Джулия Лэндон - Любовь дьявола
– Ничего, поправлюсь к тому времени, как поплыву в Америку. Это будет через пару недель, – с вызовом ответила она.
– В самом деле? – невозмутимо произнес Майкл и обратился к одному из лакеев: – Мои комплименты кухарке. Это просто восхитительно. – И он отправил в рот еще кусочек.
Абби нахмурилась.
– Значит, тебе нечего мне сказать?
– Я уже сказал. Похвалил телятину.
– Я совсем не об этом.
– А о чем? – спокойно спросил Майкл.
Абби подалась вперед и сердито уставилась на него.
– О моем возвращении в Америку. Майкл откинулся на спинку стула и перевел взгляд на люстру над их головами, делая вид, будто обдумывает ее заявление.
– Нет, об этом мне нечего сказать, – весело ответил он после недолгого молчания.
Абби вздохнула.
– А что ты хотела услышать? – улыбнулся он, Абби взяла вилку и принялась гонять по тарелке зеленый горошек.
– Что ты обрадуешься или, наоборот, рассердишься. В общем, как-то отреагируешь на то, что я сказала.
– Не вижу смысла реагировать на то, чего не произойдет, – заметил он,
Абби сердито сдвинула брови.
– Мне следовало это сделать еще несколько месяцев назад!
– Ах, вероятность этого была тогда не большей, чем сейчас. Как насчет пудинга? – спросил Майкл, кивнув лакею. – Съешь хоть что-нибудь, дорогая.
– Не хочу я никакого пудинга! Нечего мне заговаривать зубы.
Майкл кивнул лакеям, и те тихо вышли из столовой. Когда за ними закрылась дверь, он налил в рюмку портвейна и поднял его, словно собираясь произнести тост.
– Абби, надеюсь, ты выслушаешь меня с открытым сердцем и без предубеждения, – начал он,
Абби перестала качать ногой. И теперь была похожа на ту Абби, которую он знал и любил. Ту, что не могла скрывать от него своих чувств. Она искоса посмотрела на него.
– Что еще ты можешь мне сказать? – с недоверием спросила она.
– Ты должна узнать, что и по какой причине произошло в Лондоне.
– Ты достаточно мне наговорил за последние несколько месяцев. Не уверена, что хочу услышать еще что-то, – тихо ответила Абби с искренней грустью.
Майкл поставил бокал на стол.
– Не отрицаю, я действительно наговорил много лишнего, но разве у нас нет ничего общего, о чем мы могли бы побеседовать?
– Общего? – Абби рассмеялась. – Громко сказано. У нас никогда не было ничего общего, – насмешливо ответила она. – Ты ясно дал мне это понять в день моего приезда.
– Было. До того дня, когда ты солгала мне насчет Гэлена, – мрачно возразил Майкл.
Абби осеклась. На лице ее отразились боль, гнев, обида, страдание и еще множество чувств.Майкл взял Абби за руку, но она вырвала ее.
– Я не собираюсь тебя обвинять, просто констатирую факт. Я понимаю, почему ты это сделала, но попытайся понять и мою точку зрения.
– И какая же это точка зрения? Что я тебя предала? Что участвовала в заговоре против тебя? Что все время лгала тебе? Это твоя точка зрения? – парировала Абби.
Майкл вздохнул,
– Это нелегко для нас обоих, дорогая. Но пойми, я хочу, чтобы ты вернулась. Я всем сердцем тебя люблю и всегда буду любить. – Нет! – Абби закрыла лицо руками, словно защищаясь. – Как ты смеешь? Как ты смеешь говорить мне это сейчас? – Она задыхалась.
– Это правда, Абби, – мягко произнес Майкл, – я люблю тебя.
В глазах Абби отразилось страдание, но она продолжала слушать его, и это был для Майкла хороший знак.
– Я не поверил Гэлену Керри, когда он явился сюда со своими претензиями. И был в шоке оттого, что ты так бессовестно предала все то, что было между нами в Блессинг-Парке. Я и представить себе не мог, что ты притворялась, говоря о своей любви ко мне о своей привязанности и уважении.
