Шеннон Дрейк - Очарованная
Марк поглядел на нее и вздохнул.
— Значит, разбойник снова должен сесть на коня, — тихо повторила Элли.
— Да. Но не сегодня, — согласился Марк.
— Вот как? Тогда что ты будешь делать сегодня?
— Любить мою жену, — тихо ответил Марк и прижал Элли к себе.
Глава 17
Воскресенье принадлежало ей. Это была сказка, мечта, ставшая действительностью.
Элли обнаружила, что в городском доме лорда Ферроу был подвальный этаж, где стояли бильярдные столы и висела доска для дартса.
Она и Марк играли, смеялись и закончили игру в объятиях друг друга.
Джитер, не привлекая к себе их внимания, подал им при свечах вкуснейший обед со специально отобранным французским вином, изысканным салатом из креветок и нежными бифштексами, которые просто таяли во рту.
А потом была ночь. Элли не представляла, что может любить кого-то так яростно, отчаянно и страстно. Каждая минута, проведенная с Марком, усиливала ее любовь к нему. И каждая минута доказывала ей, что его слова были правдой. Это было волшебство, это было чудо: он действительно любил ее. И ей казалось, что кроме этой любви ничто не имеет значения.
Но она знала, что в понедельник, когда она проснется, его уже не будет рядом.
Так оно и оказалось.
Элли с удовольствием вспомнила, что вчера она не дала Марку никаких обещаний насчет своего собственного поведения.
Приняв ванну и одевшись, она спустилась вниз, нашла Джитера и попросила у него газету. Ей показалось, что верный слуга выполнил эту просьбу с неудовольствием. Но все же он принес ей газету в столовую вместе с кофе.
На первой странице поперек всего листа располагалось сообщение об убийствах. Автор статьи не подчеркивал, но и не пытался скрыть их жестокость и ужас.
Элли с радостью увидела под статьей подпись Тана Грира.
Закончив завтракать, она осмотрела верхний этаж. Когда она открывала одну за другой двери комнат, ей казалось, что она сует нос в чужие дела. Но она была уверена, что у лорда Ферроу в городском доме есть пишущая машинка — так же, как в охотничьем домике.
Она была права. Машинку она нашла в его кабинете.
Час она печатала, а потом стала думать о том, как ей выйти из дома.
Элли бесшумно спустилась вниз. Она была уверена, что Джитер считает, что она еще работает. Она знала, что Бертрам охраняет дом и никто не войдет внутрь без его разрешения.
Но вряд ли он догадывается, что она попытается выбраться наружу.
Дом был огорожен забором, и ворота заперты, но, незаметно осмотрев маленький задний двор, Элли обнаружила дуб. По его стволу можно было взобраться, а несколько нижних ветвей давали ей возможность перебраться через стену на соседний двор.
Элли не была знакома с соседями, но было похоже, что их двор никто не сторожил. Поэтому она безо всякого труда пробежала по нему и вышла через открытые ворота. На улице она оглянулась назад. Бертрам по-прежнему охранял дом лорда Ферроу, карауля передний вход, и не заметил ее. Убедившись в этом, она быстро пошла прочь и с радостью увидела трамвай, ехавший как раз в нужную ей сторону — то есть к зданию газеты.
Элли надеялась найти там Тана. Она отказывалась верить, что он может быть убийцей, и рассчитывала, что Тан, который желает, чтобы его имя стало широко известно, и жаждет сенсации, ни с кем не поделится теми предположениями и сведениями, которые услышит от нее.
Она увидела Тана сразу, как только вошла в уже хорошо знакомое ей помещение. Он тоже увидел Элли и быстро встал со своего места. Пока он шел ей навстречу, она успела незаметно бросить на один из письменных столов конверт, адресованный главному редактору, который принесла с собой.
Тан взял ее за обе руки и улыбнулся.
— Элли! Я не ожидал увидеть вас сегодня. Вы читали воскресный номер? Я признаю, что это была страница светских новостей, но я проделал потрясающую работу, когда писал о вашей свадьбе.
— Должны же новости иногда быть приятными, — заметила она.
Она не прочла эту его статью. А раз так, надо скорей продолжить разговор.
— Ваша статья в сегодняшнем утреннем номере великолепна, — заявила она.
Улыбка Тана потускнела.
— Боюсь, она очень мрачная.
— Она написана очень хорошо. Представлены только факты, без желания создать сенсацию.
— Спасибо, — поблагодарил он и, нахмурившись, спросил: — Что вы здесь делаете? Вы ведь только что вышли замуж, и я уверен, что у вас есть более приятные занятия.
— У Марка сейчас дела, — объяснила она. — Вы же знаете, свадьбу пришлось ускорить. Мы, разумеется, намерены отправиться в свадебное путешествие, но сейчас не могли бы вы найти немного времени для разговора со мной?
Тан быстро осмотрелся вокруг и тихо засмеялся.
— Сегодня я могу делать все, что угодно. Ради статей об убийствах читатели купили столько газет, сколько не покупали никогда. Мы продали даже больше экземпляров, чем в дни первых убийств, когда все обвиняли в них монархию. Давайте выпьем по чашке кофе. Я знаю отличное место.
Журналист привел Элли в очаровательное маленькое кафе, с отдельными кабинетами. Они заказали себе по маленькой чашечке кофе с молоком — только что вошедшего в моду французского напитка. Тан сложил руки на столике и начал разговор:
— Итак, Элли, чего вы хотите от меня?
Она вопросительно посмотрела на него. Тан улыбнулся и продолжил:
— Знаете, я мог бы безумно влюбиться в вас. Вы не только совершенство красоты, у вас еще и острый ум. Это чудесное сочетание для жены предприимчивого и напористого журналиста. — Увидев, что Элли чувствует себя неудобно от его слов, Тан поднял руку, успокаивая ее, и договорил: — Не бойтесь. Я чувствую к вам теперь лишь восхищение и уважение. И все же, вы только что вышли замуж за Марка Ферроу. Что вы делаете здесь?
— Эти убийства должны быть раскрыты, — пояснила Элли.
Тан сделал маленький глоток кофе.
— Элли, этим делом занимаются десятки полицейских, не говоря уже о вашем муже. Я сообщаю новости, а не создаю их.
— У вас есть карета, Тан?
Он нахмурился и долго смотрел на нее, потом медленно ответил:
— Извините, нет. В чем дело? Вам нужна карета?
Она покачала головой:
— Нет, — и быстро добавила: — Мне было просто любопытно.
— Извините. Мне жаль.
— Я прочла статьи, которые вы мне дали.
Он засмеялся:
— Какая начитанная новобрачная! Мужу, наверное, не было скучно!
Она покраснела.
— О господи, извините меня еще раз! Это была совершенно неуместная шутка. Простите меня.
— В дни, прошедшие с пятницы, я имела возможность побыть одной и все обдумать. Я считаю, что круг подозреваемых сузился до двух человек, — серьезно заметила она. — Мне трудно в это поверить, но, судя по всему тому, что я читала об антимонархистах и их собраниях и о связях между людьми и местами, где были совершены убийства, убийца либо сэр Эндрю Херрингтон, либо сэр Энгус Канингем.
