Александра Девиль - Оберег волхвов
Против монастыря не возражала и Завида, рассчитывая, что в этом случае расходов будет меньше, чем при замужестве Анны, и, стало быть, кое-что из наследства Елены останется в доме. Что касается владений и состояния самого Тимофея, то тут Завида была спокойна — единственным наследником был ее сын Иванко.
Мать Евдокия не раз говаривала Тимофею, что у Завиды горят глаза на все Еленино наследство, но заполучить его есть только два способа: либо умертвить Анну, либо полностью подчинить ее, лишить собственной воли. Вздыхая, боярин возражал свояченице, но все-таки держал девочку под ее защитой.
Незадолго до смерти матери Евдокии Тимофей получил письмо от друга молодости Ивана Чудиновича, с которым когда-то плечом к плечу воевал в княжеской дружине. В одном из боев Чудинович был тяжело ранен и не смог больше продолжать жизнь воина. Он поселился в своем имении, что находилось в Теребовльском княжестве. На долгие годы друзья оказались разлучены, виделись редко, но иногда писали друг другу письма.
А в том письме Чудинович сообщал, что тяжко болен, что жена его умерла, а так как детей у него нет, все состояние он завещал единственному племяннику Глебу — сыну своей сестры. Глеб — княжич, но обедневший, изгнанный родней покойного отца. Чудинович поправит дела племянника, поскольку неустанными трудами в имении, а также удачными торговыми сделками сумел за много лет приумножить свое состояние. И еще Чудинович хотел, чтобы Глеб стал зятем Тимофея, женившись на Анне. Глебу он уже об этом написал, и молодой князь был не против породниться с видным киевским боярином. А тут и случай такой — Глеб едет к больному дяде через Киев. Пусть и остановится на некоторое время у боярина Раменского, познакомится с его дочерью, посватается к ней, — а уж после помолвки отправится в Теребовльское княжество.
Боярин Тимофей, прочитав это письмо, обрадовался предложению старого друга. Он ничего не стал говорить ни За- виде, ни матери Евдокии, которая в то время была уже тяжко больна. Он затаил в себе эту мысль: выдать Анну замуж за человека из хорошего рода, молодого, состоятельного и к тому же племянника лучшего друга. И тогда, даже если уйдет из жизни мать Евдокия или он сам, у его дочери будет надежный защитник и друг.
После смерти матери Евдокии Тимофей хотел забрать Анну в дом, но девушка неожиданно воспротивилась: она поклялась тете, что не покинет монастырь до сорока дней — то есть почти до Троицы. Это было досадным препятствием для планов боярина, так как вскоре должен был приехать Глеб. Но никакие уговоры и приказы на Анну не подействовали. Мать Евдокия научила девушку непреклонно исполнять обеты. А еще боярин стал замечать, как все чаще наведываются к Завиде два ее подозрительных родственника. И раньше бывало, что они наезжали, да и Берислава частенько месяцами гостила где-то у родни своего покойного отца, но появление их в доме сразу после смерти матери Евдокии показалось боярину странным. И в довершение ко всему — страшные слухи о Быкодере…
Но, когда приехал Глеб, боярин Раменский заметно приободрился. Статный и нарядный красавец князь ему сразу понравился, хотя и показался немного хвастливым. Впрочем, боярин был снисходителен к слабостям молодежи. Он сообщил Глебу, что знакомство с будущей невестой придется немного отложить, поскольку лишь через двадцать дней она покинет стены монастыря. Глеб не возражал и с удовольствием пользовался отсрочкой, чтобы осматривать Киев, заводить знакомства, а также покупать обновы в счет дядюшкиного наследства.
Уже через несколько дней после его приезда боярин стал замечать, какими выразительными взглядами обмениваются, сидя за столом, Глеб и Берислава. Потом еще пару раз он заметил их, уединенно беседующих в саду. Невольное подозрение закралось в его сердце, и боярин решил откровенно поговорить с Глебом. Но молодой князь уверил, что смотрит на Бериславу как на будущую родственницу и не помышляет об иной невесте кроме Анны.
Тимофей успокоился и уже начал потихоньку вести подготовку к свадьбе. Да и других дел у боярина хватало: он управлял большим хозяйством, собирал награду для поимки Быкодера, каждый день наведывался во дворец к великому князю Святополку, который последнее время часто хворал.
А в это время за спиной Тимофея кипели страсти и плелись заговоры, достойные ромейских императриц. Берислава, чуть ли не с первого взгляда «положившая глаз» на красавца князя, теперь вместе с матерью обдумывала, как отвратить его от Анны.
— Говорила я тебе, матушка, что зелье, которое привез Горята, никуда не годится. — Берислава, уколовшись об иглу, с досадой бросила шитье на пол. — И варила его вовсе не Зелга, а какой-нибудь торчин или берендей. Зелги, наверное, уже и в живых нет, а они от ее имени продают всякую гадость, дурят людей.
— Нет, дочка, зелье настоящее. Да я и сама умею варить не хуже. Но тут и без всякого зелья можно обойтись. Глеб и так в тебя влюбился, лишь только увидел. Да и кто пройдет мимо твоей красоты?
— Влюбился? Отчего ж тогда он сватается не ко мне, а к Анне? Хвороща подслушала, как он третьего дня ясно сказал боярину, что только Анна может быть его невестой.
— Ах, милая, разве сватаются всегда к тем, кого любят? Анна — дочка боярина, а ты — падчерица. У нее приданое большое.
— А разве у меня нет приданого? Столько лет живя с Тимофеем, ты разве не насобирала?
— Все, что надо, у тебя есть. Но не забывай, что у Анны еще немалое наследство от матери. И до него мы не доберемся.
— Эта дура богаче меня! — Берислава с досадой топнула ногой. — Надо было покупать у Зелги не приворотное зелье, а мертвую воду!
— Потише, милая. Не забывай, что эта дура живет под защитой монастыря. Но даже здесь, дома, я не стану ее травить. Ведь все подозрения упадут только на нас с тобой.
— Но как же быть? Разве есть другой способ завладеть ее наследством? И отнять у нее Глеба?
— Какая ты, дочка, нетерпеливая. Тебе если чего захочется, так прямо вынь да положь. Вот так же когда-то и с Яку- ном было. И что хорошего получилось?
— Ах, матушка, не напоминай мне об этом. Сейчас совсем другое. Я люблю Глеба по-настоящему. И если он достанется этой уродине, этой слабоумной…
— Ты правильно сказала, дочка. — Завида лукаво улыбнулась. — Анна действительно слабоумная уродина. Об этом весь Киев знает. А ее глупая тетка только помогла нам тем, что прятала свое дорогое чадо в монастыре. Вот в этом-то я и вижу выход. Надо показать Глебу, какая Анна убогая, надо отвратить от нее нашего красавца князя. И тогда он поймет, что умная красавица Берислава больше годится ему в жены, чем безобразная дурочка Анна.