Абби поморщилась.
– И на том спасибо, – с горечью сказала она.
– Но полной уверенности у меня не было, – продолжал Майкл. – Ты солгала мне, Абби. Не сказала, кто такой Гэлен. Поехала в Пемберхет без моего разрешения и там встретилась с Гэленом. Не сказала, что переписываешься с ним. Давала ему деньги. Это при том, что ты приехала сюда при весьма подозрительных обстоятельствах. Сама посуди, что я должен был думать?
– Я не лгала тебе, Майкл. Я просто не рассказала всего! Скрыла, что он мой кузен. В этом все мое преступление.
– Это только слова, дорогая. Глаза Абби гневно вспыхнули.
– Ты тоже не рассказал мне всего. Ни о своих подозрениях, ни о кукле. Это тоже только слова?
– Я не рассказал тебе потому, что не знал, в каких ты отношениях с Гэленом.
– Надо было спросить, – с горечью ответила она.
– И а этом случае ты рассказала бы мне о письмах и о деньгах?
Абби широко раскрыла глаза, избегая его взгляда.
– Если бы ты был здесь, если бы не бросил меня, будто портовую девку, я, возможно, и рассказала бы. Но потом? Сомневаюсь. Ты даже не был вежлив со мной. И скорее всего не поверил бы мне, что бы я ни сказала. Ты думал толькоо том; как бы я не наставила тебе рога, – сказала Абби и сама удивилась собственным словам.
– Я безумно тебя ревновал, – через силу признался Майкл. Он до сих пор не мог забыть ужасную сцену в лабиринте, когда увидел Рутье и:Абби, и тряхнул головой, чтобы прогнать это кошмарное воспоминание.
– Не станешь же ты меня убеждать, что те ужасные вещи, которые ты мне наговорил, были вызваны ревностью! – ахнула Абби.
– Я не хочу тебя ни в чем убеждать – Но мое поведение было вызвано ревностью. Я не мог видеть тебя рядом с другим мужчиной, особенно Рутье, – сердито сказал он.
Целая минута прошла в молчании. Абби во все глаза смотрела на Майкла. Чтобы не упасть, она оперлась о стол.
– Другой мужчина, – глухо повторила она.
– Да, я считал, что ты мне лгала. Во мне пробуждались самые низменные инстинкты, когда я смотрел, как ты танцуешь со своими партнерами и смеешься в обществе Рутье. Когда он просил у меня руки Марии, а я отказал ему, он поклялся меня погубить. Я понимал, что он пытается, использовать в своих целях тебя. – Как ни трудно это было ему, Майкл изо всех сил старался быть честным.
Слушая его откровения, Абби едва сдерживала ярость. Значит, это Рутье распространял о Майкле гнустные сплетни? Господи, почему никто не сказал ей об этом? Почему Майкл молчал?
– Позволь мне убедиться, что я тебя правильно поняла, – наконец заговорила она дрогнувшим голосом. – Я не сказала тебе, что Гэлен – мой кузен, не сказала о письмах, потому что тебя в то время не было в Блессинг-Парке. И еще о том, что одолжила ему деньги, мои собственные деньги. Из этого ты сделал вывод, что мы любовники и намерены тебя ограбить.
Майкл молчал: ей не нужен был его ответ, она жаждала его крови.
– А потом, хоть ты и отправился к своей любовнице, приревновал меня к Рутье, когда увидел, что я смеюсь в его обществе? – Она забарабанила пальцами по крышке тяжелого, обитого кожей дубового стола и с такой силой оттолкнула его, что он едва не перевернулся. – Господи, какой же я была дурой! А я-то считала, что ты мне не поверил, подумал, будто я тебе на каждом шагу лгала! Ты заподозрил меня в измене, потому что ревновал! Но клянусь Богом, Майкл, ты сам велел мне танцевать с другими мужчинами! – воскликнула она. – И ты никогда не говорил мне, кто такой Рутье!
