Кэтрин Грейл - Истинная леди
– Я бы не назвала это скандалом... – Каролина замолчала, прикидывая, как бы поделикатнее охарактеризовать ситуацию. Нет, на Гарри она не сердилась. Просто он оказался чересчур напористым. Проблема состояла в том, что стоило ей подумать о нем, как в голову тут же лезли воспоминания о его слюнявом поцелуе, на смену которым тотчас приходили размышления о другом, более приятном и восхитительном опыте, полученном чуть позже. Здесь рассудок Каролины отказывался ей подчиняться, занятый мыслями о джентльмене, занимавшем ее ум вот уже целых двенадцать часов!
Она не желала встречаться со своим почти женихом, поскольку все это время не могла забыть чудесные ощущения, пережитые ею с другим мужчиной.
Каролина вздохнула и виновато взглянула на мистера Росса.
– Каро? Ты меня слышишь? – раздался голос тетушки. Отбросив приличия во имя мира и спокойствия, она подняла голову вверх и крикнула:
– Твои химикаты еще не прибыли, папа! Но я уверена, что их скоро доставят.
– Что? – донесся приглушенный расстоянием вопрос.
– Еще не получены! – прокричала она снова.
– Может быть, мисс Вудли, мне прийти в другой раз? – вкрадчиво спросил служащий со свойственным ему прононсом.
Взгляд Каролины упал на заваленный бумагами стол.
– Нет, ни в коем случае! – испугалась она. – Прошу вас, мистер Росс, еще минутку терпения. Мне нужно сосредоточиться. – Она многозначительно посмотрела на тетку, все еще стоявшую в дверях со сложенными на пышной груди руками. – Может быть, ты проверишь, все ли готово, тетя Уин? А если кто-нибудь придет; позови меня.
Тетушка Уин выразительно фыркнула, разрушив все представления о хороших манерах. Каролина решила проявить твердость.
– Мне нужно уделить мистеру Россу еще полчаса, может быть, час.
Каролина порывисто встала и направилась к тете, намереваясь вежливо выпроводить ее из комнаты. Когда это не помогло, она прибегла к силе и почти грубо вытолкала упрямую женщину в коридор.
– Мне кажется, Каро, – проворчала дама с презрительной усмешкой, – что ты проводишь здесь чересчур много времени. Полагаю, что мистер Росс должен...
– Тетя Уин, пожалуйста! – взмолилась Каролина и глубоко вдохнула. Холл был совсем не подходящим местом для проведения дискуссий, но порой ей приходилось быть со своей родственницей весьма прямолинейной. – Ты должна понять, что только благодаря умелому руководству мистера Росса мы...
– Каро! Я вынужден послать лакея, – раздался нетерпеливый голос отца.
– Папа, неужели нельзя не кричать так...
– Важно в первую очередь установить приоритеты, – продолжала тетка.
– Ладно, Каро, я сделаю все сам.
– Папа!
– Каролина, ты меня не слушаешь!
– Тетя..
– Каро!
– Мисс Вудли...
Каролина со вздохом закрыла глаза, мечтая очутиться в молчаливой гуще зеленой кроны стоящего рядом с домом вяза. Мысленно она уже перенеслась в свое любимое убежище, но в этот момент родной отец врезался в нее с разбегу.
– Прошу прощения, моя дорогая. – Проворные жилистые руки подхватили ее и помогли обрести равновесие.
– Папа...
– Мне некогда, дорогая. Спешу! – Его лицо расплылось в широкой улыбке, и он нежно поцеловал дочь в лоб, после чего нахлобучил шляпу на седую голову. Высокий, но сутулый и взъерошенный, ее отец производил впечатление низкорослого, приземистого человека. Вечно лохматый, с ниспадающими на глаза прядями, он выглядел неряшливо, тем более что постоянно щеголял в грязных рубашках и порой даже в панталонах с прожженными дырами. Зато его сюртуки отличались безукоризненной элегантностью и чистотой. Объяснялось это просто: он забывал их надевать.
Вот и сейчас, собираясь выйти из дома, он проявил обычную рассеянность.
– Папа! Ты не одет...
– Мисс Вудли, – перебил Росс, вышедший в холл за остальными. – Ваш отец подписал патентные документы, которые я вам дал? Вы же знаете, что без его подписи я не могу ничего сделать.
– Конечно, мистер Росс. Папа...
Но договорить ей опять не удалось. На этот раз, Каролину перебил громкий стук в парадную дверь. Томсон, их старый дворецкий, весьма обрадовавшись столь редкому событию, не теряя времени, бросился к входу и с прытью, удивительной для своих шестидесяти лет, распахнул дверь. Каролина уже открыла было рот, чтобы попенять пожилому слуге, но тут ее взгляд замер на госте.
На крыльце стоял граф Тэллис. Элегантный, в бриджах для верховой езды и облегающем сюртуке из темно-коричневого тонкого сукна, он держал в руке маленький букетик белых роз. Увидев столпотворение, царившее в холле, он удивленно вскинул бровь.
Каролина зарделась и замерла на месте. Решимость враз оставила ее, когда она воочию увидела объект своих тайных мечтаний. Что касается тетушки Уин, то она подобных трудностей явно не испытывала.
– Вот видишь! Посетитель...
Каролина, сгорая от стыда, простонала в ответ что-то невразумительное.
– А ты все еще в этом ужасном наряде и с чернильными пятнами на пальцах!
Даже не удосужившись проверить истинность брошенного ей обвинения, она торопливо спрятала руки за спину и сделала попытку восстановить видимость внешних приличий.
– Томсон, – начала она, – будьте любезны...
– Добрый день, сэр, – перебил ее отец и хотел было прошмыгнуть мимо графа. – Вы должны меня извинить. Я ухожу...
– Папа!
– Но, Альберт! – поддержала племянницу тетка.
– Я выкопаю его из-под земли, но выясню, почему он задерживает мои химикаты, – обронил отец через плечо и шагнул за порог, щурясь от ярких солнечных лучей.
– Вот и славно! – воскликнула тетушка Уин. Создавшаяся ситуация, похоже, вывела ее из себя, и она взяла бразды правления в свои руки.
– Томсон, графа – в гостиную, – приказала она. – Каролина, переодеваться. Мистер Росс – на выход.
Но внимание Каролины все еще занимал ее рассеянный отец, сбегавший по ступенькам крыльца.
– Папа, ты одет неподобающим образом! – крикнула она безнадежно в спину удалявшегося старика.
– Он сам виноват, – фыркнула тетка и учтиво кивнула графу: – Милорд...
Отец Каролины, на радость родне, не остался глух к отчаянному призыву дочери. Он замер на полпути и, оглядев себя со всех сторон, залился громким добродушным смехом. Присутствие духа никогда его не покидало. Каролина ценила эту черту отцовского характера больше всего. Но сейчас эта выходка показалась ей неуместной и вульгарной. Она едва удержалась от желания состроить брезгливую гримасу.
– Господи! Боже мой! – пробормотал отец, всплескивая руками. – Ты права, моя девочка. Я не могу идти по улице в одной рубашке. – Он снова прошмыгнул мимо графа, заставив того вжаться в стенку.
