Джулия Куин - Герцог и я
Она хорошо знала, что в таком состоянии старший брат бывает неуправляем, даже опасен, но не удержалась от язвительного тона, которым поинтересовалась:
— О, как ты здесь очутился? Неужели наш дворецкий сбежал из дома?
— Ваш дворецкий на месте, — заверил ее Энтони.
— Это меня несколько успокаивает.
— Оставь свои шуточки, Дафна! Где он?
— Он?.. Ах, да… Как ты видишь, здесь его нет.
— Я убью его на этот раз! По-настоящему!
Дафна поднялась из-за стола, глаза ее сверкнули.
— Нет! Ты не сделаешь этого!
Энтони приблизился к ней почти вплотную — так, что ей пришлось отступить на один-два шага, и произнес почти торжественно:
— Я поклялся перед вашей женитьбой, что сделаю это, если…
— Если что?
— Если он… — Энтони немного понизил голос, — если он причинит вред твоей репутации, черт возьми! А также если ранит твою душу.
— Моя душа в полном порядке, Энтони, — спокойно возразила она, непроизвольно прикасаясь рукой к животу. — Как и все остальное.
Если ее последнее утверждение и прозвучало несколько странно, то Энтони не заметил этого. Его внимание привлек конверт со свежей сургучной печатью, лежащий на столе.
— Что это? — спросил он.
Она проследила за его взглядом, который упал на письмо, только что вымученное ею, и ответила:
— Это? Ничего, что могло бы тебя интересовать.
С этими словами она взяла в руку злосчастный конверт.
— Ты уже переписываешься с ним? — громовым голосом крикнул он. — Меньше чем через два месяца после свадьбы ты пишешь ему письма?.. Отвечай! Только не лги мне! Не лги! Я заметил его имя на этой бумаге.
Свободной рукой Дафна смяла лежащие на столе листы с черновыми набросками своего короткого послания и выбросила их в мусорную корзину.
— Это не твое дело, Энтони, — сказала она голосом, дрожащим от возмущения и чуть-чуть от страха.
Взгляд Энтони уперся в корзину для мусора, и Дафне показалось, он готов вытащить оттуда смятые листки и ознакомиться с их содержанием. Однако он не сделал этого, а повторил уже сказанное раньше:
— Я не намерен прощать ему его мерзкое поведение! На что она тоже повторила только что произнесенную фразу:
— Это тебя не касается, Энтони.
К сожалению, увещевания лишь подогрели его гнев.
— Я отыщу его, слышишь? Где бы он ни был! Отыщу и убью!
— О, черт возьми! — взорвалась наконец Дафна. — Кто вышел замуж? Ты или я? Если ты будешь и дальше вмешиваться в мои личные дела, Энтони, клянусь Богом, я перестану с тобой разговаривать!
Ее резкие слова немного утихомирили брата. По крайней мере во внешних проявлениях.
— Хорошо, — сказал он примирительно. — Я не стану его убивать.
— Большое спасибо, — язвительно откликнулась она. Пропустив насмешку мимо ушей, он заявил с прежней запальчивостью:
— Но все равно найду его! И выскажу все, что я о нем думаю!
Дафна задумчиво посмотрела на брата и, судя по всему, пришла к какому-то внезапному решению.
— Прекрасно, — сказала она, доставая свое послание, которое успела уже положить в ящик стола. — А когда найдешь, передай ему, пожалуйста, это письмо.
Энтони с некоторым удивлением протянул руку за конвертом, но Дафна одернула его:
— Сначала дай два обещания.
— Какие еще? — спросил он недовольно.
— Во-первых, что ни при каких обстоятельствах не станешь читать того, что здесь написано.
На его лице появилось выражение крайне оскорбленного достоинства, но это ее не поколебало.
— Не надо делать такую мину, Энтони Бриджертон, — почти весело сказала она. — Я ведь прекрасно знаю тебя. Если ты сочтешь, что действуешь мне во благо, то не остановишься ни перед чем. Разве не так?
Он молча смотрел на нее. Она продолжала:
— Но я также знаю, что если ты дашь обещание, то никогда не нарушишь его. Поэтому жду его от тебя.
— Какие глупости! — пробормотал он возмущенно.
— Обещание, Энтони!
Она еще дальше отдернула руку с письмом.
— Ох, ладно. Обещаю.
— Вот и хорошо. Возьми это послание.
— А что у тебя во-вторых? — спросил он, вертя в руках конверт. — Ты говорила о двух обещаниях.
— Во-вторых, Энтони, обещай не причинить ему никакого вреда.
— Ну, знаешь… Это уж слишком!
Она протянула к нему руку.
— Тогда отдавай письмо. Я передам его с посыльным.
Он спрятал руку за спину. Они словно играли в какую-то игру своего детства.
— Но ты уже отдала его мне!
Она злорадно улыбнулась:
— Ты не знаешь адреса. На конверте его нет.
— Подумаешь! Я его добуду.
— Сомневаюсь, братец. У Гастингсов много поместий во всех концах страны. Тебе понадобится уйма времени, чтобы узнать, в каком из них сейчас Саймон.
— Ага! — торжествующе воскликнул он. — Вот я уже и знаю: он в одном из своих имений. Один ключик ты мне уже дала. Давай и второй.
— Мы что, играем с тобой в прятки, Энтони? Или еще во что-то? Для меня это не игра.
— Для меня тоже. Поэтому говори прямо: где он находится?
— Ни слова, пока не услышу второго обещания!
— Хорошо. Даю его тоже.
— Скажи как следует!
— Ты стала очень требовательной женщиной, Дафна Бриджертон!
— Дафна Клайвдон, герцогиня Гастингс, — поправила она его с улыбкой. — Я слушаю тебя!
— Даю обещание, — покорно произнес он, — не пытаться причинить твоему чертову мужу Саймону никакого вреда. Так пойдет?
— Вполне. Только убери слово «чертову».
— Убираю… Ох, сестрица! Давай адрес, если сама знаешь его!
Она снова открыла ящик стола и достала оттуда записку от управляющего из Клайвдона, полученную двумя днями раньше.
— Вот. Здесь то, что тебе нужно… Это, кажется, не слишком далеко от Лондона.
Энтони взглянул на адрес.
— Обернусь дня за четыре, — сказал он. — Если отправлюсь сегодня же.
— Прямо сразу? — удивилась Дафна. — Ты ведь только что вернулся с моря.
Энтони усмехнулся:
— Боюсь, чем дольше буду ехать, тем больше накоплю ярости и уж тогда не справлюсь с ней.
— О, в таком случае езжай немедленно…
Что он и сделал.
* * *— …Ну, скажи по правде, есть какие-либо причины, по которым я не должен вбить твою башку в плечи по самую макушку?
Такими словами приветствовал Саймона появившийся в дверях его кабинета запыленный путник по имени Энтони Бриджертон.
Саймон поднял голову от письменного стола, за которым сидел, и проговорил миролюбиво:
— Приятно снова видеть тебя, Энтони. Тот прошагал к столу, оперся на него и, наклонившись к хозяину, произнес с угрозой:
— Не будешь ли так любезен объяснить, почему моя сестра торчит все время в Лондоне, выплакивая глаза, в то время как ты… — Он оглядел комнату и прорычал:
