Эшли Сноу - Опасные объятия
Наконец все стихло. Коул подал рукой знак Аманде и сел на свое место.
– Можете садиться. Они убрались. Обе женщины осторожно сели.
– Безобразие, – возмущалась миссис Тилли Лэсей, надевая шляпку, свалившуюся во время стрельбы, – почему эти дикари не в резервации, где им положено быть? Нас могли убить!
– Не думаю, – ответил Коул и положил ружье на колени. – Они просто пугали нас. Если бы отряд Херонимо действительно захотел захватить экипаж, то выбрал бы для этого более подходящее место. Это больше похоже на предупреждение.
– А мне показалось все достаточно серьезным, – проговорила Аманда, с трудом переводя дыхание.
Она с удивлением и восхищением смотрела на человека, сидевшего напротив. Оказывается, и священник может быть сильным, храбрым, умеет стрелять и не боится смотреть смерти в лицо. Кэбот Стори, конечно же, не имел ничего общего со сложившимися у Аманды представлениями о священнослужителях. Однако ей показалось, что преподобному Стори по нраву острые ощущения этого происшествия, что было довольно странным для проповедника.
– Вы никого не убили?
– Я и не старался, – ответил он, пожав плечами.
Он видел, с каким восхищением смотрела на него Аманда. Пусть думает, что он не хотел убивать себе подобных, совершая грех. На самом деле Коул и не собирался никого убивать из людей Херонимо.
Экипаж продолжал свой путь. Аманда смотрела в окно на простиравшуюся зеленую равнину. Почувствовав, что кони замедляют бег, она выглянула в окно и увидела деревянные дома.
– О, мы приехали, – воскликнула она, еще больше высовываясь из окна.
Экипаж, действительно, остановился перед ветхой саманной постройкой. На улице стали появляться люди, потом высыпали дети и забегали туда-сюда по широкой, пыльной улице. Аманда взяла свой большой саквояж. Джеймсон распахнул дверь экипажа.
– Ну вот и" прибыли, милая барышня.
– Разрешите, – сказал Коул и спрыгнул первым, чтобы подать Аманде руку и взять саквояж.
Аманда наклонилась, чтобы выйти, и услышала какой-то шум. Ступив на дорогу, она увидела каких-то людей, которые улыбались ей и аплодировали. Неописуемый грохот издавал маленький оркестр: страшно громыхал барабан и гудело несколько пронзительных труб. Аманда улыбнулась и подумала, что Тумстоун очень милый городок, если здесь так встречают всех, вновь прибывших. Невысокий человек в котелке и черном сюртуке шел прямо к ней, протягивая руку. Аманда подала ему свою руку, но он… прошел мимо.
– Преподобный Стори? – спросил громко подошедший, обращаясь к проповеднику.
Аманда смущенно отпрянула, обратив внимание на удивленный взгляд соседа по экипажу. Человечек махнул рукой, и оркестр стих.
– Преподобный, – начал он напыщенно, затем схватил священника за руку и энергично потряс. – Я – Линдер Уолтон – церковный староста из прихода Святого Ансельма. Вот уже две недели мы встречаем каждый экипаж, ожидая вас. Добро пожаловать в Тумстоун, сэр.
Все еще смущенная своей оплошностью, Аманда незаметно скрылась в толпе, состоявшей большей частью из почтенных горожан. Мужчины были одеты в черные сюртуки или рубашки с повязками на рукавах, женщины – в ситцевые платья и легкие шляпки. Если судить по лицам, расплывавшимся в улыбках, люди были счастливы как никогда, благодаря появлению нового главы прихода.
Линдер Уолтон повернулся к собравшимся, держа преподобного Стори за руку.
– Люди, вот он – новый пастор церкви Святого Ансельма! Давайте его поприветствуем.
Громкие аплодисменты и возгласы «Ура» потонули в грохоте оркестра. Крепко сжимая саквояж, Аманда поднялась на низкий помост, осторожно обходя музыкантов. Ей хотелось убедиться, что остальной багаж уже прибыл на станцию, а также расспросить дорогу к дядиной аптеке. В конце концов, церемония встречи ее не касалась.
У дверей станции она помедлила и оглянулась назад, с любопытством замечая, что новый пастор все еще ошеломленно смотрит на собравшихся, приоткрыв рот, «Как странно, – думала она рассеянно, входя в дом, – человек, который столкнулся лицом к лицу с индейцами, проявив такую выдержку, растерялся перед своими же прихожанами».
Глава 7
Коул оглянулся на открытую дверь экипажа. Лошадей уже поменяли. Если он успеет., то исчезнет из города, прежде чем люди догадаются, в чем дело.
– А теперь давайте… – воскликнул маленький человечек в помятом котелке и, посмотрев на собравшихся, энергично взмахнул руками, – …дадим нашему пастору возможность прийти в себя. – Он повернулся к Коулу и поклонился. – Я уверен, что преподобный Стори скажет своей новой пастве несколько слов. Не так ли, сэр?
– Нет, то есть… – забормотал Коул.
– Конечно, скажите. Наш прием, как вижу, привел вас в замешательство, однако я еще не встречал проповедника, не сумевшего найти пары слов, а?
Линдер Уолтон отвесил поклон толпе, которая ответила ему здоровым смехом.
– Пожалуйста, проходите сюда и скажи нам что-нибудь, преподобный. А затем приступим к одному очень важному делу.
Снова раздался смех. Но то, как был произнесено слово «важному», насторожило Коула: «Бог мой, что они еще там придумали?»
Уолтон снова взмахнул рукой, и толпа затихла, выжидательно улыбаясь Коулу. «Сколько же это будет продолжаться? – размышлял он, глядя на добрые, улыбающиеся лица. – Но, так или иначе, нужно что-нибудь говорить, чтобы удовлетворить их ожидание. И так – до тех пор, пока не отыщу Эйсиса Мэлоуна и не выберусь из города». Коул попытался вспомнить давно забытые проповеди, услышанные в детстве, когда мать приводила его в старую церквушку.
– Люди добрые, – произнес Коул нараспев. Ободренный широкими улыбками, он повысил голос. – Люди добрые, необычные обстоятельства привели меня сюда. – «Более необычные, чем вы могли бы предположить», – подумал он. – Но на то была воля Божья. По Его велению я – перед вами, чтобы помочь в строительстве церкви.
– Аминь, – эхом пронеслось по толпе. Коул продолжил с еще большим воодушевлением.
– Здесь, в заброшенном городке…
– Уж точно, – донесся чей-то голос, – вы даже не представляете, какой он заброшенный!
Коул снисходительно улыбнулся, посчитав, что настоящий проповедник так же поступил бы на его месте.
– Здесь, в этом заброшенном городке, мы возведем святилище порядочности и честности. Аминь.
– Аминь…
– Слава Всевышнему!
– Мы заставим, с благословения Божьего, зацвести пустыню. Слава Всевышнему! Мы построим самую красивую, самую лучшую… небольшую церковь, когда-либо существовавшую в прериях.
Люди зааплодировали, и Коул решил, что говорит именно то, что нужно, и вдохновенно добавил еще несколько фраз.
