Лоретта Чейз - Скандал в шелках
– Понятия не имею, как так вышло, но могу поклясться, что она всего лишь хотела отточить на нем искусство флирта. Ваша сестра никогда не показывала, что каким-то образом выделяет его среди всех остальных.
– Уверены? – проворчал граф.
И Софи очень не понравился его тон. Было очевидно, что Аддерли грозили неприятности. Но не следовало допускать, чтобы Лонгмор разорвал негодяя на миллион кусочков, чего он явно желал.
– Я слышала, что Аддерли может быть очень обаятельным, – заметила Софи. – И я знаю, что она почувствовала…
– О, прекрасно! Теперь мы станем говорить о ЧУВСТВАХ!
Софи вздохнула. Будь у нее под рукой тяжелый предмет, – непременно швырнула бы в голову этого болвана! Он, конечно, ничего не ощутит, но ей стало бы легче.
– Совершенно верно, милорд. Именно о чувствах. Но я избавлю вас от сложных рассуждений, деталей и логических выводов и перейду к главному. Леди Клара ощущает себя мятежницей и стремится сделать что-нибудь назло матери, особенно когда та отвернется. Очевидно, Аддерли увидел прекрасную возможность заполучить богатое приданое и превратил неповиновение в серьезное нарушение этикета.
Софи умолкла и нахмурилась. В этой сцене было что-то не так… Но она подумает над этим позже. Главное сейчас – мужчина, стоявший в нескольких дюймах от нее. А он в тот же миг проворчал:
– Я вызову мерзавца на дуэль. Поедем на рассвете в какой-нибудь унылый лес. Конечно, сырость губит сапоги… И особенно утренняя роса. Не говоря уже о том, какой шум поднимет Олни, увидев потом следы пороха на моих манжетах.
Софи вцепилась в рукав графа.
– Помолчите! И выслушайте меня!
Лонгмор уставился на ее пальцы с таким же недоумением, с каким перед этим смотрел на свою руку. Но его милость был отнюдь не мыслителем. Ох, как же легко его удивить!
Снова вздохнув, Софи заявила:
– Поймите, вы не должны в него стрелять.
– Почему?
«Господи, даруй мне терпение»! – мысленно воскликнула Софи.
– Потому что он от этого умрет, понимаете? А репутация леди Клары тогда окончательно погибнет. Прошу вас, лорд Лонгмор, ничего не предпринимайте. Предоставьте все нам.
– Нам?..
– Моим сестрам и мне.
– И что вы предлагаете? Наряжать его, пока не умрет от скуки? Связать и заставить слушать рассказы о новейших модах?
– Да, если потребуется. И умоляю, не волнуйтесь по этому поводу.
Гарри молча смотрел на девушку.
– Во всяком случае, постарайтесь его не покалечить и не убить, – продолжала Софи. И тут же добавила: – Ваш апперкот правой был изумителен. Превосходно выразил братское возмущение…
– Вы случайно не слагаете надгробное слово над репутацией моей сестры? – проворчал граф. – То, которое появится в завтрашнем «Спектакл»?
– Если я этого не сделаю, сделают другие. Лучше знакомый дьявол, чем незнакомый, милорд. Главное – позвольте мне делать то, к чему я лучше пригодна. И тогда вы окажетесь настоящим героем, всегда готовым защитить своих женщин!..
– Вот как? – Лонгмор широко раскрыл свои черные глаза. – Так вот как я должен себя вести?
– Да, милорд. Сумеете?
– Значит, я буду со связанными руками, да?
– Да, да, да! И заклинаю вас, не выставляйте себя напоказ.
– Ладно, хорошо, – кивнул Лонгмор, не сводя с девушки глаз.
– Вот и замечательно. Теперь вам пора идти. Ваша мать вот-вот узнает новости, если уже не узнала.
Но граф не уходил. По-прежнему стоял перед Софи, сосредоточенно глядя на нее. И она вдруг почувствовала жар и трепет. Более того, у нее возникло ощущение, что она… не вполне одета.
«О, ради всего святого, не сейчас!» – воскликнула она мысленно.
– Вам нужно идти, – повторила Софи. И попыталась подтолкнуть графа в сторону зала. Ох, все равно что стараться сдвинуть кирпичную стену!
– Щекотно, – пожаловался он.
– Идите. Немедленно!
Лонгмор молча кивнул и ушел.
Всего несколько минут назад он был готов убить. Теперь же едва удерживался от смеха.
Ох уж эта Софи в ее скромном платьице горничной! И с наивным взглядом, который мгновенно сменился яростным, когда она потеряла терпение и назвала его ослом.
А как малышка схватила его за руку, чтобы потащить за собой! И сказала… Он никогда ничего смешнее не слышал!
«Предоставьте все нам». Да, так и сказала.
Вряд ли он предоставит все сестричкам. Но если это ей нравилось… Что ж, он счастлив угодить.
В таком благодушном расположении духа граф отправился на поиски матери и сестры. Найти их было нетрудно. Для этого требовалось просто идти на крики, вернее, только на один крик. Но вскоре леди Уорфорд вспомнила о своем достоинстве… и лишилась чувств.
Лонгмор попытался увезти с бала мать и сестру как можно быстрее. И действовал как мужчина и защитник. В точности по инструкциям Софи. Он пообещал себе, что разделается с Аддерли позже. А потом…
А что же потом? Софи, разумеется…
Уорфорд-Хаус. Суббота.
– Клара, как ты могла?! – завопила леди Уорфорд уже не в первый раз. – Он же банкрот!
Леди Клара лежала в гостиной в шезлонге, а рядом, на столике, стоял поднос с укрепляющими средствами; она сейчас очень нуждалась в чем-то укрепляющем. «Ах, как жаль, что я не мужчина, – думала Клара. – Тогда бы я решала проблемы по-мужски, изливая гнев в пьянстве, драках, за игорным столом и в борделях». Но она, увы, была молодой леди. И ей оставалось лишь с возмущением заявить:
– Неужели, мама, вы считаете, что я сделала это специально?
– Ты сделала то, чего ни в коем случае не должна была, не важно, специально или нет!
Клара тяжело вздохнула. Вчера все это не казалось таким уж неприличным. Они с лордом Аддерли вальсировали, и у нее закружилась голова. Вероятно, выпила слишком много шампанского. А может, он чересчур энергично вращал ее. Возможно, и то и другое. И он предложил подышать свежим воздухом. О, как это волнующе незамеченной выбраться на террасу!
Потом он говорил много и страстно. И казался безумно влюбленным…
А вот потом…
Ох, будь она сейчас одна – закрыла бы лицо ладонями и зарыдала. Но именно так всегда поступала мама. Рыдала, вопила и лишалась чувств. И поэтому…
Клара приподнялась, скрестила на груди руки и стала мечтать о том, как бы выпрыгнуть из окна – и убежать на край света.
Тут дверь открылась – и вошел Гарри. И ей вдруг ужасно захотелось вскочить и подбежать к нему. Как в детстве, когда она была чем-нибудь испугана или расстроена. Гнездо малиновки на земле… И все птенцы погибли… Больной щенок… Покалеченная лошадь, которую пришлось пристрелить…
Но они уже не дети. А мама все та же – истеричная. И теперь Гарри все это расхлебывать.
– Вот и ты! Наконец-то! – вскричала мать. – Ты должен вызвать Аддерли на дуэль и убить!
