Лаура Паркер - Шалость
Девушка отложила письмо с задумчивым видом.
— Отец знал леди Хеппл. Он часто говорил о ее садах. Папа считал, что ее розы одни из самых лучших в мире. Если я не ошибаюсь, он привез ей новые образцы из одного из путешествий. Встретиться с ней было бы замечательно. А уж пройтись по ее саду просто великолепно!
— Я не поеду, — заявила Л орел, скрестив на груди руки и недовольно глядя на сестру. — Это просто еще одна из ее уловок. Почти две недели прошло — и ни одного слова? А теперь мы ей понадобились. Это трюк, с помощью которого она хочет заставить нас поверить в то, что желает нам добра. А на самом деле мы просто нужны ей для поддержки, чтобы укрепить свое положение в обществе.
Гиацинта неприязненно посмотрела на свою неуживчивую сестру:
— Не вижу вреда в том, что нас представят двум уважаемым леди в Лондоне. Как ты сама неоднократно подчеркивала, чтобы общество нас приняло, оно должно узнать о нашем существовании. Думаю, я отвезу леди Хеппл отросток от папиного…
— Поверить не могу, как легко тебя обмануть. — Лорел вскочила и начала нервно мерить шагами комнату. — Это. либо ловушка, либо попытка нас подкупить.
— Подкуп? Зачем ей нас подкупать? Против нее у нас ничего нет, кроме нашей неприязни.
— Ты узнаешь и поразишься, — загадочно сказала Лорел и пошла прочь. Гиацинта лишь с недоумением посмотрела сестре вслед.
Лорел не стала делиться ни с кем тем открытием, что сделала, читая украденное у Джапоники письмо. Гиацинта считала воровство великим грехом, и, чтобы не разочаровывать сестру, Лорел позволила ей поверить в то, что все пять писем дошли до адресата нетронутыми. Содержание украдкой прочитанного Лорел письма было столь ошеломляющим, что она не решилась рассказать о том, что узнала, даже старшей сестре. Лорел тешила свое тщеславие тем, что имеет против мачехи нечто такое, что в один миг может свергнуть ее с тех высот, куда она, простолюдинка, забралась благодаря глупости папочки.
А между тем нахальная мачеха приобретала союзников, в то время как Лорел теряла их. Теряла тогда, когда больше всего в них нуждалась. Младшие стали отзываться о мачехе все лучше и лучше.
— Предатели! — зло пробормотала Лорел. Верно, лицо Циннии стало гораздо чище, а Пиона наконец-то за много лет избавилась от вшей. Что же касается купания, то и у него оказались свои преимущества. У самой Лорел цвет лица стал лучше, румянец ярче, а волосы более блестящими. И, о да, приятно было иметь в распоряжении горничную, пусть глупая девка и не смогла притащить в комнату Лорел лишнюю порцию еды. Но эти мелочи не могли умерить великого гнева, который закипал в ее груди при каждом упоминании Джапоники Эббот.
Была явная несправедливость в том, что это она, Джапоника, жила сейчас в Лондоне и получала приглашения, которые по праву должны были быть адресованы непосредственно Гиацинте и ей, Лорел. Несомненно, если чем их мачеха и обязана своей популярности, так это тем, что обманом завладела титулом Шрусбери.
— Смотри, что мы обнаружили! — Цинния бегом влетела в комнату. Сразу за ней показались Пиона и Бегония, все румяные с мороза, с блестящими глазами.
— Где вы были? — строго спросила Гиацинта, поскольку не давала им разрешения покидать дом.
— В городе у викария, — задыхаясь, сообщила Пиона.
— Отвезли одежду, которую на Рождество раздадут бедным, — покраснев еще сильнее, добавила Бегония.
— Все это ерунда, — нетерпеливо вставила Цинния. — Мы привезли из города такую сплетню! И сам викарий нам ее передал. Ни за что не догадаешься! В газете напечатана репродукция с рисунка, на котором изображен мирза… С кем бы вы думали? Нашей мисс!
— Она не наша мисс, — сурово заметила Лорел. — И что это ты имеешь в виду, говоря, что видела ее в газете?
— Не ее, а ее изображение. — Цинния протянула сестре «Морнинг пост». — Смотри, что тут написано.
Лорел выхватила газету из рук сестры и принялась читать заголовки.
— Ничего тут нет, кроме парламентских вестей, сообщения с мест военных действий, королевских декретов, сельскохозяйственных докладов и отчета о прибытии кораблей. Ничего о нашей мачехе.
— Смотри внутрь! — Пиона приподнялась на цыпочки.
— Ты увидишь. Лорел рванула газету на себя, и тонкая бумага разорвалась посередине. Кое-что на самом деле попалось ей на глаза. В верхнем левом углу разворота был рисунок, изображающий экзотического вида мужчину в парчовом халате, тюрбане и с кустистой бородой. Возле него была молодая леди, черты лица которой были переданы так, что узнать в ней кого-то конкретного не представлялось возможности. Быстро пробежав глазами по остальным страницам, Лорел ничего примечательного не нашла.
— Ничего не вижу о ней! — бросила Лорел и швырнула газету в сторону.
Цинния газету подняла.
— Вот, под картинкой с персидским послом. Колонка о том, что вчера мирза был принят королем в Сент-Джеймсском дворце. — Цинния прокашлялась, как перед официальным выступлением. — Там говорится: «Его превосходительство вернулся к себе в резиденцию, окруженную толпой столь многочисленной, что лакей его величества едва нашел пространство, чтобы поставить ногу, сходя с экипажа. Если бы не помощь патруля с Боу-стрит, дорогу до подъезда было бы невозможно очистить. Публика трижды прокричала „ура“ его превосходительству, когда ему удалось выйти из кареты».
— Ну и что? — Лорел скривилась в презрительной усмешке.
— Это еще не все. «По возвращении его превосходительства на Мэнсфилд-стрит он пригласил сэра Гора Узли и мистера Морьера отведать угощение, которое называется плов». — Цинния пропустила несколько строк. — Вот. Там говорится, что среди частых посетителей Мэнсфилд-стрит числится вдовствующая виконтесса Шрусбери, родом из Бушира, Персия. Вот, я же говорила!
— Позвольте мне посмотреть! — Лорел вновь выхватила у сестры газету и недобрым взглядом уставилась на рисунок.
— Это мисс рядом с мирзой. — Пиона просунула голову под рукой Лорел и ткнула пальцем в рисунок. — Мы узнали зеленую накидку, что она купила у мадам Соти.
— Дайте мне! — потребовала Гиацинта, но читать ей все равно пришлось через плечо Лорел. — В компании язычника… Наше имя упоминается вместе с этим, с этим…
— «Морнинг пост» называет его Благородной Персоной, — вмешалась Цинния. — И он довольно красивый.
— Он варвар, — заявила Лорел, хотя она достаточно хорошо рассмотрела скетч, чтобы отметить и рост, и осанку, и молодость «варвара». Единственное, что его портило, — это, пожалуй, борода. Как бы она, Лорел, сумела покрасоваться, окажись рядом с этим «варваром» вместо мачехи!
Ревность кипела в груди девушки. Она решила, что никогда не простит мачехе то унижение, которое та заставила ее испытать, выставив перед сестрами на посмешище ее игру на фортепьяно. И уж ни за что она не могла простить «самозванке» того, что прямо у нее перед носом увела лорда Синклера. А теперь еще и это — завоевала внимание джентльмена почти королевского ранга, даже если он и был иностранцем!
