Карен Рэнни - Необычная гувернантка
Где теперь они с Робертом? Нашли ли кондитерскую? Наверное, Беатрис устала подниматься по бесконечным холмам Эдинбурга. Не нужно ли послать за ней карету? Как же удержать ее? Как не дать ей уйти?
Слишком много вопросов. Но им, к сожалению, суждено было остаться без ответа.
Экипаж промчался в каком-то дюйме от Беатрис. Ее обдало жарким конским дыханием и больно стегнуло по спине упряжью. Ось колеса задела ее лодыжки и порвала юбку. Цокот копыт по булыжнику смешался с грохотом колес, испуганным конским ржанием и истошными криками Роберта.
Когда карета пронеслась мимо, Беатрис, цепляясь за стену, медленно сползла вниз и села на мостовую. Ее ободранные о кирпич ладони кровоточили.
– Мисс! С вами все в порядке? – Ее тут же окружили прохожие – горстка незнакомых людей с совершенно белыми лицами. Должно быть, такое же лицо было и у нее самой.
– Так ездить – настоящее преступление!
– У вас кровь, мисс. – Какая-то женщина сунула надушенный лавандой платок в руку Беатрис, и та прижала его к порезу на губе.
– Мисс Синклер! Мисс Синклер!
Беатрис согнулась, привалившись к стене. Карета пронеслась по многолюдной улице, прохожие оборачивались ей вслед, а вокруг пострадавшей уже собралась порядочная толпа. Люди выражали сочувствие Беатрис и громко возмущались возницей-лихачом. Девушке пришлось встать. Сидя на мостовой, она привлекала к себе все больше внимания.
Беатрис с трудом поднялась. Ноги ее подгибались.
– Мисс Синклер! – Она обернулась и увидела Роберта. Как же ему удалось слезть со стены? – Мисс Синклер, вы хорошо себя чувствуете?
«Нет», – хотелось сказать Беатрис, но она заставила себя улыбнуться:
– Как вы, Роберт?
– Это случилось снова, да?
Беатрис хорошо поняла, что имел в виду мальчик. Кто-то пытался переехать его, нарочно выбрав для этого экипаж, похожий на карету Девлена.
– Это был Томас, мисс Синклер.
– Томас?
– Кучер. Он служит у моего дяди.
Беатрис прижала руки к груди, мысленно призывая себя сохранять спокойствие, потом схватила мальчика за руку и потащила за собой к дому Девлена. Идти пришлось под гору. Путешествие заняло довольно много времени. Девушка пыталась гнать от себя тревожные мысли, но ей не удавалось побороть страх. Не отставая, он плелся за ними по пятам словно назойливый провожатый.
Роберт шел молча. Беатрис хотелось ободрить его, заверить, что ему ничто не угрожает, но лгать она не умела. Оказывается, в Эдинбурге маленькому герцогу грозила такая же опасность, как и в Крэннок-Касле.
Когда они вошли в кованые железные ворота и оказались у дома Девлена, Беатрис почувствовала, как напряжение отпускает ее. Девлен наверняка что-нибудь придумает. Поймав себя на этой мысли, девушка резко остановилась. Неужели она готова доверить Девлену жизнь Роберта и свою жизнь?
– Мисс Синклер.
Она взглянула на Роберта. Мальчик смотрел на стоявшую перед домом карету.
– Эта карета не похожа на экипаж вашего дяди.
Беатрис потянула Роберта за руку, обогнула карету и открыла парадную дверь. В холле оживленно беседовали миссис Андерсон и незнакомая женщина.
Элегантная черная накидка гостьи спадала к ее ногам мягкими складками, и Беатрис решила, что она, должно быть, сшита из очень тонкой шерсти. У ворота накидка застегивалась на жемчужные пуговки, белый меховой воротник оттенял голубые глаза, нежный цвет лица и золотисто-каштановые волосы дамы, уложенные с хорошо продуманной небрежностью.
Незнакомка казалась маленькой и изящной. Рядом с ней Беатрис почувствовала себя настоящей великаншей. Все в этой женщине было миниатюрным – от крошечной остроконечной туфельки, выглядывавшей из-под края накидки, до точеной ручки, сжимавшей белую меховую муфту.
– Кто вы? – Даже голос ее казался женственно-слабым, слегка приглушенным, словно его обладательница была слишком хрупкой, чтобы вдохнуть полной грудью. Пожалуй, подобное усилие и в самом деле могло оказаться роковым для грудной клетки этого эфемерного создания, слишком легкого и воздушного, чтобы быть человеческим существом из плоти и крови. – Миссис Андерсон, кто эта женщина? – спросила она с легкой шотландской картавостью. Наверняка знакомые мужчины находили ее выговор очаровательным.
Миссис Андерсон даже не взглянула на Беатрис.
– Его светлость герцог Брикин и гувернантка герцога, мисс Синклер.
– Кузен Девлена, – задумчиво произнесла незнакомка, не обращая внимания на Роберта, который явно ее не заинтересовал. Мальчишка был слишком зелен, чтобы испытывать на нем свои чары. – Я подожду Девлена в библиотеке.
Беатрис обратилась к миссис Андерсон:
– Вряд ли это будет уместно. Девлен не любит, когда кто-то заходит в библиотеку в его отсутствие.
Женщина обернулась и окинула Беатрис внимательным взглядом.
– Вы довольно развязны для гувернантки. – Она на мгновение задумалась и усмехнулась. – Собираетесь завлечь его к себе в постель, верно? – Ее глаза мстительно сузились. – Или уже заманили? Девлен неплохо устроился. Вы служите ему днем, обслуживаете ночью, и все за одну и ту же плату. У Девлена всегда была отличная деловая хватка. – Она неспешно расстегнула накидку, и Беатрис увидела зеленое шелковое платье, облегавшее не в меру пышные формы гостьи. – Он и вам дарит подарки? – Незнакомка прикоснулась к бриллиантовому ожерелью у себя на шее. – Это самый последний знак внимания.
«Любовница Девлена», – подумала Беатрис.
– Не в моем вкусе, слишком кричаще, – холодно заметила Беатрис. – Я предпочитаю жемчуг. Он гораздо элегантнее. – Фелисия улыбнулась, но глаза ее вспыхнули опасным огнем. – Вам лучше поблагодарить Девлена в ванной комнате. Он питает к ней слабость.
Не дожидаясь ответа Фелисии или замечания почтенной миссис Андерсон, Беатрис взяла Роберта за руку, повернулась и вышла за дверь.
– Куда мы идем, мисс Синклер?
– В какое-нибудь безопасное место.
– Где нас никто не найдет?
– Да.
– Мисс Синклер, вы дрожите.
– Мне холодно, только и всего.
Беатрис действительно дрожала, но не от холода и даже не от страха.
Ее душил гнев, такой же жгучий, как конфета, которую она попробовала в кондитерской. Как он мог? Как посмел пригласить в дом свою любовницу, зная, что там она столкнется с гувернанткой?
Но стоило ли винить Девлена? Может, она сама во всем виновата? Ей так хотелось волнующих приключений, что она окончательно потеряла разум. Нарочно гнала от себя сомнения и в погоне за удовольствиями не желала прислушиваться к голосу рассудка и увещеваниям совести.
Ей следовало быть мудрее, рассудительнее. Разве можно быть такой наивной и легковерной? Но вместо этого она отдала Девлену всю себя: свою привязанность, свое тело, свое доверие и дружбу. Свою любовь.
