Бертрис Смолл - Пленница судьбы
Аврора поймала взгляд сестры и подмигнула, словно желая сказать:
«Ну что? Говорила я тебе?»
— Пойдем, сестричка, — нежно промолвила она. — Нельзя же предстать перед женихом в таком виде! Надо спешить. Мама, разреши нам уйти.
Оралия устало отмахнулась:
— Да-да, конечно.
Ей необходимо время, чтобы собраться с мыслями. Дети совсем не понимают, что делают и как расстраивают мать своими необдуманными выходками. «Ах, если бы только Роберт был жив», — подумала она в тысячный раз за последние несколько недель. Но Роберт на небе. А ей придется смириться. Возможно, дети правы — их маленький обман не причинит особого вреда. Разве не более жестоко заставлять Аврору идти к алтарю с человеком, который ей не по душе! И что ни говори, а Каландра просто рвется занять место сестры. Ее дочь — герцогиня.
Оралия задумчиво нахмурилась. Нет! Все это ужасно! Но кто ей поможет? И что подумал бы Роберт, узнай он правду?
Женщина вздрогнула. Она прекрасно понимала, что подумал бы Роберт, но, проклятие, его здесь нет, а сама она, к сожалению, никогда не имела никакой власти над детьми. Их воспитанием занимался муж, и вот теперь, когда он оставил ее, приходится справляться самой со щекотливой ситуацией. Но она не заплачет, ни за что не заплачет! Подумать только, Каландра — герцогиня!
А в это время наверху девушки и служанки лихорадочно готовились к приезду герцога Фарминстера. Каландра сидела в большой деревянной лохани, служившей ванной и скрытой расписной ширмой. Ее горничная Салли, повинуясь приказаниям Авроры, вынула из гардероба нарядное платье. Удовлетворенно кивнув, Аврора ушла к себе, чтобы тоже переодеться.
— Вы просто сумасбродка, а ваш папа, должно быть, в гробу переворачивается, — ворчала ее служанка Марта. — Мисс Аврора, одумайтесь, пока не поздно. Мужчина есть мужчина, некоторые чуть получше, некоторые похуже, а в основном все одинаковы, уж поверьте.
— Марта, помолчи хоть минуту, — взмолилась наконец Аврора. — Я пока вовсе не желаю выходить замуж! Даже если герцог согласится подождать год-другой, что, если он мне не понравится? Нет, это лучший выход для меня, Калли и всех нас!
— А вдруг он вам понравится? — не отставала Марта.
— Буду любить его, как зятя, как друга, но поскольку ему предстоит стать мужем сестры, на большее пусть не рассчитывает. Надеюсь, ты это понимаешь?
Служанка неодобрительно поджала губы. Она появилась на острове вскоре после рождения Авроры. В отличие от других слуг, которых ссылали в колонии за различные провинности. Марта не была преступницей и добровольно согласилась отправиться в такую даль. Эмили она показалась женщиной порядочной с хорошими манерами, поэтому владелица острова купила служанку на аукционе и поручила ее заботам новорожденную дочь. Единственным проступком Марты в глазах английского закона была бедность. Ее отец, арендатор у местного помещика, умер, и тот выгнал девушку из дома. Приходский священник посоветовал ей продать себя в кабалу на семь лет и получить тем самым возможность устроить свою жизнь в Новом Свете. Марта обратилась к брату священника, человеку совестливому, который позаботился о том, чтобы она попала в хороший дом. Когда срок договора истек, Марта решила никуда не уезжать и жила на острове как свободная женщина, продолжая, однако, оставаться горничной Авроры.
— Я приготовила вам новое платье, — сообщила она хозяйке.
— О, не сердись на меня. Марта, — попросила Аврора, обнимая пожилую женщину. — Все это к лучшему, согласись же!
Но Марта оставалась непреклонной:
— Не думайте, что можете улестить меня, как мистрисс Оралию и мастера Джорджа! Будь ваш папа жив, пришлось бы подчиниться ему без разговоров! А теперь идите умойтесь. Тазик и губка в гардеробной. Я выбрала тот миленький синий с серым туалет, но все равно считай, что он слишком прост для такого случая! В толк не возьму, почему вам приспичило надеть его сегодня!
— Потому что не желаю затмить Каландру, — пояснила Аврора. — Мы хотим, чтобы сегодня герцог смотрел только на нее.
— Лучше бы наказали ей не хихикать Поминутно, — буркнула Марта, — а то она похожа на дурочку. Правда, и вы недалеко от нее ушли!
Аврора, скрыв улыбку, шагнула через порог гардеробной. Окна комнаты выходили на бухту, и отсюда был хорошо виден корабль, медленно лавирующий среди скал. Море в гавани было очень глубоким, и корабль мог подойти совсем близко к берегу в отличие от других островов, где приходилось бросать якорь на рейде и перевозить на берег пассажиров в шлюпках.
Девушка обтерлась губкой, смоченной в душистой воде, вытерлась и накинула синее с серым платье с большим круглым вырезом и широкими юбками. Рукава три четверти были украшены кружевными оборками.
— Застегни меня, Марта! — позвала Аврора, : глядя на собственное отражение в высоком зеркале. Легкий загар оттенял голубизну глаз и каштаново-золотистые волосы. Хотя Аврора старалась не сидеть на солнцепеке, все же не была до такой степени, как Каландра, помешана на безупречной белизне кожи. Сестра ужасно гордилась своей внешностью и никогда не выходила на улицу без широкополой шляпы и кружевных митенок. Как бы там ни было, Каландра выглядела очень эффектно, и, конечно, герцог будет в восторге.
— Поспешите, мисс, — напомнила Марта, вернув Аврору к действительности, — мне еще нужно причесать вас как полагается.
В устах Марты это означало уложить волосы элегантным узлом на затылке и выпустить длинную букольку слева, поскольку, по убеждению горничной, профиль ее госпожи был просто неотразим, а следовательно, требовал особого внимания.
«Каландра очень мила, но тщеславна, — почему-то подумала Аврора. — Именно такой я и представляла себе герцогиню».
Взгляд девушки снова невольно устремился к окнам. Жаль, что у нее нет бинокля! Тогда она смогла бы увидеть, как Джордж встречает герцога.
Дождавшись, пока судно бросит якорь и матросы спустят сходни, Джордж Спенсер-Кимберли поспешно поднялся на борт.
— Капитан Конуэй, рад вновь видеть вас, сэр. Насколько мне известно, вы привезли нам гостя.
Молодой человек многозначительно посмотрел на высокого джентльмена, стоявшего рядом с капитаном. Черные волосы. Темные… нет, темно-синие глаза. Грубоватые черты сурового лица. Мускулистое тело.
Совсем не то, что он ожидал увидеть. Джордж всегда считал английских аристократов изнеженными людишками, но был вынужден признать, что ошибался. На какое-то мгновение Джорджу стало не по себе при мысли о задуманном обмане. Уж не сделали ли они непоправимую ошибку? Но сейчас уже поздно что-либо менять.
— Да, мистер Кимберли, — кивнул капитан. — Вот он, перед вами. Но я думал, что ваш отец соблаговолит сам приехать на пристань.
