Франческа Шоу - Дочь адмирала
Темные крыши домов Хью-Тауна блестели в лучах теплого полуденного солнца. Хелена шла по главной улице, на удивление оживленной. Она миновала таможню, пивную лавку, две мясные лавки и бакалейную. Навстречу ей попались аккуратно одетые женщины с корзинками в руках – они с улыбкой кивнули, проходя мимо.
“Герб Годольфина” находился на главной улице. Это было респектабельного вида здание со сверкающими чистотой окнами и увитым цветами широким фасадом. В такое заведение можно входить без боязни, подумала Хелена. В просторной, посыпанной опилками прихожей она увидела несколько закрытых дверей. Пока она раздумывала, какую из них отворить, из комнаты в конце коридора появился мальчик-слуга с двумя пивными кружками в руках.
– Я тотчас подойду к вам, мэм, – сказал он и скрылся за дверью, ведущей в гостиную.
Хелена успела разглядеть двоих мужчин за столом – они сидели, склонив друг к другу головы, и разговаривали, но, как только появился прислужник, замолчали. Один из них был Адам. Он быстро собрал разбросанные по столу бумаги и засунул их в кожаную сумку, ту самую, которую Хелена видела у него раньше.
Она отпрянула, не желая быть отправленной обратно на “Лунную паутину”, да и что-то в поведении мужчин ее насторожило.
– Слушаю вас, мэм. Что желаете? – спросил слуга.
– А… да. Я хотела бы увидеть хозяйку, если можно, – рассеянно ответила она, так как ее мысли были заняты лордом Дарвеллом и его таинственным разговором со смуглым мужчиной, походившим на разбойника с большой дороги.
Глава третья
– Добрый день, мэм! Чем могу быть полезна? – осведомилась ясноглазая маленькая женщина, выйдя из гостиной, находящейся в конце коридора.
– Вы миссис Треуотер?
– Да, мэм. – Хозяйка поклонилась Хелене.
– Я только что сошла на берег и хотела бы, если возможно, снять на час комнату, чтобы принять ванну и вымыть голову.
– Конечно, мэм. Горячей воды у нас предостаточно. Мэт! – Появился мальчик-слуга, и его тут же отправили принести ванну в седьмой номер. – И наполни ее водой, слышишь! Не заставляй леди ждать! – Хозяйка повернулась к Хелене. – Соблаговолите присесть, мэм, а я пошлю Джинни за мылом и полотенцами. Не желаете ли выпить чашечку чая и съесть лепешку с отличным крыжовенным вареньем?
– О, это было бы замечательно! Благодарю вас, миссис Треуотер.
Спустя полчаса Хелена нежилась в ванне. Она сидела с намыленной головой, поджав колени, а служанка Джинни поливала ее сверху горячей водой. Какое блаженство ощущать себя чистой, думала Хелена, купаясь в лавандовой мыльной пене.
– Чем еще могу услужить, мэм? – спросила Джинни, помогая Хелене выйти из ванны и закутаться в мягкое полотенце.
– Пожалуйста, принесите расческу и зеркало. Постараюсь хоть как-нибудь причесаться.
– Я могу вас причесать, мэм, – предложила служанка.
Им пришлось приложить немало совместных усилий, чтобы распутать завитки и расчесать волосы, которые мокрыми волнами струились у Хелены по спине.
– Я не смогу выйти, пока не высушу голову, – посижу на солнышке у окна, – сказала Хелена. Она понимала, что даже в чужом городе, где ее никто не знает, неприлично идти по улице с мокрыми волосами.
– Я спрошу миссис Треуотер, можно ли вам посидеть в ее саду.
Девушка убежала искать хозяйку, а Хелена вдруг вспомнила, что у нее нет ни пенни, чтобы заплатить за услуги. Придется все объяснить миссис Треуотер и пообещать расплатиться с ней вечером, когда они с лордом Дарвеллом придут ужинать. Но… тут ее посетила дерзкая мысль.
– Миссис Треуотер, не могли бы вы присоединить ту сумму, что я вам должна, к счету его светлости? – спокойно спросила Хелена, когда ее провели в уютный садик, где упоительно пахло травами и ноготками в горшках. Сад находился во внутреннем дворике таверны, и его со всех сторон окружали стены.
– С удовольствием, мэм. Его светлость всегда сразу рассчитывается – он очень обязательный джентльмен. Он говорит, что никогда не знает заранее, когда появится в следующий раз. Погода может измениться, да и обстоятельства.
Хелена сидела на солнышке и расправляла пальцами волосы, чтобы они скорее высохли. Интересно будет посмотреть на Адама, когда ему предъявят счет за ее ванну! Пусть знает – мисс Уайтт не позволит, чтобы ею командовали!
Она передвинулась на скамейке поближе к тому месту, где лучи заходящего солнца припекали посильнее, и оказалась рядом с одним из окон таверны. Она не могла разглядеть комнату и лишь услыхала мужские голоса, долетавшие до нее через приоткрытое окно.
Воспитание не позволяло Хелене подслушивать, но, поскольку кругом было тихо, кое-что из разговора она уловила. Говорили не по-английски, не на местном жаргоне, а по-французски и очень бегло. Хелена не удержалась и приблизилась к окну. Странно слышать здесь язык Наполеона, врага нации, и к тому же у говорившего был заговорщический тон.
Хелена получила хорошее образование и свободно изъяснялась по-французски, но смогла уловить лишь отдельные фразы. Она узнала голос Адама Дарвелла!
Отбросив угрызения совести, Хелена подкралась к окну и стала внимательно слушать.
– … la flotte francaise… provisiones… arme-ments…[6]
Затем голос Адама, интонация вопросительная:
– … trois mois…[7]
Хелена привстала, чтобы лучше расслышать, и у нее под ногами заскрипел гравий. Она замерла на месте.
– Что это? – резко прозвучал голос Адама.
Хелена в ужасе отпрянула от окна и прижалась к стене. Ей казалось, что он говорит прямо ей в ухо.
– Во дворе никого нет. Наверное, кошка пробежала, – и окно захлопнулось.
У Хелены дрожали колени. Она закрыла глаза и с облегчением вздохнула. Но тут до нее дошел смысл услышанного. Они обсуждали французский флот – флот Наполеона!
Она на цыпочках удалилась из сада, торопливо заколола волосы и вошла в трактир.
– Вы всем довольны, мэм? – спросила миссис Треуотер.
– Да, благодарю вас. Я собираюсь уходить. – Хелене почему-то захотелось поскорее покинуть эту таверну и вернуться на продуваемую ветрами палубу “Лунной паутины”.
Команда, видно, поджидала ее, потому что, как только она появилась на пристани и помахала, тут же от яхты отчалила лодка, и вскоре Хелена уже стояла на палубе.
Прохаживаясь взад и вперед, она обдумывала услышанное и увиденное в таверне. У нее не было сомнения в том, что Адам собирал сведения… но для кого? Он – английский джентльмен и должен быть верен королю и отечеству. Но он – любитель приключений. Это очевидно, и если он связался с контрабандистами, то ему необходимо собирать сведения о французах. Все это ее не касается. В конце концов, она обязана ему жизнью.