Мэй Макголдрик - Пламя
Пол в дальнем конце комнаты, казалось, шевелился. Гэвин повернулся и высоко поднял факел. Она увидела, как он вздрогнул и сделал шаг назад.
Джоанна подошла и посмотрела ему в лицо.
– Что это такое?
– Крысы, – прошептал он. Она увидела, что он вынимает кинжал. – Я ненавижу крыс!
– Ты так спокойно вошел в эту скотобойню, но боишься такой маленькой твари, как крыса?
– Это вовсе не одна маленькая тварь. Только посмотри, тут их, должно быть, сотни! И я не боюсь их, – произнес он устрашающим голосом. – Я их ненавижу!
– Это одно и то же, – прошептала она, а затем опустила свой факел и помахала им, заставив крыс разбежаться по щелям.
Джоанна с омерзением исследовала груду гниющих останков животных. Цыплята, овца, собаки, нечто похожее на корову.
– Что… что это за место?
– Бойня… я думаю. Но, судя по гниющему мясу, эти убийства совершались не для того, чтобы накормить голодных.
– Я не хочу здесь оставаться, Гэвин, – сказала Джоанна, чувствуя, что панический страх начинает охватывать ее.
– Я тоже, – согласился он. Джоанна развернулась и пошла к двери.
– Но зачем кому-то понадобилось использовать помещение так глубоко под землей для убийства животных? Для чего?.. – Слова замерли на ее губах. – Чаша! – Она указала на украшенную резьбой чашу, стоявшую на маленьком деревянном столе. – Это та чаша!
– Какая чаша? – спросил он, сделав шаг в ее сторону, но замешкался, увидев крысу, пробежавшую перед ним по полу.
– Это та самая чаша, которую, как я видела, Мать использует в своих ритуалах каждое полнолуние.
Он наклонился и поднял чашу, разглядывая ее при свете своего факела.
– Во время обряда Мать плеснула в огонь немного жидкости из этой чаши.
Гэвин разглядывал пустую чашу.
– Кровь.
– Они использовали это помещение для убийства! – Она отступила назад и, прежде чем вернуться к нему, вгляделась во тьму тоннеля. – Мы находимся не слишком далеко от склепа. Я столько раз проходила здесь, но даже не подозревала о существовании этой комнаты и никогда не ощущала запаха тухлятины.
– Ладно, меня успокаивает уже то, что они используют для своих ритуалов только животных, – подытожил Гэвин, с любопытством глядя на кости и внушительную кучу останков. – Мне доводилось слышать о древних религиях, в которых человеческое жертвоприношение является частью ритуала.
Холодный ветер внезапно вызвал волну холода, прокатившуюся по спине Джоанны. Она поежилась и оглянулась.
– Пожалуйста, Гэвин, верни чашу на место, – взмолилась она. – Давай уйдем из этого ужасного места.
– Боишься?
– Я не позволю тебе насмехаться надо мной, – прошептала она, взяв его за руку. – Мы и так увидели слишком много для одной ночи. Пойдем скорее, уже близится утро!
– Да, конечно! – Он поставил чашу на каменную скамью и выпрямился. – Завтра наступит полнолуние.
– Полнолуние, – оцепенев, повторила она. – Мать попросила меня прийти на их собрание.
Взяв Джоанну за руку, Гэвин вывел ее из комнаты.
– Ты ничего не хочешь сказать по этому поводу? Ты не возражаешь? И не просишь меня не ходить туда?
– Нет, я думаю, что тебе следует пойти. Собственно говоря, я тоже буду присутствовать, чтобы присмотреть за тобой.
– Ты? – Она недоверчиво посмотрела на него. – Но ты не сможешь находиться там незаметно для других.
– Ты месяцами следила за ними, – спокойно констатировал он. – Полагаю, что человек вроде меня сможет изыскать возможность остаться незамеченным на одну ночь.
Нежное прикосновение ветерка к холодному лицу пробудило немую женщину.
Маргарет открыла глаза и уставилась в темноту комнаты без окон. Отбросив одеяло в сторону, она села на постели и позволила дуновению ветра окутать себя. Она вспомнила, что наступило полнолуние, и медленно поднялась на ноги. Пришло время очищения, и ей предстояло многое сделать.
Вытянув руки, она двинулась вдоль стены к панельной двери и широко распахнула ее. На пороге она сделала глубокий вдох и шагнула во мрак.
Свет не был ей нужен.
Она просто следовала за ветром.
Наступило полнолуние, и впереди было так много дел…
Солнце уже угасало в западной части небосвода, когда Джоанна, вздрогнув, очнулась от беспокойного сна. Она неуверенно села и непонимающим взглядом смотрела на длинные полосы золотого солнечного света, протянувшиеся по ее постели, пытаясь вспомнить, где находится.
Внезапная паника охватила ее, когда она поняла, что, должно быть, крепко заснула. Она посмотрела на окна и догадалась, что проспала до вечера, хотя собиралась всего лишь прилечь, чтобы немного отдохнуть.
Пока Джоанна, сидя на кровати, приходила в себя, к ней стали возвращаться ее сновидения. Во время беспокойного сна картинки того, что они увидели в подземелье, постоянно мелькали в ее сознании. Зарезанные животные, чаша, наполненная кровью, темные стены, смыкающиеся перед ними и преграждающие пути к спасению.
Внезапно, вспомнив причину своего беспокойства, Джоанна откинула покрывала и быстро вскочила на ноги.
Наступающая ночь была ночью полнолуния!
Она не была до конца уверена в намерениях Гэвина спрятаться в склепе, чтобы стать свидетелем ритуального собрания женщин. Но если это так, то ей нужно отговорить его. Сама мысль о том, что он окажется внизу, среди тех, кто считает каждого мужчину воплощением зла, вызывала у нее страх.
Она должна защитить его. Несмотря на всю свою физическую силу, он не способен состязаться с силой Их веры.
Быстро одевшись, Джоанна открыла дверь и, кивнув воину, стоявшему снаружи, отправилась в Грейт Холл. Урчание в желудке напомнило ей, что она ничего не ела с прошлой ночи. Зная, что до ужина еще далеко, она изменила маршрут и направилась к кухне.
Лохматый пес Макс приветствовал ее в коридоре возле кухонной двери. Дружески потрепав его по голове, Джоанна вошла в теплое помещение.
– Вон! Вон отсюда, мерзкая дворняжка!
Джоанна застыла на месте, когда грузная кухарка Гибби кинулась к ней, размахивая огромной деревянной поварешкой.
– Я… – начала молодая женщина.
– Простите, моя госпожа, – произнесла Гибби, стремительно проносясь мимо. – Прочь отсюда, вороватый негодный мошенник.
Поджав хвост, Макс отпрыгнул к двери, оказавшись за пределами досягаемости кухарки.
– Вот так-то! Лучше тебе держаться подальше от меня. – Гибби повернулась к Джоанне с покрасневшим от негодования лицом. – Добро пожаловать, госпожа. Что вам угодно?
– Я знаю, что уже поздно, – снова начала Джоанна, внезапно ощутив робость перед этой женщиной, которая правила своими кухнями с такой же демонстративной властностью, с какой Гэвин командовал воинами. – Но я надеялась…
