Ширл Хенке - Единственная
Колин уперся руками в письменный стол и навис над этим паукообразным коротышкой. Однако Баркер не выказал никакого страха, продолжая злобно улыбаться. Волосы на затылке Колина неприятно зашевелились.
— Знаешь, Маккрори, когда ты так стоишь, нависнув над безоружным бизнесменом, вид у тебя прямо угрожающий, даже опасный. Но у меня такое ощущение, что ты уже далеко не так опасен… как тогда, когда снимал скальпы с этих несчастных дикарей.
Глаза Баркера полыхнули торжеством. Темные и маленькие, они по-поросячьи поблескивали на крохотном жирном личике.
— Как прикажешь тебя понимать, Баркер? Лицо Колина осталось бесстрастным, но сердце бешено застучало.
— Ты ведь был скальпером, Маккрори… Ах, ах, ах, — укоризненно покачал он головой. — Какой ты был кровожадный. Ты ездил с одним восхитительным малым, который был легендой на границе четверть века назад. Насколько я помню, звали его Джереми Нэш, Австралиец. И он никак не походил на нынешних твоих идеалистических друзей, а? Но ведь ты тогда был всего лишь бедным пареньком-эмигрантом. Жаль, что грехи юности вдруг начинают преследовать человека, который так старался заработать себе честную репутацию на территории.
Он знал все! Но откуда? Допустим, эти секреты выведала и Эд Фиббз, но ведь она куда больше была заинтересована в разоблачении шайки этих мошенников, чем в скандале вокруг имени известного ранчера Ведь до этого Баркер молчал. Колин заставил себя отбросить в сторону все эти навалившиеся грузом вопросы и спокойно посмотрел в глаза Баркеру.
— Ты бредишь. Пенс У тебя нет никаких доказательств твоих обвинений, а вот я могу доказать, что ты вор.
Баркер отбросил все наносное дружелюбие и вскочил с глазами, потемневшими от злобы.
— Я могу все рассказать старому толстяку Элгрену, так что в Прескотт ты больше уже и не сунешься. И что тогда подумают твои друзья в Вашингтоне относительно твоих обвинений против меня? Стоит ли тебе доверять? Ну, а что уж говорить о том, как этот скандал отразится на твоей новой женушке и несчастной доченьке!
Колин протянул руки через стол, схватил Баркера за лацканы пиджака и потянул на себя, пока ноги того не оторвались от пола.
— Если ты хоть чем-нибудь повредишь моей семье, я сверну твою тощую шею!
— Не будь дураком, Маккрори. Ты убьешь меня, и тебя повесят, если только мои парни сначала не застрелят тебя, — выдохнул Баркер, багровея и пытаясь выкрутиться из рук Маккрори. — Репутация твоей дочери и так под угрозой. А если еще эта история всплывет, то девушке уже никогда не оправиться. Впрочем, — торопливо добавил он, — никто ничего не узнает. Я и словом не обмолвлюсь о твоих грехах…
Он подождал, пока Колин отпустит его. В воздухе замаячил призрак сделки.
— Ты шантажируешь меня! — Колин отпустил его пиджак и толкнул за стол Баркер пошатнулся, удержал равновесие, затем оправил пиджак и жилет, и к нему вернулось его вкрадчивое спокойствие и уверенность.
— Ну зачем такие грубые слова. Я предпочитаю термин «сделка». Ты прекращаешь свой крестовый поход в защиту апачей, а я храню в тайне секреты твоего прошлого.
Он подождал, пытаясь разобраться в невозмутимом выражении лица Колина. Опасный человек — Ты самое худшее дерьмо, которое только водится в болоте, — сказал Колин сквозь сжатые зубы.
— И кто же это обзывается? Человек, который кровожадно снимал скальпы с несчастных дикарей, которых теперь так благородно защищает. А, может, потому и защищает, чтобы успокоить совесть? Так вот успокаивай каким-нибудь другим способом. А в мои дела не суйся.
Он взял небольшой колокольчик, стоящий на краешке стола, и резко зазвонил. В мгновение ока открылась дверь и появились трое охранников, крепкого вида и вооруженные.
— Мистер Маккрори нас покидает. Проводите его из здания.
Колин шагнул прочь от стола, но, прежде чем подойти к двери, он уставился на Баркера горящим взглядом золотых глаз.
— На себя мне плевать, но если ты хоть чем-нибудь опорочишь Иден, ничто ни на земле, ни в преисподней не спасет тебя от меня, Баркер. — Он повернулся и вышел, по дороге оттолкнув одного из охранников к стене.
Колин вышел на залитую ярким солнцем улицу, ошарашенный шантажом Баркера. Если прошлое всплывет, то с ним, Колином, в политическом плане все кончено. Никто в Вашингтоне не пожелает с ним даже и разговаривать. Черт, даже эта почтенная публика Прескотта будет избегать его, подумал он с мрачной иронией. Они могут ненавидеть апачей, но сочтут немыслимым иметь в своих лидерах человека, который устраивал резню среди индейцев и снимал скальпы ради денег. Он станет парией, а положение Иден еще более ухудшится. Господи, да как же он сможет смотреть в глаза дочери, в которых будет читать укор?
А он-то обвинял Мэгги в ее прошлом. И теперь она увидит, что его прошлое вряд ли менее постыдно. Мэгги. Колин остановился на дороге. Откуда мог Баркер все узнать, если Эд Фиббз ему не рассказывала? Кто еще знал? Его мысли вернулись к тем ночам, когда он валялся в бреду, а Мэгги сидела рядом, обтирая его, перебинтовывая рану. Не проболтался ли он об Астралийце и о том, как делал деньги в Мексике? Или, может быть, она сама, прожив столько лет в Соноре, могла все узнать? А может быть она шпионка, работающая на эту шайку?
Ерунда. Или нет? Она могла быть вовлечена в заговор. Но она рисковала жизнью, спасая Иден от апачей и подставляя себя под пулю наемного убийцы той ночью в Прескотте. Может быть усилившееся чувство к нему заставило ее раскаяться в собственном предательстве? Он ведь уже был готов поверить в собственную любовь к жене. И, может быть, Мэгги сначала против желания, а потом действительно полюбила его?
Единственным способом узнать правду было переговорить с ней начистоту. А уже потом решать, что делать с Баркером. Возможно, будет лучше подождать, пока Блэйк завершит свою миссию. Ведь им предстоит серьезный разговор об Идеи. Если ее будущее будет безопасным с этим полукровкой, тогда он, Колин, сможет гораздо увереннее маневрировать в щупальцах Баркера или кого там еще.
Барт Флетчер был доволен собой. Он еще раз осмотрел собственное отражение в зеркале и наманикюренными пальцами пригладил бородку. Одетый в любимый коричневый льняной костюм и накрахмаленную белую рубашку с кружевами, он до кончиков ногтей являл собою сына баронета, пусть и лишенного наследства. Мерзкая кузина Эвелина несомненно уже унаследовала этот титул. Да и не важно, ведь когда он почти тридцать лет назад покидал Англию, фамильное имение уже было заложено и перезаложено. И пусть оно достанется кузине Эвелине. Я сам сколотил свое состояние, хотя у меня и была для начала лишь груда камней. Но все деньги и титулы земли не могли заменить ему ту, которую он хотел больше всего на свете. Его Мэг. По крайней мере, он приложил руку, чтобы обезопасить ее будущее. Посвистывая, он закрыл дверь номера и пошел по коридору к лестнице.
