Кэтлин Морган - Колдовская любовь
— Перестань! Остановись! Послушай меня, Эйдан. Это я — Брианна. Отпусти… Морлоха!
Он был как каменный, неподвижный, неумолимый, сосредоточенный на том, что собрался сделать: убить своего отца. Ею овладела паника. Если она не дозовется его, и скоро… все пропало.
За ее спиной начали колотить в дверь. Ужасающее рычание, скрежет когтей, вой, грохот, хохот и снова дикий вой. У Брианны волосы зашевелились на голове. Морлох призвал к себе на помощь свою мерзкую нежить. Если они ворвутся до того, как она сумеет остановить Эйдана…
Она прекрасно понимала, что первым делом они накинутся на нее. Этого хотел Морлох, ему надо было отвлечь ее, заставить замолчать до того, как она разрушит его замыслы. Она должна докричаться до Эйдана сию минуту… пока еще есть время.
— Эйдан, — рыдала Брианна, слова срывались с ее губ отчаянными стонами. — Не надо… Не делай… этого. Вернись ко мне. Вернись. Я люблю тебя. Не покидай меня. — Она прильнула к нему, крепко обняв и стараясь отогнать охватившее его слепое безумие. — Ты обещал всегда быть со мной, заботиться обо мне. Не нарушай своей клятвы.
Жестокая дрожь прокатилась по его телу. Одна волна, вторая, пока его всего не затрясло. Сжатые на горле Морлоха пальцы слегка разжались, достаточно для того, чтобы колдун перевел дыхание и заговорил.
— Дурак! Трус! — вызывающе дразнил он Эйдана. — Неужели ты настолько слаб, что позволишь женщине управлять собой? Я не позволил даже твоей матери изменить мою судьбу. Вместо этого я изменил ее судьбу… и такой она будет до ее смертного часа. Скоро я изменю твою судьбу и этой шлюхи, которую ты зовешь женой.
Морлох снова увидел ярость в глазах сына и заговорил с еще большим воодушевлением.
— Да, шлюха она и есть! Неужели ты на самом деле вообразил, что она не знала, кто я? Она охотно, нет, пылко раскинула ноги перед тем, кто обладает истинной мощью и властью. Она такая же сука, как все остальные. Как все женщины, даже твоя обожаемая мать! Бессердечные, себялюбивые, лживые.
— Неправда! — зарычал Эйдан. Его хватка на горле Морлоха вновь усилилась. Он безжалостно выдавливал воздух из этого противного, гадкого тела, только чтобы заставить его замолчать. — Это ты обманщик. Тебе больше ничего не осталось. В растленном прогнившем куске мяса, который ты зовешь своим сердцем, не осталось ни капли человеческой крови, ни единой искры доброты!
Чародей издевательски ухмыльнулся, прошептал магические слова — и какая-то сила оторвала Брианну от Эйдана. Она покатилась по полу и с размаху ударилась в стену. Удар был такой сильный, что у нее перехватило дыхание. Свет померк, все стало серым, а затем перед глазами вспыхнули огненные круги.
Отчаянно тряхнув головой, Брианна прогнала головокружение, грозившее поглотить ее. Она увидела, как обезумевший от ярости Эйдан колотит отца головой о каменный пол. Она увидела, как Морлох покраснел, затем побагровел. Глаза его вылезли из орбит, потом закатились, он запрокинул голову, но Эйдан не выпускал его, сжимал и выворачивал ему шею, пока чародей совсем не обмяк.
— Эйдан! Нет! — Собрав последние силы, Брианна поднялась на ноги и, шатаясь, снова побежала к противникам.
Даже издали ее отчаянный крик пронзил кипящую ярость, отуманившую Эйдана. Будто проснувшись, с трудом приходя в себя, он медленно обернулся к Брианне. На лице его было написано недоумение. Он смотрел в полные слез голубые глаза жены.
— Нет, — прошептала Брианна. — Не дай ему сделать это, Эйдан. Не отдавай ему свою душу. Этого он только и ждет. И тогда все кончится. — Пальцы ее переплелись с его пальцами. Она бережно отвела его руки от шеи Морлоха. Чародей лежал на полу без чувств, но живой.
Брианна облегченно вздохнула. Поднявшись, она потянула за собой Эйдана. Он побледнел, зашатался и, если б она не поддержала его, упал бы. Голова его склонилась к ней на плечо.
— Святые угодники! — простонал он. — Почему ты меня остановила, девочка? Еще миг, и я убил бы его. Все было бы кончено.
— Нет, — бормотала она, гладя его по голове, чтобы успокоить. — Все было бы кончено, но с тобой. Он завладел бы твоей душой, любовь моя. Он может украсть ее у тебя, только когда ты теряешь власть над собой в безудержном гневе. Даже смерть Морлоха того не стоит, — горько продолжала она, — да и не убил бы ты его. Как только он завладел бы твоей душой, он… он бы снова ожил.
Эйдан глубоко вздохнул.
— Да, наверное ты права. Я ошибался, решив, что могу легко победить его. Это было ловушкой, и я как дурак в нее попался.
— Ты не был дураком, любовь моя. Он тебя предал. — Она погладила его по щеке, посмотрела ему в глаза. — А теперь не будем об этом. Пора позвать Кэрлина, чтобы он уничтожил Морлоха раз и навсегда. Сейчас, пока он еще не оправился.
Отпустив Эйдана, Брианна кинулась к мечу. В крепости вдруг странно все смолкло. Какофония за дверью затихла, как только прекратилась борьба в комнате. Она схватила меч и повернулась. Морлох легко поднимался с пола, будто бы и не участвовал ни в какой драке.
— Эйдан! — закричала она и вскинула меч. Эйдан понял, куда она смотрит, и обернулся. Над ним, как огромная черная хищная птица, навис Морлох. Его янтарные глаза пылали странным завораживающим огнем. Эйдан смотрел на него, подняв голову.
— Никогда! — прорычал колдун. — Никогда я тебе не позволю победить меня. Ты мой и всегда был моим. Твое сердце, душа, тело были обещаны Демону. Если ты не отдашь их по своей воле, я заберу все сам!
Едва он закончил говорить, как комната наполнилась неслыханными криками и завываниями. Ставни хлопали, в дверь стали бить с такой силой, что она тряслась и стонала. Яркий ослепительный свет вдруг залил все вокруг.
Эйдан попятился, отступая к Брианне.
— Меч! — воскликнул он. — Зови силу меча, пока не поздно!
Они стояли рука к руке, бок о бок перед натиском леденящих ум и выжигающих сердце чар Морлоха. Но даже их любовь в сочетании с ее руническими браслетами и его Дурным глазом едва ли смогла бы противостоять чудовищному напору демонической магии. Паника росла в душе Брианны, сжимала сердце.
«Кэрлин, — последний отчаянный зов, — пришло время. Теперь или никогда!»
«Да, теперь пора, — откликнулся маг. — Что бы ни случилось, не выпускай из рук меча и дай моей силе пройти сквозь тебя».
Головокружительный вихрь поглотил их. В голове у Брианны помутилось, тьма окутала разум, воздух вытянуло из легких. Она не могла дышать, не могла думать, ей хотелось повернуться и убежать. Но рядом стоял Эйдан, а в руках у нее был меч. И значит, не выдержать она не могла.
«Эйдан. Кэрлин. Цель похода».
Она повторяла про себя эти слова снова и снова, пока они не стали звучать как молитва, как мольба о разуме в сумасшедшем мире. Тьма вдруг стала отступать. Луч света пронзил черноту, Брианна увидела, что он льется с острия ее меча… Морлох тоже это увидел.
