Джулия Гарвуд - Мятежная страсть
Если она считала, что ее нервная, захлебывающаяся речь успокоит супруга, то ошиблась. Бредфорд нахмурился.
– Это весьма благородно с твоей стороны, жена. Итак, ты сдаешься?
Кэролайн взглянула на него и заметила усмешку в его взгляде.
– Что? Нет, я только принимаю свое положение как неизбежность, Бредфорд, – ответила она.
– И сколько времени ты собираешься быть покорной, любимая? – улыбаясь, спросил он.
– Ты смущаешь меня, Бредфорд, – заметила Кэролайн. – Я думала, ты будешь доволен моим решением, а вместо этого вижу, что оно тебя только забавляет. Как же мне понять все это? – спросила она скорее себя, чем мужа.
Она встала и, использовав его живот в качестве, ступеньки, выбралась из ванны, с удовольствием услышав громкий протестующий вскрик.
– Это тебе за твое высокомерие, – заметила Кэролайн. – Милфорд рассказал тебе, что я хотела вернуться домой, не так ли? И именно поэтому ты так счастлив, разве нет?
Все это Кэролайн произнесла с возрастающим раздражением.
– Я счастлив потому, что только что любил свою покорную жену, – ответил Бредфорд, улыбаясь.
– Во всем моем теле нет ни одной покорной тебе косточки, – возразила ему Кэролайн.
Она опустилась на колени рядом с ванной, выловила из воды мыло и принялась намыливать спину мужа.
– Разумеется, до тех пор, пока я не дам тебе слово. – И, вздохнув, добавила:
– Ты думаешь, что выиграл, не так ли?
Бредфорд не был уверен, что она отдает себе отчет в своих действиях. Она выглядела полусонной и совершенно машинально намыливала его правую ногу. Он рассмеялся.
– Я думаю, что ты скоро сдерешь кожу с моей ноги, – заметил он. – Не смотри на меня так растерянно, любимая. Ты покончила с извинениями или припасла что-нибудь еще напоследок?
– Я вовсе не просила извинения, но, честно говоря, мне уже надоело спорить.
– Тогда, думаю, настала моя очередь, – заявил Бредфорд. – Прости меня, Кэролайн. Я знаю, что любить меня не так уж легко, и я доставил тебе немало горьких минут. В свое оправдание могу сказать только то, что так сильно люблю тебя, что порой веду себя как совершенный глупец. Я…
Кэролайн снова выпустила мыло из рук и, с изумлением слушая его, выпрямилась.
– Не смей дразнить меня, Бредфорд. – По щекам ее градом покатились слезы, и она гневно вытерла их тыльной стороной ладони. – Неужели ты говоришь правду? Ты и в самом деле любишь меня?
Бредфорд выпрыгнул из ванны и схватил Кэролайн за плечи так быстро, что она даже не успела пошевелиться.
– Боже мой, Кэролайн, я так люблю тебя! Мне кажется, я любил тебя всегда. А теперь, когда я наконец говорю тебе о своей любви, ты плачешь! Я никогда не лгал тебе, Кэролайн. Никогда!
Припав к его груди, Кэролайн не могла удержать льющихся слез. Бредфорд стоял, обнимая жену и чувствуя себя совершенно беспомощным. С его тела прохладными ручейками стекала на пол остывающая вода, а грудь орошали горячие женские слезы.
– Ты не сможешь взять назад эти слова. – Голос Кэролайн прозвучал еле слышно, и Бредфорду пришлось попросить ее повторить только что сказанное. Захлебываясь рыданиями, она наконец произнесла более разборчиво:
– Я сказала, что ты не сможешь взять эти слова назад.
Бредфорд улыбнулся, обнял жену, подвел к кровати, уложил и укрыл одеялами. Потом поцеловал долгим поцелуем, снова и снова повторяя, что любит, пока не убедился, что она поверила.
– Но я жду, чтобы ты сказал мне еще кое-что, – не отпустила мужа Кэролайн.
Она сердито постучала пальцами по груди Бредфорда, пока не поняла, что он отнюдь не намерен говорить. Тогда Кэролайн принялась хохотать.
– Боже мой, ну ты и упрямец! Разумеется, ты любишь меня. Я давно это знаю, – отчаянно солгала она. – А теперь скажи, что будешь верить мне всегда, несмотря ни на что.
– Объясни сначала, что ты имеешь в виду, а уж потом я пообещаю тебе все, что хочешь, – ответил, улыбаясь, Бредфорд. Прижавшись к Кэролайн, он вдохнул нежный запах ее кожи. – От тебя пахнет розами, – прошептал он.
– От тебя тоже, – ответила Кэролайн. – Ведь мы оба мылись моим мылом.
Бредфорд только усмехнулся.
– По крайней мере ты теперь не скажешь, что пропах лошадьми, – осмелилась пошутить Кэролайн. – Знаешь, Бредфорд, в кличке твоей любимой лошади совершенно определенно есть намек, и я только сейчас это поняла.
– Что ты имеешь в виду? – смущенно спросил Бредфорд.
– Верный! В этом ключ ко всему, что ты более всего ценишь в жизни, чего тебе не хватало, – объяснила Кэролайн.
– Я верю тебе, Кэролайн, – признался Бредфорд. – Но что до ревности, то ничего обещать не могу. Хотя и буду стараться.
И он снова говорил ей о своей любви, ощущая такую свободу, какой никогда раньше не испытывал, и снова овладел ею, на этот раз медленно. Он разжигал в ней огонь страсти с обдуманной неторопливостью, отчетливо представляя, как и где надо коснуться ее и как доставить то наслаждение, о котором он мечтал долгими одинокими ночами, проведенными вдали от любимой. А она опять расплакалась.
– Я люблю тебя, Кэролайн, – снова воскликнул Бредфорд, прижимая ее к себе.
– Мне никогда не надоест слышать это. – Лишь спустя минуту до Бредфорда дошло, что она повторила его собственные слова, сказанные в эту ночь. Он улыбнулся, оценив ее чувство юмора.
– Бредфорд! А когда ты это понял? Когда осознал, что любишь меня?
– Ну, это не пришло ко мне, как удар молнии, – задумчиво произнес Бредфорд.
Кэролайн потянулась, лежа на спине, и Бредфорд приподнялся на локте, чтобы еще раз посмотреть на нее.
Он улыбнулся, встретив ее разочарованный взгляд, и должен был разгладить поцелуями ее насупленные брови, прежде чем продолжить.
– Ты мучила меня, как камешек в сапоге, – признался ей Бредфорд. – Ты постоянно напоминала о себе!
Кэролайн рассмеялась.
– Как романтично!
– Под стать тебе. Я припоминаю, как ты сказала, что любить меня сродни боли в животе.
– Я была очень сердита тогда, – созналась Кэролайн.
– Меня сразу потянуло к тебе, – продолжал свой рассказ Бредфорд. – Я хотел овладеть тобой и наплевал бы на все последствия, если бы ты только согласилась.
– Я знаю.
– Но ты была совершенно не похожа на других женщин. В тот вечер на балу у Эйсмонда на тебе не было никаких украшений.
– А при чем тут это? – удивилась Кэролайн.
– Для тебя побрякушки совершенно не важны, – объяснил Бредфорд. Он рассмеялся, вспомнив о своей попытке подкупить жену, и признался:
– А помнишь, как я пытался выпросить твое прощение подарками?
– Да, – улыбнулась Кэролайн, довольная его раскаянием. – А еще ты был ужасно жесток со мной. Ты знал, что представляет собою этот дом, когда отправлял меня сюда?
