Шеннон Фаррел - Дом там, где сердце
В последующие три дня Мюйрин организовывала похороны и поминки, и много людей пришло с соболезнованиями. Все это время она не переставала думать о Локлейне, мечтая оказаться с ним дома. Филип повсюду ходил за ней, сопровождая ее из комнаты в комнату.
Мюйрин никому ничего не рассказывала, щадя свою семью. Она не хотела никого расстраивать, когда в доме траур. Более того, она не хотела сталкивать братьев Бьюкененов из-за своего будущего, пока она не поговорит с зятем о распределении собственности и всех владений в Финтри.
Наконец на четвертый день после смерти отца она решила поговорить с Нилом.
– Я хочу продать свою часть дома как можно скорее. Мне нужны деньги, чтобы вернуться в Ирландию и спасти Барнакиллу.
Нил вздохнул.
– Мюйрин, прошу тебя, подумай, прежде чем принимать поспешное решение. Все мы в последнее время очень переживали. Я не хочу, чтобы ты уезжала, когда у тебя здесь прекрасный дом. Я знаю, что Филип хотел с тобой поговорить, но, уважая твою скорбь по отцу, пока не сделал этого.
Нил хотел продолжить разговор о своем брате, она это знала. Она решительно остановила его.
– Не имеет значения, когда он сделает мне предложение. Я все равно скажу «нет». Я не люблю его. Он не мой мужчина. Теперь вся моя жизнь – это Барнакилла. Я должна вернуться. Я люблю Локлейна. Я люблю его так сильно, что мне больно, когда я разлучена с ним на час, не говоря уже о нескольких днях. Я не могу без него жить после всего, что произошло в последний год. Мы были друг для друга всем, понимаешь?
Нил неохотно ответил:
– Да, думаю, понимаю.
– Тогда, пожалуйста, перестань давать мне советы. Нил вздохнул и тяжело опустился на ступ.
– Я просто не могу отделаться от мысли, что он воспользуется своим положением. Я сделал несколько запросов, когда ты рассказала мне о судебном иске Кристофера Колдвелла на право владения поместьем. Ты знала о том, что Локлейн – незаконнорожденный сын хозяина?
– Я знаю, но мне плевать. Он любит меня такой, какая я есть, теперь я в этом уверена. Если бы это было не так, он бы не сделал так много за последние несколько месяцев – серьезных дел, когда он изо всех сил помогал мне, даже если считал, что я неправа, и маленьких сюрпризов, например, когда подарил мне щенка на день рождения. Он хороший человек, добрый и чуткий, свободный от предрассудков, предвзятости и ханжества. Я никогда не встречала человека с таким теплым сердцем, хотя у него мало причин быть добрым к людям, ничего для него не сделавшим, кроме того, что жестоко с ним обращались. Это Августин охотился за богатством, а не Локлейн. А теперь Кристофер хочет сделать то же самое: жениться на мне и прибрать Барнакиллу к рукам, в то время как его поместье приходит в полный упадок.
Нил смотрел на нее в изумлении.
– Ты хочешь сказать, что Августин женился на тебе только ради денег?
Мюйрин снова поймала себя на том, что проговорилась, раскрыв правду о своем ужасном браке, и сделала оговорку:
– Но ты должен пообещать, что не скажешь ни слова Элис, ни единого слова, слышишь? И Филипу тоже.
– Кто еще знает? – изумленно прошептал он.
– Только мама и ты. И Локлейн, когда получит мое письмо. Нил потер руками глаза, чувствуя, что вот-вот заплачет. Он был тронут ее словами. После всего, что пережила Мюйрин, она заслуживала право на счастье и настоящую любовь, и он решил, что должен помочь ей в этом.
– Когда ты мне первый раз написала, ты сообщила о тяжелом финансовом положении, но ни словом не упоминала о своем кошмарном замужестве. Я не знаю, как тебе удалось это пережить. Ну, а теперь расскажи мне еще раз все о Кристофере Колдвелле.
Она вздрогнула.
Он заметил ее реакцию и подбодрил:
– Давай же, мне ты можешь довериться. Я уверен, что по сравнению с тем, что ты уже выложила, это будут цветочки.
– Нет, это не так. Это хуже. Но это секрет не мой, а сестры Локлейна Циары.
– Даю тебе слово, дорогая, ничто из сказанного не выйдет из этой комнаты. Но ты должна с кем-то поделиться. Ты держала в себе все эти страхи и волнения, и это совершенно тебя измотало.
– Ну хорошо, я расскажу тебе все, что знаю о Кристофере, но если хоть одно слово дойдет до ушей Локлейна…
– Не дойдет, обещаю.
Она рассказала все, что ей поведала Циара, и описала зятю угрозы Кристофера.
– Но я этого не допущу, слышишь? Даже если он выиграет Дело, я выкуплю у него дом – не важно, сколько он за него запросит, – прежде чем у него появится возможность причинить вред людям, женщинам, такой, какой уже причинил Таре и Циаре. Они с Августином просто монстры. Я не могу поверить, что они с Локлейном и Циарой одной крови. Но я знаю, каков был Августин, пребывая в плохом настроении. Будет очень нелегко выкупить у Кристофера поместье, чтобы он убрался и больше никогда нас не беспокоил. Но я готова заплатить эту цену, если будет необходимо, чтобы он навсегда исчез из нашей жизни.
Нил поднялся со стула и стал вышагивать перед окном.
– Если бы ты рассказала мне о проблеме с мистером Колдвеллом раньше! У меня было бы больше времени поглубже вникнуть в этот вопрос. Я не знаю точно, когда начнется рассмотрение дела, но, думаю, у нас есть еще несколько недель. Скажи мне имя своего адвоката, и я посмотрю, что можно сделать.
– Нет, ты же и так занят, я не могу тебя об этом просить…
– Моя дорогая, я предлагаю тебе свою помощь сам. Не нужно меня просить. Но я с тобой согласен. Все это надо как-то решать. Чем скорее Кристофер уедет из Ирландии, чтобы никогда туда не возвращаться, тем будет лучше. И еще, нужно что-то сделать для тех двух женщин, которых он обидел. Предоставь все это мне.
– Но это моя проблема, Мой долг.
– Дорогая Мюйрин, тебе еще придется повоевать, когда ты вернешься в Барнакиллу и будешь бороться с голодом. Побереги силы, они тебе понадобятся. Я привел Августина в этот дом, представил его тебе, рекомендовал, не вникнув как следует в его дела. Я виню себя в том, что случилось. И никакой подлец вроде Кристофера не должен издеваться над невинными людьми.
– Но не отдавать же его под арест, чтобы открылась вся правда об?..
– Нет, но есть и другие способы, чтобы он заплатил за все, что натворил, – ответил Нил с легкой улыбкой.
Мюйрин позволила себе улыбнуться.
– Что у тебя на уме?
– Всему свое время, дорогая, всему свое время. Но сначала тебе надо вернуться в Барнакиллу.
Нил оказался для Мюйрин каменной стеной, за которой она надежно себя чувствовала, строя планы на будущее. Она продала все свое имущество по самым высоким ценам, которые смогла получить, оставив себе лишь скромные будничные платья и белье, а также несколько книг. Даже все ее драгоценности были переданы сестре, которая умоляла, чтобы она взяла с собой хотя бы одно колечко или брошку на память о семье и своей прежней жизни.
