Кортни Милан - Доказательство любви
– Нет, папа. Уар скривился.
– Я боялся, что ты это скажешь.
– Только не в гостиной, – добавила она. – Кровь оставляет пятна.
– Именно так, моя дорогая, именно так. Полагаю, ты побеседуешь с ним?
– Боюсь, мне этого не избежать.
Уар прищелкнул большим пальцем.
– Только позови меня, если он будет надоедать тебе. Я тотчас же приду и проткну его шомполом.
Нед бросил взгляд на камин, где покоилось упомянутое орудие.
– Да он даже не заточен!
Уар плотоядно улыбнулся и сцепил большие волосатые руки.
– Я знаю.
Хорошо. По крайней мере, Нед мог не беспокоиться более о том, что она отвергнет его в страхе перед возможным сумасшествием. Она должна была бы уже давно привыкнуть к безумию. Дверь за герцогом закрылась, и Нед остался один с леди Кэтлин. Он знал, что ему следовало делать. Это было не так уж и сложно.
Правильно. Он преклонил одно колено. Она отступила назад, ее губы сжались. Воцарилась тишина.
– Послушайте, – наконец произнес он. – Нам лучше пожениться.
Она нахмурилась и прислонилась к стене.
– Неделю назад вы прислали мне письмо, в котором просили о личной встрече. В результате этого письма нас застигли в неподобающей ситуации, и вы пропали. Прошло семь дней с тех пор, когда я видела вас в последний раз. Чем вы, черт вас побрал, занимались все это время?
Нед скривился и, обведя взглядом комнату, посмотрел ей в глаза. Множество вариантов объяснений роилось у него в голове. Он решил выбрать правду.
– У меня было умопомешательство. Временное.
Она покачала головой.
– Похоже, в вашей семье это часто случается. Стоит ли мне беспокоиться? – На ее губах появилась легкая улыбка. Несомненно, она решила, что он снова шутит.
Нед подумал о темноте, время от времени настигающей его, лишающей его сил и разума. Он подумал и о своей воле. Тонкая тростинка в бушующем шторме.
– Да, – сказал он торжественно. – Стоит.
Она закрыла глаза.
– Хорошо. Это романтично. Вы же не хотели на самом деле жениться на мне, так?
Брак, подумал Нед, должен состоять из очень многих компонентов. Влечение. Страсть. Дружба. Но ему было нечего предложить ей, за исключением одного своего качества – честности.
– Нет, – произнес он. – Но ответьте на встречный вопрос: а вы хотели выйти за меня замуж?
Она надолго замолчала.
– Я дочь герцога. Я никогда и не ожидала замужества по любви. Я всегда была готова к тому, что стану женой какого-нибудь титулованного наследника – и вот появляетесь вы. – Она взглянула на него сквозь длинные ресницы, и тяжелый комок образовался в его животе. – Вы заставляли меня смеяться. Вы не были раздуты от своего воображаемого величия. – Она взглянула на дверь. – Вы понимаете, я надеюсь, что я единственный ребенок своего отца и буду помогать ему с делами в палате лордов. Будете ли вы этим заниматься?
– Нет. – Он проглотил неприятный комок в горле. – Леди Кэтлин, – после долгой паузы произнес он, – вам не следует ожидать многого от меня. Я, кроме всего прочего…
Она перебила его речь, потянувшись к нему рукой. Однако вместо того, чтобы взять Неда за руку, леди Кэтлин твердо пожала ее – так, будто они заключали деловую сделку, а не помолвку.
– Вы будете, – не допускающим возражений тоном заявила она.
И помолвка Неда состоялась.
* * *Гарет прибыл точно в назначенное время. Дженни беспокоил его странный взгляд, которым он смотрел на нее во время поездки. Ярко светило солнце, раздавались радостные трели птиц. Наступивший день полностью соответствовал описаниям романтических романисток: фаэтон, пара вышколенных лошадей и симпатичный спутник. Мир был чист и прекрасен, когда их экипаж пересекал мост Блэкфриарс.
Однако симпатичный мужчина не произносил пламенных признаний, а она собиралась покинуть его. То, что он не мог облечь в слова, он показал жестами. Она читала неловкость в каждом его движении – рука в перчатке, твердо сжимающая поводья, односложные ответы. И тот взгляд, которым он смотрел на нее. Тот неизменный взгляд. Озабоченный, будто бы она владела каким-то мощным оружием.
Дженни хотелось плакать.
Она накрыла его руку своей рукой. Его подбородок дрогнул, и он отвернулся. Стоический и угрюмый.
Наконец он повернул на улицу, носившую название Халф-Мун-Лейн, тихое, респектабельное предместье. Гарет подъехал к элегантному, недавно выстроенному дому. Одним резким движением он бросил поводья мальчику, вскочившему на запятки фаэтона. Лошади закусили удила, недовольно натянув поводья, но остановились. Полуденная тишина, оглушавшая после привычного стука колес по мостовой, навалилась на нее. Гарет снял одну перчатку и протянул ей руку. Она приняла ее и сошла вниз. Однако он не стал задерживать ее руку. Напротив, быстро повернул в сторону дома и в несколько шагов достиг крыльца.
Проследовав за ним, Дженни заметила, что на сияющей голубой двери не было колотушки. Гарет порылся в карманах и достал ключ. Секунду спустя он распахнул дверь с видом скульптора, сдергивающего покрывало со своего творения. Напряженные черты его лица расслабились, и он подтолкнул ее ко входу.
Дженни вошла в холл. Подметки ее туфель резко стучали по начищенной до зеркального блеска поверхности пола черного мрамора. Золотая лепнина покрывала стены. Ее взгляд проследовал за причудливым орнаментом выше, выше и выше. Она покрылась мурашками. Ее настигло пугающее головокружение, будто она заглянула в глубокую пропасть, сотворенную из денег. Херувимчики витали в лазурных потолках. Леди из окружения Гарета нашла бы их ангельские улыбки утешительными. Дженни же могла думать лишь о беднягах, часами начищавших до блеска эти бесконечные полы, чтобы она могла бросить на них рассеянный взгляд.
– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил Гарет.
– У меня дрожат ноги, – честно ответила Дженни.
Он сморщил нос.
– Что же. Пока не ясно. Ты должна осмотреть весь дом.
Гарет взял ее под руку и провел через украшенную искусным литьем прихожую. Черный мрамор сменился блестящим паркетом медового цвета. Обои на стенах были глубокого бордового оттенка с золотым орнаментом. И то золото было не просто желтого цвета, нет, причудливые изгибы орнамента отсвечивали приглушенным металлическим блеском. Свет едва проникал сквозь тяжелые бархатные шторы. Дженни повернулась, звук ее каблучков разнесся по комнате.
– Это эхо, – неуверенно произнесла Дженни. Ее слова, оттолкнувшись от стен, вернулись к ней обратно.
– Здесь пока нет мебели, – объяснил Гарет. – Я не был уверен, захочешь ли ты это сделать сама, или следует нанять кого-нибудь со стороны.
Его слова также отразило эхо. У Дженни внезапно пересохло во рту, она резко вдохнула, и комок подступил к горлу.
