Джулия Гарвуд - Тайна
— Вы уже предали Мерлина земле? — спросила она. Священник улыбнулся.
— Да, — ответил он. — Теперь я вернулся, чтобы должным образом благословить сына Изабеллы.
— Вы всегда так заняты, святой отец?
— Сказать по правде, да, — кивнул он и взял Джудит за руку. — Вы выглядите счастливой новобрачной. Йан хорошо с вами обращается, не так ли?
— Да, отец, — ответила она. — Поужинаете с нами сегодня вечером?
— С удовольствием, — ответил он. — А у вас сейчас есть время, чтобы зайти поздороваться с Изабеллой?
— Конечно, — сказала Джудит. — Но сначала я бы хотела поговорить с одной из повитух, — добавила она. — Вы, случайно, не знаете, где живет Хелен?
Священник кивнул и, любезно проводив Джудит к нужному ей дому, даже постучал за нее в дверь. Хелен настолько перепугалась, увидев их у своего крыльца, что невольно схватилась за сердце.
Видя, как она встревожена, Джудит тотчас же постаралась ее успокоить.
— Здравствуйте, Хелен, — начала она. — Отец Лэгган был настолько добр, что проводил меня к вашему дому. Он как раз шел благословить мальчика Изабеллы. А я хотела поговорить с вами об одном деле… Но если вы заняты, я могу зайти и попозже.
Хелен попятилась от порога, любезно приглашая гостей войти в дом.
Аромат свежеиспеченного хлеба витал в воздухе. Отец Лэгган пропустил вперед Джудит и вошел следом.
Маленький домик сверкал чистотой. Деревянные полы были выскоблены добела; жалюзи на окнах, казалось, сами излучают свет.
Джудит присела к столу, а священник подошел к очагу и склонился над железным котелком.
— Что у нас тут? — поинтересовался он.
— Рагу из баранины, — ответила Хелен почти шепотом, сжимая двумя руками края передника — да так, что у нее побелели косточки пальцев.
— Его уже можно пробовать, Хелен?
Намек был более чем прозрачный. Занявшись угощением священника, Хелен почувствовала себя гораздо свободнее. Она усадила его за стол и положила ему в миску огромный кусок баранины. Джудит изумилась аппетиту отца Лэггана. Священник был худым как жердь, а ел за двоих взрослых мужчин.
Пока он завтракал, выражение тревоги почти полностью исчезло с лица Хелен. Джудит видела, что та польщена похвалами гостя. Съев два толстых ломтя черного хлеба, густо намазанных джемом, девушка также похвалила хозяйку дома.
Наконец отец Лэгган закончил трапезу, поблагодарил повитуху за гостеприимство и ушел к Изабелле. Джудит осталась. Она подождала, пока за священником закроется дверь, а потом попросила Хелен сесть за стол рядом с ней.
— Хочу еще раз поблагодарить вас… — начала Хелен.
— Я пришла не затем, чтобы снова выслушивать извинения, — перебила ее Джудит. — С этим делом покончено, и я надеюсь, Эндрю усвоил урок.
— С тех пор как умер его отец, мальчик стал таким… преданным. Он считает, что должен все время находиться рядом со мной и защищать меня.
— Возможно, его гложет беспокойство, что вы тоже умрете, и тогда он останется один, — предположила Джудит. Хелен кивнула.
— Теперь нас осталось двое. Ему трудно.
— У него нет дяди или тети, которые бы… Джудит осеклась на полуслове, так как Хелен покачала головой.
— Мы совсем одни, леди Джудит.
— Нет, вы не одни, — возразила девушка. — Вы — члены этого клана. Ваш сын вырастет и станет воином Мэйтлендов. Если у него нет дяди или двоюродного брата, которые бы им руководили, тогда об этом следует сказать Йану. Хелен, вы же знаете, как важно для ребенка верить в то, что он кому-то нужен. — И, улыбнувшись, она добавила: — Для женщин ведь это тоже важно, не так ли?
— Да, правда, — согласилась Хелен. — Было время, мне трудно здесь приходилось. Я из семьи Макдугаллов. У меня было восемь сестер и два брата, — прибавила она. — Нечего и говорить, что дома мне всегда было с кем побеседовать, и всегда оставалось время для дружеского визита. Здесь же все иначе. Женщины работают с рассвета до темноты. И в будние дни, и в выходные. Но все же иногда я ловлю себя на мысли, что завидую им. У них есть мужья, о которых они заботятся…
И Хелен принялась рассказывать гостье о своей нелегкой жизни. Она поздно вышла замуж и была благодарна своему покойному мужу, Гарольду, который спас ее от участи старой девы. Она каждую свободную минуту тратила на то, чтобы создать ему самый идеальный уют, какой только можно было представить.
Хелен честно рассказала Джудит, как первое время после смерти мужа ей даже нравилось, что не нужно больше скрести каждый день полы, но вскоре стало скучно. Она рассмеялась и созналась, что теперь она моет полы и убирает в доме так же часто, как и прежде, когда муж был еще жив.
Джудит была удивлена, когда Хелен поведала ей, что скучает о том времени, когда готовила для мужа всевозможные лакомства. Ей нравилось придумывать новые блюда, и она клялась, что знает по крайней мере сотню способов приготовления баранины.
— Вам нравится быть повитухой? — спросила ее Джудит.
— Нет. — Ответ Хелен прозвучал кратко и выразительно. — Я уже помогала принимать роды по крайней мере раз двадцать, прежде чем попала сюда, — объяснила она. — После смерти Гарольда я подумала, что мои навыки повитушества помогут мне войти в эту жизнь. Но теперь я решила, что больше не буду принимать роды. После истории с Изабеллой я поняла, что лучше мне найти какой-нибудь другой способ…
Она не закончила.
— Хелен, вы верите, что во время родов женщина должна ужасно страдать, чтобы угодить Богу?
— Церковь…
— Я спрашиваю, что думаете по этому поводу вы сами, — перебила ее Джудит.
— Любые роды сопровождаются болью, — ответила Хелен. — Но я не могу поверить в то, что каждую женщину Бог считает виновной в грехах Евы.
Прошептав это признание, она тревожно посмотрела на Джудит. Та поспешила развеять ее тревоги.
— Я не собираюсь ничего сообщать отцу Лэггану. Мне тоже кажется, что Бог более милосерден, нежели о нем рассказывает церковь. Я стараюсь не подвергать сомнению мудрость наших наставников, Хелен, но иногда их правила настолько сбивают с толку, что остается лишь покачать головой.
— Вы говорите правду, — согласилась Хелен. — Но мы ничего не можем поделать с этими косными доктринами, иначе нас просто отлучат от церкви, — прибавила она.
— Впрочем, я пришла не за этим, — продолжила Джудит. — Мне хотелось поговорить с вами о моей подруге, Фрэнсис Кэтрин, и попросить вас о помощи.
— Что вы хотите, чтобы я сделала?
— Только что вы сказали мне, что решили больше не помогать при родах. Но, Хелен, мне больше не к кому обратиться, а я очень тревожусь за свою подругу. Если возникнут какие-нибудь осложнения, я даже не буду знать, что мне делать.
