит, не так ли? Такой приказ последовал от Уэддерберна?
– Да, но явились вы и забрали мисс Смит с собой. В зале раздалось жужжание голосов, все горячо обсуждали услышанное.
– Итак, вам достался опиум, а мне – мисс Смит. Мистер Уэддерберн знал об этом?
– Когда он узнал, то только улыбнулся: «Ничего не меняется», – сказал он.
– Что произошло после того, как я забрал мисс Смит па борт джонки «Ма Шан»?
– «Монголия» отправилась в Гонконг, – сказал Брунер. – И я продал его опиум на Суматре.
– Вы заплатили Уэддерберну?
– Конечно. Ведь он передавал мне местоположение судов, на которые следовало нападать, и я потом платил ему за это.
Эли с торжествующей улыбкой посмотрел на Милли.
– А те, которые я должен был получить в качестве выкупа, откуда они появились?
– Со счета сэра Артура Смита в «Ориентал Банке» в Гонконге. Это была часть его состояния.
– И по завещанию сэра Артура мистер Уэддерберн был единственным распорядителем этих денег?
– Да. Пятьдесят тысяч долларов были вписаны в отчетность как сумма, выплаченная в качестве выкупа вам. – Брунер широко ухмыльнулся. – Но они оказались на счету мистера Уэддерберна. – Для нас с ним все шло просто великолепно. Особенно для Уэддерберна. Он был не только единственным распорядителем состояния Смита, но еще и опекуном мисс Смит. Он мог творить с деньгами все, что ему заблагорассудится.
Майор Кейн прервал его.
– Мистер Брунер, я должен вам напомнить, что вы приняли присягу. Вы сейчас сказали «мы». Означает ли это, что вы собираетесь назвать тут кого-то еще? Я бы посоветовал вам быть осторожнее. Ну и кого же вы имели в виду?
– Мистера Гудчайлда, доктора Скофилда и мистера Деннинга, вице-губернатора, – сказал Брунер.
Зал ахнул от удивления.
– Вы обвиняете этих уважаемых людей в сообщничестве с вами и к тому же пытались обманным путем заполучить деньги мисс Смит?
– Да, это так. Для этого ее и доставили из Англии, только для этого, – заявил Брунер.
– Неужели?!
– Уэддерберн говорил, что она сумасшедшая, и сэр Артур желал выдать ее замуж за того человека, который бы стал заботиться о ней.
– Значит, для выполнения этой задачи был избран Уэддерберн? – спросил Эли и вздохнул, закатив глаза к потолку.
Майор Кейн снова вмешался:
– Подождите, мы так зайдем слишком далеко! Здесь позволяют себе марать честное имя уважаемых джентльменов. Я хочу напомнить, что сейчас идет разбирательство пиратских деяний и похищения мисс Смит Я протестую против подобных высказываний.
– Протест поддержан, – сказал судья Хальм. – Но я обязан заметить, что хотя подобные выступления слишком нас уводят от нашего основного дела, сейчас, тем не менее, складывается такая ситуация, когда потребуются новые расследования и допрос еще ряда личностей. В связи с этим я объявляю перерыв. Только когда эти расследования будут проведены, мы сможем продолжить процесс. Итак, объявляется перерыв до тех пор, пока у меня не будет подробного полицейского отчета.
Перерыв длился недолго. Затем суд над Эли Боггзом, обвиняемом в пиратстве и похищении мисс Смит, был продолжен. Судья Хальм сделал следующее объявление:
– Господа присяжные заседатели, по просьбе защиты я разрешаю касаться – в той мере, в какой это необходимо в ходе следствия, – событий, которые обсуждались до перерыва. Меня убедили, что они тесно связаны с рассматриваемыми вопросами.
Он кивнул Эли Боггзу.
– Пожалуйста, продолжайте допрос мистера Брунера, свидетельствующего против своих сообщников. Напоминаю: обсуждению подлежат лишь лица, которые в настоящее время находятся в колонии.
Эли криво улыбнулся и повернулся к Брунеру.
– Пожалуйста, расскажите суду, кто на первых порах осуществлял контроль за деньгами мисс Смит?
– Мистер Уэддерберн, – ответил Брунер.
– А затем он привлек к сотрудничеству вас, адвоката Гудчайлда, доктора Скофилда и вице-губернатора?
– Попрошу вас не упоминать вице-губернатора! Поскольку его здесь нет, он не сможет защитить себя, – тут же вмешался судья.
Эли, точно не слышал его, продолжал:
– Какова была роль мистера Гудчайлда?
– Он открыто посоветовал сэру Артуру передать дочь под судебную опеку под контролем Уэддерберна. Он также составил завещание, где оговаривалось подобное положение.
– У вас есть доказательства вашего заявления?
– Я могу показать копии бумаг.
– А доктор Скофилд, какова его роль в этом деле?
– Он должен был доказать, что мисс Смит – психически неуравновешенная личность, нуждается в специальном уходе и опекунстве.
– На каком основании доктор поставил подобный диагноз?
– Когда мисс Смит еще училась в школе, там был какой-то скандал, и на этом решили сыграть.
– Доктор Скофилд был врачом-консультантом в ее школе в Англии? И она была там его пациенткой, так?
– Об этом мне ничего неизвестно.
– Стало быть, усиленные попытки доказать, что мисс Смит психически неуравновешенная личность, делались с момента прибытия ее в Гонконг.
– Я к этому непричастен.
– Но вам было известно о намерениях Скофилда?
– Да.
– Теперь я хочу спросить вас вот о чем: вы когда-нибудь выдавали себя за другого человека, чтобы тем самым как можно ярче продемонстрировать окружающим ее психическое нездоровье?
