Мэри Бэлоу - Волшебная ночь
Алекс решил прогуляться с девочкой по холмам. В вечернем свете они выглядели совсем иначе, нежели днем. Их покрытые вереском склоны в лучах заката блестели серебряным светом.
Какая живописная картина, думал Алекс, сжимая в руке маленькую ладошку дочери и окидывая взглядом долину, реку и холмы, сбегавшие к ней. Как не похожи эти края на то, что ему доводилось видеть раньше. Как будто океаны и континенты отделяют его от того, другого, мира. Непонятно почему, но ему было на удивление хорошо здесь. Даст Бог, со временем он поймет премудрости производства, от которого зависит процветание этой земли. Может статься, научится понимать людей, которые живут и работают здесь. И возможно, даже посвятит им какую-то часть своей жизни.
— Папа, что они делают? — спросила Верити, показывая пальцем в сторону подножия холма.
Алекс улыбнулся. Он тоже приметил эту влюбленную парочку внизу, однако старался не обращать на них внимания. Те явно предпочли бы считать, что они здесь одни.
— Они целуются, — сказал он. — Мужчина и женщина, решив пожениться, целуются. Или если уже женаты. Это значит, что они любят друг друга.
— Ты тоже целуешь меня перед сном, — сказала Верити. — Но не так. Не так долго.
— Видишь ли, между взрослыми мужчиной и женщиной это бывает немного по-другому, — ответил Алекс. — Хочешь, я открою тебе маленький секрет? Они пришли сюда, потому что здесь нет людей, не желая, чтобы за ними кто-нибудь наблюдал. Поэтому давай и мы не будем обращать на них внимания, ладно? Посмотри-ка лучше вокруг. — Он обвел рукой склоны холмов и долину, утопающую в лучах заката. — Тебе нравится здесь?
— Да, здесь очень красиво, — сказала Верити. — Бабушка неправду говорила. Она говорила, что здесь край света, мне даже не хотелось ехать сюда.
Алекс улыбнулся. Заходящее солнце оранжевым светом залило все небо над холмами и проложило золотую дорожку на водной глади реки. Он невольно покосился и снова увидел влюбленную парочку. Они уже не обнимались, но стояли, прильнув друг к другу. Высокая, стройная женщина с длинными темными волосами и широкоплечий темноволосый мужчина ростом чуть повыше ее. Если вечернее солнце не шутило над его зрением, он уже видел их. Этот мужчина выступал прошлой ночью на сходке, он узнал его в толпе рабочих на заводе. А она — та самая девушка из Кембрана. Хотя чего уж там, возможно, уже и не девушка.
Неожиданно Алекс почувствовал в сердце легкий укол ревности. Ему вдруг стало очень одиноко. Эти двое внизу удивительно гармонично вписывались в представший его взору пейзаж, они казались неотъемлемой частицей этой живописной уединенной уэльской долины, отрезанной горами от остального мира.
Солнце тем временем спряталось за холмами, и небо из оранжевого стало багрово-красным. Над долиной спускались сумерки. Еще чуть-чуть, и темнота скроет окрестности. Алекс почувствовал, как его охватывает безотчетная тревога, какая-то щемящая тоска, которую он не мог ни понять, ни обозначить словами. Оттого ли это, что он чужой здесь, чужой этой красоте и гармонии, что он не вырос на этой земле и не в силах ощутить свое родство с ней? Или это тоска… по дому? Нет, вряд ли. Он не мог найти ни объяснения, ни подходящих слов. Эта долина восхитительна, и он видит ее во всей ее красе, в летний вечер, залитую отсветами заката. Что ж удивительного в том, что красота природы так тронула его, — он просто досадует, что рядом нет никого, кроме маленькой дочери, кто мог бы разделить с ним эту радость.
Он снова посмотрел вниз, ища глазами влюбленную пару. Рука об руку они спускались по склону, направляясь к поселку.
— Ну что, малыш, — Алекс склонился к притихшей дочери, — не пора ли и нам домой? А то, глядишь, скоро стемнеет и маленькая девочка может заблудиться.
— Но ведь я же с тобой, папа, — сказала она, стискивая ручонкой его ладонь. — А мы всегда будем жить здесь?
— Может, и не всегда, но какое-то время поживем, если ты не против, конечно, — сказал Алекс.
— Я не против, — ответила она и со всей прямотой шестилетнего ребенка добавила: — Мне не нравится жить с бабушкой. Она всегда сердится на меня. Когда я смеюсь, она меня ругает. Она говорит, что девочка должна быть тихой и скромной. Но ведь это же глупо, правда, папа?
Да уж, подумал про себя Алекс. Но вслух сказал:
— Твоя бабушка хочет, чтобы ты стала настоящей леди.
— Ну, если леди все время ходят надутые, то я не хочу быть леди, — заявила Верити.
Алекс промолчал, решив, что благоразумнее будет не продолжать разговор на эту тему. Однако Верити еще не все высказала.
— И няня тоже такая скучная, — сказала девочка, — она сегодня не разрешила мне даже спуститься вниз, к слугам, а мне так хотелось поговорить с ними. И когда мы гуляли вокруг дома, она не разрешила мне бегать, велела идти рядом с ней. А ты же знаешь, папа, как медленно она ходит! И еще она сказала, чтобы я не выходила из парка, она говорит, что меня съедят волки. Что за чушь! Здесь ведь нет волков, правда? Няня просто ленится ходить пешком. Она лентяйка!
И к тому же очень немолодая, подумал Алекс. Он терпел ее только оттого, что она знала Верити с самого рождения, и еще потому, что ее нашла мать его покойной жены. Но Верити растет, и ей нужен человек, который бы не просто присматривал за ней, но и разговаривал бы с ней; у него самого на это, к сожалению, никогда не хватает времени.
— Наверное, пора подыскать тебе гувернантку, — сказал Алекс. — В конце концов, тебе уже целых шесть лет. Я обязательно подумаю об этом.
Об этом следовало задуматься раньше, до того, как они приехали сюда, ругал себя Алекс. Он должен был сделать это еще в Лондоне. Нужно было найти там подходящую женщину и взять ее с собой.
— Я умею читать и складывать числа. Бабушка научила меня, — затараторила Верити. — Мне не нужна гувернантка, папа. Мне нужно, чтобы кто-нибудь гулял со мной. Ну… и играл бы, — немного смущаясь, добавила она.
Да, решено. Он наймет гувернантку.
— Хорошо, малыш, я постараюсь что-нибудь придумать, — согласился Алекс.
«А мне-то самому что нужно… или, вернее, кто?» — неожиданно подумал Алекс. И снова перед его глазами возникла стройная темноволосая женщина в объятиях молодого крепкого валлийца, женщина, которую он поцеловал прошлой ночью.
Она пробудила в нем желание. Он до сих пор чувствовал его.
Алекс спал, как всегда, при настежь открытых окнах. Посреди ночи он неожиданно проснулся. Он чувствовал, что его что-то разбудило, но что именно, не мог понять. Наверное, луна, решил он спросонок, открывая глаза и обводя медленным взглядом залитую лунным светом комнату. Еще минута — и полоса света подберется к его лицу.
