Тесса Дэр - Пленник ее сердца
– Салли, мне пока не хочется об этом говорить, я не могу. Все это слишком… – Голос Полины сорвался.
Подруга, надо отдать ей должное, не настаивала, а выбежав из-за прилавка, крепко ее обняла.
– Ну, будет тебе. У нас впереди долгие годы, так что вдоволь обо всем наговоримся, верно?
Полина кивнула:
– Увы, боюсь, что так.
Она лелеяла нелепую надежду на то, что Грифф примчится за ней, что в один прекрасный день объявится в их лачуге небритый, но все так же дивно пахнущий. За три прошедших дня ее надежда все больше походила на несбыточную мечту: в конце концов, он обещал ей совсем другую сказку.
– У меня есть новость, которая тебя приободрит, – сказала Салли.
– В самом деле? И что же это такое?
– Старая карга, миссис Уитли, переезжает в Дорсет к племяннику.
– Правда? Ну, это замечательная новость. Для всех, кроме разве что… племянника. Я думала, она никогда не оставит свою развалюху.
Салли пожала плечами.
– Ну, как видишь, все же решилась. Теперь вот не знаю, что делать с полудюжиной бутылок ее вонючего тоника. Не думаю, что эту дрянь кто-нибудь захочет купить. Но есть и еще кое-что, лично для тебя.
– Да?
Салли выразительно выгнула брови.
– Заходи, сама увидишь.
Подруга схватила Полину за руку и потащила в кладовую, где на полу посредине стоял громадный деревянный ящик, к которому был приклеен лист с ее, Полины, полным именем.
– Вчера доставили, – пояснила Салли. – И не обычной почтой, а курьером. Причем посыльный предупредил, что этот ящик ни при каких обстоятельствах не должен попасть к тебе в дом. Мне следовало дождаться, пока мисс Симмз сама придет в лавку, а до того о посылке никому ни слова. Все это было так таинственно. Но сейчас-то мы можем его открыть? Он такой тяжелый. Я умру от любопытства, если не узнаю, что внутри.
– Конечно, открывай, – кивнула Полина.
Салли аж взвизгнула от радости, и с помощью монтировки приподняв крышку ящика, пошарила внутри. Обнаружив под слоем соломы книги, она разочарованно заметила:
– Надеюсь, ты не питала особых надежд.
Достав томик в красном переплете, тот, что был сверху, Салли заглянула в ящик:
– Да, книги, одни лишь книги.
– Дай посмотреть! – Полина выхватила томик из ее рук и, проведя ладонью по новенькой сафьяновой обложке, аккуратно смахнув прилипшую к нему соломинку, прочла название: «Мемуары куртизанки: жизнь и приключения Фанни Хилл».
– Что это за миссис Радклиф? – поинтересовалась Салли, вынимая одну за другой книги из ящика. – Да она целую прорву понаписала!
– Поосторожнее, пожалуйста. – Полина подошла к Салли и принялась раскладывать тома по стопкам. Радклиф, Уолстонкрафт, Джонсон, Филдинг, Дефо – все книги из списка, что диктовал Грифф в книжной лавке Снайдлинга.
Он все помнил. И знал, что нельзя отправлять книги к ней домой, потому что отец мог швырнуть их в огонь. Полина поднесла один из томов к лицу и с наслаждением вдохнула волшебный аромат. Этот запах был самым ее любимым… вернее, вторым в списке самых любимых.
Где-то в середине ящика обнаружился томик, отличавшийся от других своим переплетом: из мягкой кожи, светло-бежевым. Сборник стихов Уильяма Блейка.
Слезы подступили к глазам Полины, когда она раскрыла книгу. Внутри, прямо на форзаце из дорогой бумаги с мраморными разводами, красовался штамп с надписью: «Из библиотеки мисс Полины Симмз».
– О, Грифф!
Этот был не просто ящик, набитый книгами: здесь все имело скрытый смысл, эти послания сложно объяснить и слишком рискованно отправлять письмами.
Гриффин понял и знает ее, словно говорил этот ящик, причем знает до самых глубин, до самых потаенных уголков души, уважает ее как личность, принимает ее мысли, желания и мечты.
И он любит ее, действительно любит…
И самым горьким, самым мучительным посланием в этом ящике с книгами было одно предельно ясное, неоспоримое «Прощай».
Глава 26
Несколько месяцев спустя
Если и есть на свете что-то приятнее запаха книг, то это запах книг, смешанный с ароматом крепкого чая и имбирного печенья, особенно унылым дождливым днем.
Празднование было в самом разгаре: платной библиотеке с говорящим названием «Две сестры» исполнился ровно месяц.
Все леди Спиндл-Коув пришли на вечеринку, так что маленькое помещение едва вмещало барышень, сосредоточенно изучавших скандального содержания книги, одновременно уплетая печенье, которое запивали чаем с молоком.
Полина любила библиотеку, хотя раньше даже представить не могла, что можно любить место, которое дает возможность заработать на жизнь. И трудилась она здесь не покладая рук каждый день, с рассвета до заката. Но даже валясь с ног от усталости, все равно радовалась. Спиндл-Коув день ото дня набирал популярность у юных леди, приезжавших сюда отдохнуть от лондонской суеты, и каждая барышня жаждала почитать что-нибудь новенькое.
Случалось, заходила в библиотеку и какая-нибудь незнакомка с потерянным видом, а потом, обнаружив на полке известную книгу в сафьяновом переплете или заинтересовавшись новой, светлела лицом и выходила уже с улыбкой на губах. Такие дни дорогого стоили, потому что убеждали Полину: труды ее служат благим целям, и она может с полным правом сказать, что научилась делать добро.
Полина никогда не работала одна – только с сестрой. Они с Даниэлой переселились с чердака родительской лачуги в мансарду над лавкой, которая была превращена в библиотеку, и лишь по воскресеньям навещали мать. Мечта о независимости воплотилась в жизнь: у них теперь был собственный распорядок дня, они сами готовили себе еду, сами убирали, мыли, стирали. Экономить на свечах они не считали нужным, и это была одна из немногих статей расходов, где сестры позволяли себе роскошествовать. По ночам они читали друг другу стихи.
Это место стало их настоящим домом.
– Кто это там шагает через сквер? – услышала Полина, как спросила одна леди у другой, выглянув из окна. – Мы его знаем?
Вторая леди засмеялась.
– Похоже, знаем.
– О боже! – воскликнула Шарлотта Хайвуд. – Неужели это он? Он снова здесь?
Не может быть! С какой стати ему приезжать? Но в конечном итоге любопытство победило и Полина выглянула в окно, пытаясь разглядеть за струями дождя хоть что-нибудь.
Господи! Это он. Она не могла не узнать эту высокую фигуру, эти широкие плечи. Герцог Халфорд направлялся в ее библиотеку.
Грифф…
Пульс ее участился до опасных пределов. Зачем он здесь после стольких месяцев гробового молчания – ни слова, ни строчки? Зачем появился как раз тогда, когда она, кажется, кое-как сумела склеить осколки разбитого сердца и обрести покой в своем новом уютном доме?
