Стефани Лоуренс - Невеста дьявола
— Доброе утро, дорогая.
Онория моргнула и царственно наклонила голову. Пока они с Уэйном обменивались приветствиями, Девил любовался женой. Готовясь выйти на улицу, она надела золотистую мантилью из мериносовой шерсти. В одной руке Онория держала бархатный капор, отделанный рюшем, в другой — облаченной в перчатку цвета слоновой кости — красовалась муфточка из золотистого бархата, отороченная лебяжьим пухом. Высокий воротник мантильи с внутренней стороны был отделан тем же дорогим материалом. Волосы закручены в тугой пучок — а утром ее спутанные кудри разметаны по всей подушке. От этих воспоминаний по телу Девила разлилось приятное тепло, а на губах сама собой расцвела улыбка.
Сунув ключ от ящика в карман жилета, он с самодовольным видом подошел к Онории. Она повернулась к нему и вздернула брови.
— Виконт раздобыл какие-нибудь сведения? Девил застыл как вкопанный. Даже не глядя на Уэйна, он понимал, что тот безмерно удивлен.
— К сожалению, нет. Он попросил отсрочки.
— И ты согласился? Девил медлил с ответом.
— Если виконт так медлителен, может, стоит воспользоваться услугами другого человека?
— Все не так просто. — Увидев в ее глазах недоумение, он продолжал: — Благодаря некоторым своим качествам Брамли идеально подходит для такой работы.
Онория удивилась еще больше.
— Я видела виконта мельком, но он не произвел на меня впечатления человека, которому можно доверять. — Она сделала паузу и, слегка нахмурившись, взглянула на непроницаемое лицо Девила. — Раз уж мы в Лондоне, почему бы тебе не заняться расследованием самому? Сюда понаехала масса людей. Скажи, что ты хочешь узнать, — и я постараюсь помочь тебе.
Уэйн поперхнулся от ужаса, но попытался скрыть это, изобразив приступ кашля.
Онория строго посмотрела на него. Мужчины переглянулись, и Девил сразу помрачнел. Заметив этот молчаливый обмен репликами, она насмешливо прищурилась.
— Так чем же именно занимается Брамли? Ответ легко читался в их глазах. Онория вздернула подбородок. Девил многозначительно посмотрел на своего кузена. Тот учтиво улыбнулся Онории.
— Я покидаю вас. Надеюсь, вы получите ответы на все вопросы.
Уэйн склонился над ее рукой, выразительно взглянул на Девила и удалился. Когда за ним закрылась дверь, герцог окинул Онорию внимательным взглядом. Ее глаза были полны непоколебимой решимости.
— Тебе не следует знать детали.
Он хотел подойти поближе, но жена обдала его ледяным презрением. Интересно, что она прочла в его глазах? Девил восхищался ею как никакой другой женщиной, и страстно надеялся, что это не проявляется внешне.
Онория распрямила плечи и еще выше подняла подбородок.
— Я твоя жена, твоя герцогиня. Если что-то угрожает нашей семье, я должна знать об этом.
Девил отметил, что она подчеркнула слово «нашей», причем не отворачивалась, говоря это, а продолжала смотреть ему в лицо бесстрашно и твердо. Грозное молчание тянулось долго. И сколько за ним стояло невысказанных упреков! Онория бросила вызов властной натуре мужа и хорошо понимала это но отступать не собиралась.
— Ты невероятно упряма, — сказал Девил, прищурившись.
— Ты знал это еще до свадьбы, — надменно возразила она.
Он сухо кивнул.
— К сожалению, в этом ты не изменилась. — В его голосе звучало раздражение.
Онория передернула плечами,
— Ты выбрал меня — и на счастье, и на горе.
Глаза Девила вспыхнули.
— Ты тоже.
Их взгляды снова скрестились, как шпаги. Атмосфера накалялась. Онория медленно подняла бровь. Рассерженный Девил указал ей на кушетку:
— Эта история не для женских ушей.
Скрывая свое торжество, Онория послушно села. Девил устроился рядом и пересказал ей суть грязных слухов, которые дошли до Люцифера. Оказывается, кто-то из Кинстеров начал часто посещать «дворцы».
— Дворцы? — недоуменно переспросила Онория. На скулах Девила заиграли желваки.
— Бордели. Только очень дорогие.
— Но ты же не веришь, что это кто-то из вашей «коллегии», — сказала она, заглянув мужу в глаза.
Это был даже не вопрос, а утверждение. Девил угрюмо покачал головой.
— Я знаю, это кто-то из наших, — заявил он, решив не посвящать Онорию в детали того, что там происходит. Его жене не следует знать о проституции, тем более в ее худших проявлениях. — Возможно, Толли заходил туда из любопытства и увидел или услышал нечто важное. Хозяйки «дворцов» богаты и обладают огромной властью. Ведь к ним наведываются люди, которым есть что скрывать и которые могут заставить замолчать человека, узнавшего их тайны.
— Почему ты выбрал именно Брамли? — спросила Онория, внимательно глядя на мужа. Девил скривил губы.
— К несчастью, мнение Кинстеров по этому поводу широко известно. Хозяйки осторожны: нам они ничего не скажут.
— Неужели ты действительно думаешь, что это был Толли? — помолчав, уточнила Онория.
Девил отрицательно покачал головой.
— Значит, остается только… — Он нахмурился и опять состроил гримасу. — Нет, тоже не верю.
Какое-то время они молчали. Онория очнулась первой.
— Пресвятые небеса! Я же опаздываю! — воскликнула она, посмотрев на часы, и вскочила с кушетки.
— Куда это ты собралась?
— Хочу навестить Луизу, а потом надо ехать к леди Коулберн на обед.
— Ничего не говори ни Луизе, ни моей матери. Онория снисходительно посмотрела на мужа.
— Разумеется, не скажу.
Она уже направилась к двери, но Девил остановил ее, развернул к себе и заглянул в глаза, дожидаясь, пока в них зажжется огонек страсти. Потом поцеловал. За поцелуем последовали шепот и мучительные, дразнящие прикосновения…
Девил внезапно отстранился. Онория рассердилась, но тут же успокоилась, увидев его улыбку. Она выпрямилась и величественно кивнула.
— Желаю вам хорошо провести день, милорд.
— Я желаю вам того же, миледи.
* * *Остаток дня Онория проклинала мужа: его дьявольский поцелуй все время напоминал о себе. Дрожь, время от времени пробегавшая по телу, была совершенно необъяснима, поэтому пришлось последовать совету Луизы и выпить рюмку ликера. Расположившись на кушетке в гостиной (близнецы уселись на низеньких скамеечках у ее ног), Онория воспользовалась случаем и поделилась идеей, совсем недавно пришедшей ей на ум.
— Я хочу дать бал.
Онория знала, что обязана показаться обществу в качестве герцогини Сент-Ивз. Бал в межсезонье представлялся ей прекрасным решением проблемы.
— Бал? — У Аманды округлились глаза. Она повернулась к матери. — А нам можно будет пойти?
