Виктория Холт - Опрометчивость королевы
Шарлотта слушала с широко открытыми глазами.
– Это правда, – сказал он. – Все здесь могут подтвердить.
Она обвела всех собравшихся в этот поздний час в покоях матери внимательным взглядом.
И никто не опроверг того, что он сказал.
Брогэм знал, что он предотвратил взрыв народного возмущения. Принцесса Шарлотта вернется и будет послушна воле отца.
* * *Союзные армии, сражавшиеся с Наполеоном, вошли в Париж. Наполеон был вынужден отречься от престола и отбыл в изгнание на Эльбу. Французские эмигранты, которые старалась жить вместе в Эйлсбери, с большой торжественностью отбыли в Версаль.
Каролина задумалась. Материк вновь стал безопасен для путешествия.
Почему бы ей не выполнить план, давно вынашиваемый ею?
Почему она должна подвергаться унижениям в Англии? Почему бы не поехать и не постранствовать по свету? Ей всегда этого хотелось. Путешествия всегда влекли ее.
Только один человек держал ее здесь, ведь Уилликина она могла взять с собой, этим человеком была Шарлотта. Но какая польза от нее Шарлотте? Теперь, когда Шарлотту отослали в Крэнборнлэйн, что в Виндзорском лесу, она сомневалась, разрешат ли им видеться.
Именно она была причиной многих размолвок Шарлотты с отцом.
Ей лучше уйти с дороги дочери.
Одно она знала твердо. Регент не станет мешать ей уехать.
Она была права. Он не мешал. И Каролина занялась сборами, она готовилась покинуть Англию.
Шпион на вилле д'Эсте
Итак, прощай Англия! Каролина покидала ее со смешанными чувствами. Было грустно оставлять Шарлотту, но с ней был Уилликин, и это утешало ее. Она уехала в Уортинг с мальчиком и двумя фрейлинами: леди Шарлоттой Линдсей и леди Елизаветой Форбс. Она считала, что те, кого она больше всего любит, должны постоянно находиться при ней. Леди Шарлотта Кемпбелл уехала в Европу заранее, она присоединится к ним позже. В ней Каролина видела одного из самых дорогих друзей.
По всему пути ее приветствовали люди. Казалось, они не хотят, чтобы она уезжала. Их симпатии были на ее стороне. Она держала Уилликина за руку, он был возбужден в преддверии приключений, ожидавших его с мамой, которая, как все знали, ужасно баловала приемного сына.
Брогэм не хотел, чтобы она уезжала, он сделал все, чтобы переубедить ее. Она уже не слишком верила ему, она больше не доверяла политикам, часто размышляла над тем, что их дружба, увы, тесно переплетена с политикой. Ведь скорее всего именно интересы их партии заставляли его искать союза с нею, а не какие-то иные причины, потому что многие хотели угодить принцу-регенту.
В который раз она думала, насколько легче была бы ее жизнь, получи она тогда разрешение выйти замуж за ее любимого Тебингена. У нее давно была бы многодетная семья, а не одна-единственная дочь, которую и родной-то трудно назвать, потому что ненаглядной ее девочке не разрешали быть с матерью, и неродной сын, хотя она и любила его. Ее заставили выплеснуть всю нерастраченную материнскую любовь на Уилликина. Иногда она признавалась себе, что он слишком самодовольный и не очень умный. Не то чтобы она не любила его, она любила всех детей. Но если бы она могла родить детей от Тебингена… Брогэм сказал ей:
– Ваше Высочество не должны забывать, что принц-регент желает доказать, что вы виновны в распутном поведении. Он хочет развода. Вас будут окружать шпионы.
Она только смеялась.
– Ну, что-нибудь я предприму, чтобы им было и впрямь что сообщить хозяину.
– Умоляю, Ваше Высочество, не ведите себя опрометчиво.
– Но, мой дорогой друг, – ответила она, – вы лишаете меня одного из дорогих удовольствий в жизни, оно как раз и заключается в том, чтобы быть неосторожной.
Брогэм пребывал в унынии. Какая необузданная, импульсивная женщина, совершенно неуправляемая. Он взглянул на нее строго.
– Ваше Высочество должны предвидеть самое худшее. Вы знаете, что сказал герцог Кларенский капитану корабля, на котором вы отплываете?
– Ну, я сомневаюсь, чтобы он что-то наговорил на меня. Братья моего мужа всегда были моими друзьями.
– Ничего плохого он не сказал. Ваше Высочество знает, что ваше имя втянуто в скандал?
– Ха, эти Дугласы! Хотела бы я, чтобы они подали наконец в суд. И что сказал обо мне Кларенс?
– Он сказал капитану, что если у него случится с вами любовная интрига, то его не накажут, а наоборот, принц даже не возражает. Более того, вознаградит его.
Каролина рассмеялась.
– Это ловкий ход, когда муж госпожи Фитцгерберт пытается подкупить благородного морского волка спать со мной!
Бедный Брогэм! Он был от нее в отчаянии. И не удивительно. После того как ему удалось защитить ее и стать известным, она опять попадет в какую-нибудь беду. Рано или поздно принц Уэльский сделает все, чтобы так и случилось.
Но любые его доводы тут бессильны. Она едет путешествовать, потому что жизнь в Англии стала ей невыносима, отправляется на материк под именем графини Вольфенбюттельской; ненадежная маскировка, ее знают в лицо, у нее достаточно колоритная внешность, прославленная карикатуристами; по ее шляпе с зеленым пером кто ж не узнает принцессу Уэльскую. Для своей свиты она придумала костюм – черный плащ, подбитый алым шелком, шитые золотом мундиры, шляпы с перьями.
Не очень-то похоже на простых путешественников.
* * *С самого начала среди путешественников царило уныние, каждый знал, что в будущем его могут вызвать давать показания о действиях принцессы. Каролина, казалось, сама не догадывалась об этом, а может, ей было все равно, но каждый в свите принцессы должен был решать, станет ли он давать показания против принцессы, что было бы не лояльно по отношению к ней, или, наоборот, за принцессу против принца-регента, что было попросту опасно.
Вряд ли среди них нашелся хотя бы один человек, кто не хотел бы вернуться в Англию. Короче, путешествие это пока не доставляло удовольствия.
Леди Шарлотта Линдсей умоляла разрешить ей навестить в Спа сестру, леди Гленберви.
– Конечно, вы должны поехать и навестить свое дорогое создание, – объявила Каролина, – можете присоединиться ко мне в Неаполе.
К тому времени, как они приехали в Брунсвик, ее камергер стал умолять отпустить его в Англию, потому что здоровье не выдерживало всех тягот жизни путешественника. Каролина разрешила и ему, и достопочтенный Кеппел Крэйвен занял его место. Сэр Уильям Гел, разделявший с ним камергерские обязанности, страдал от подагры, но оставался с ней. Наконец она поняла, что свита не горит желанием сопровождать ее, и, зная истинную причину, была благодарна немногим верным своим подданным, оставшимся с ней.
Странное чувство охватило ее в Брунсвике. Боже, как все вокруг переменилось. Еще бы, ведь он перенес нашествие врагов. Ее ласково приветствовал брат. Она разгуливала по старому дворцу, и ее одолевали воспоминания детства, бродила во дворе, где когда-то разговаривала с Тебингеном. А вот и ее опочивальня, где она устроила сцену, разыгрывая беременность.
