Мэри Патни - Моя нежная фея
Мэриан встряхнула головой, отгоняя воспоминания.
– Я старше, чем выгляжу, генерал Эймс. И кроме того, я жила на природе и могла наблюдать все, что там происходит.
Вероятно, ему самому не терпелось поскорее покончить с этой темой. Он коротко кивнул:
– Очень надеюсь, что вы понимаете, на что идете. Они дошли до развилки. Генерал свернул налево, на тропинку, ведущую к дому.
– Мне бы хотелось еще немного пройтись, – сказала Мэриан.
– Только недолго. Как я понимаю, Ренбурн захочет поскорее уехать. Мне еще надо отдать распоряжения.
Не потрудившись ответить, она быстро пошла по правой тропинке, ощущая острую необходимость побыть одной.
Глава 32
Мэриан шла по мощеной дорожке между цветущими грядками. Тропинка заканчивалась у затененной деревянной скамьи, упираясь в огороженный живой изгородью круг. Вдоль изгороди росли розы, в центре круга стоял побитый ветрами каменный фонтан с фигуркой мальчика, державшего в руках дельфина.
Она со вздохом опустилась на траву возле фонтана. Всего час она ведет «нормальный» образ жизни, а уже устала от этого, С вызывающим видом она стянула с ног чулки, сбросила туфли. Ощутила босыми ступнями прохладную живую траву. Ах, какое блаженство!
Он легла на спину, вытянулась на мягкой траве, бездумно наблюдая за двумя белыми бабочками, танцующими друг возле друга в сумасшедшем танце. Они взлетали все выше, выше, пока не скрылись за живой изгородью. Природа в состоянии совокупления…
Под мягкий плеск воды, льющейся изо рта дельфина в маленький бассейн, напряжение постепенно спадало. Ей надо набраться сил, иначе требования окружающего мира окажутся выше ее возможностей. Стоит ли того нормальная жизнь?..
Может быть, и нет. А вот Ренбурн того стоит. При воспоминании о нежности и страсти прошлой ночи дрожь прошла по телу, невзирая на теплый день. С ним ей так хорошо. Хотя за свою жизнь она очень мало общалась с людьми, а так близко – ни с кем, теперь, познав эту близость, она не хотела ее терять. Жаль, что они не могут оставаться вместе без брака. Но, судя по реакции всех без исключения, приходится признать, что Ренбурн прав.
Однако пора возвращаться, хоть и не хочется. Не успела она об этом подумать, как услышала голоса. Женский и мужской. Йена и Камаль. Мэриан села, взглянула на чулки и туфли. Нет… она побудет еще немного босиком.
– Какое прекрасное утро, – услышала она голос Йены. – Давайте посидим на скамейке.
Послышался скрип дерева. Они уселись на скамью. Мэриан выглянула в щель живой изгороди. Скамья находилась всего в десяти футах от нее, так что она ясно их различала. Хотя они сидели на противоположных концах скамьи, она заметила какое-то странное напряжение между ними.
Настоящая леди сейчас обязательно вышла бы или подала голос. Не будучи настоящей леди, Мэриан сидела молча, играя с маргариткой и надеясь на то, что они скоро уйдут.
Йена подняла голову, подставила лицо солнечным лучам.
– После сумасшедшего дома все кажется мне чудом. Свежий воздух, солнце, возможность свободно передвигаться.
– В индийской зенана вам бы не понравилось. Там у женщин достаточно солнца и комфорта, но свободы почти нет.
– Я бывала в зенана, в гостях у женщин. Я бы там сошла с ума. – Йена повернулась к Камалю: – Судя по нашим разговорам, человек вы образованный и наверняка могли бы добиться высокого положения в своей стране. Почему вы предпочли уехать из дома так далеко?
Камаль некоторое время колебался, прежде чем ответить.
– Я уже достиг высокого положения, и это означало постоянную войну. Потом я привез леди Мэриан в Камбей, и мне предложили сопровождать ее в Англию. Я понял, что судьба предлагает мне возможность мирной жизни. И кару, – добавил он едва слышно.
Мэриан как завороженная смотрела на его спокойный профиль. Как же она могла этого не знать! Просто ей никогда и в голову не приходило задавать вопросы. Камаль давно стал частью ее жизни. Никому ведь не приходит в голову задавать вопросы ветру или дождю.
– Вы никогда не сожалели о том, что приехали в Англию? – спросила Йена. Он улыбнулся:
– Где можно найти больше мира и покоя, чем в саду? Я сделал правильный выбор.
– Я очень рада это слышать. – Йена помолчала. – Вы знали о том, что моя мать – индуска? А я настолько же индианка, насколько англичанка.
– Да, я думал об этом. – Камаль изучал ее лицо. – Йена – это индийское имя. И цвет лица, и черты выдают ваше происхождение.
– Полагаю, муж так плохо со мной обращался еще и по этой причине. Когда мы поженились, Мортон не знал о том, что я полукровка. Не потому, что я от него это скрывала. Просто мне это казалось не важным. Узнав правду, он перестал считать меня полноценным человеческим существом. А я еще и осмеливаюсь спорить с ним. Такой жене место только в сумасшедшем доме.
– Да… мир нередко бывает жесток. Йена дрожащими пальцами откинула назад черные волосы.
– Но теперь я рада, что все так получилось. Я освободилась от Мортона и больше подобной ошибки не совершу.
– Ошибки закаляют человека. Она рассмеялась:
– В таком случае я, должно быть, способна горы сдвинуть.
– Мне кажется, вы способны на все. Или почти на все. Их взгляды встретились. На шее у Йены забилась жилка.
– Простите мне нескромность, Камаль… Говорили, что вы евнух. Однако из того немногого, что я об этом знаю, вы не… вы совсем не похожи на евнуха.
Ни одна женщина не задала бы подобного вопроса без особой на то причины. Мэриан слушала, затаив дыхание, ощущая интенсивные эмоциональные волны, исходившие от двоих людей, сидевших на скамейке.
Камаль неожиданно ухмыльнулся:
– Некая миссис Мэдисон, компаньонка моей маленькой подопечной, вбила себе в голову, что я охранник из зенана. Я же подумал, что евнух покажется всем наиболее подходящим телохранителем для маленькой девочки, и решил ее не разубеждать.
Йена звонко рассмеялась:
– Ах, как это нехорошо с вашей стороны! Тем не менее это сработало. Вы оказались настоящим спасением для Мэриан. – Надеюсь. Она дорога мне, как собственный ребенок. Мысль о собственном ребенке заставила их замолчать. Наступила мертвая тишина. Йена и Камаль молча смотрели друг на друга. Потом она, очень осторожно и нерешительно, коснулась его темной руки, лежавшей на скамейке. Коснулась легким, едва уловимым жестом, на который он мог бы не обратить внимания. Однако он медленно повернул руку ладонью вверх и сжал пальцы Йены. Больше ничего. И все же в его ответном жесте безошибочно чувствовались нежность и обещание.
Огонь пробежал между ними, соединяя их в одно целое, хотя соприкасались только руки.
