Джейн Фэйзер - Свадебное пари
Тот протиснулся к ним сквозь толпу.
— Кто-нибудь видел Себастьяна?
— Он был, но, по-моему, ушел, — ответил кто-то.
— Кажется, он сказал, что идет на Олбемарл-стрит, — объяснил другой. — Хочет провести поединок с мэтром Джеромом. Научиться какому-то новому приему.
— Спасибо, поищу его там.
Перри поднял руку в прощальном жесте и вышел на улицу, где Серена уже теряла терпение.
— Олбемарл-стрит, — сообщил он, снова предлагая ей руку.
— А что там?
— Фехтовальный салон мэтра Альберта. У него новый помощник. Творит чудеса с рапирой. Очевидно, Себ пошел брать урок.
Урок, который может ему пригодиться.
Серена тяжко вздохнула.
— Который час, Перри?
— Около половины четвертого.
Серена сжала губы и ускорила шаг. Если Себастьяна в салоне нет, придется действовать одной, на свой страх и риск, но что она может сделать одна? Наверное, придется просить Перегрина о помощи.
Через десять минут быстрой ходьбы они очутились на Олбемарл-стрит. Перегрин придержал дверь дома номер семь и проводил ее в узкий коридор, откуда шла наверх лестница.
Поднявшись, они вошли в длинную, отделанную зеркалами комнату, где фехтовали двое мужчин с засученными рукавами и в чулках. Серена хотела окликнуть Себастьяна, но Перегрин повелительно поднял руку. Пришлось ждать. Несмотря на волнение, Серена была очарована искусством фехтовальщиков. Ей казалось, что Себастьян фехтует ничем не хуже мэтра. Но тут мэтр нанес искусный удар и Себастьян, отступив, поднял руки.
— Туше, мэтр. Мастерский выпад!
Случайно глянув в сторону двери, он насторожился. Глаза потемнели от внезапной тревоги.
— Серена, что случилось? Перри?
— Не знаю, — пожал плечами брат. — Но твоей жене ты срочно понадобился.
— У нас мало времени, Себастьян.
— Для чего?
— Чтобы спасти Абигайль, конечно. Иначе с чего бы я гонялась за тобой по всему городу?
Она услышала раздражение в собственном голосе и вздохнула.
— Прости меня, я так взволнована, а времени остается все меньше.
— Дай мне минуту.
Себастьян отложил рапиру и, усевшись на скамью, которая тянулась по всей длине салона, принялся надевать сапоги, а вслед за ними и камзол.
— А теперь объясни, что происходит.
— Все это имеет отношение к субъекту в жилете, — начала Серена.
— Ты говоришь загадками, — резко бросил Себастьян. — Мне нужны факты, а не то, что ты считаешь или подозреваешь.
Серена кивнула, принимая упрек как должное.
— Есть такой человек в жилете, который выполняет самые сомнительные поручения генерала. А таких у владельца игорного заведения бывает много.
Братья молчали.
— Он приходит в дом, только когда случаются неприятности. Я видела его дважды. Вчера и сегодня. Он все утро обсуждал что-то с генералом. Я попросила Фланагана подслушать под дверью. Они говорили о дилижансе, резвых лошадях и частых сменах упряжек… похоже, предстоит путешествие.
— Разумное заключение, — согласился Себастьян.
— Потом генерал сообщил, что уезжает на несколько дней, и я сразу же получила записку от Абигайль.
Она протянула Себастьяну листок бумаги.
Он прочитал и нахмурился.
— Полагаешь, он намерен похитить Абигайль?
— С ее согласия, — подчеркнула Серена. — Иначе зачем она просит меня солгать? Как считаешь, все сходится?
— Абсолютно все, но зачем Абигайль соглашаться на этот план? Ради всего святого, она только что объявила о помолвке с Джонасом Веджвудом!
— Шантаж, — твердо заключила Серена. — Это любимый метод генерала. Видимо, он что-то раскопал и теперь намерен поживиться.
Перегрин понятия не имел, кто такая Абигайль, но остальное было ясно.
— Предположим, Серена, ты права. Куда же они поедут? — спросил он.
— Фланаган сказал, что генерал упомянул Финчли-Коммон, — значит, они отправляются на север. Что, если это Гретна-Грин?
— Похоже, нам предстоит спасать попавшую в беду девицу, — пробормотал Перри. — Может, позвать еще кого-нибудь на помощь?
Себастьян покачал головой.
— Финчли-Коммон… И Абигайль просит тебя солгать ее матери. Дело серьезное. Как по-твоему, Перри, за какое время дилижанс доберется до Финчли-Коммон?
— Часа за полтора.
— Значит, мы должны стоять в засаде в начале шестого.
— Разумно, — согласился Перри.
— В засаде? Для чего? — допытывалась совершенно растерявшаяся Серена. Она искала помощи, но, похоже, ее исключили из игры!
— Ограбление, — пояснил Себастьян, сверкая глазами. Он впервые видел выход из затянувшегося кошмара. Наконец-то жена будет принадлежать только ему!
— О, мы устроим мнимое ограбление в Коммон, чтобы спасти Абигайль? Прекрасная мысль!
— Никаких «мы», — спокойно возразил Себастьян.
— Я не оговорилась. Абигайль нуждается в дуэнье. Вы можете размахивать пистолетами, изображать ограбление, но я должна быть там, чтобы проводить ее домой и поддержать ложь о пребывании в моем доме. Правда не должна просочиться на свет, иначе разразится жуткий скандал.
— Серена права, Себ, — согласился Перри.
Себастьян не стал спорить.
— Только если обещаешь, что не будешь ни во что вмешиваться.
— Спасибо, муженек, — насмешливо улыбнулась она, приседая в реверансе, но он рассмеялся и пошел к двери, так что Серене ничего не оставалось, кроме как покорно идти следом.
Выйдя на улицу, братья стали совещаться.
— Верхом мы проделаем путь куда быстрее, чем в экипаже с лошадьми. Особенно по городу. Вряд ли это займет целый час. Перри, отправляйся в конюшни и приведи к дому лошадей. Я захвачу оружие.
— Я тоже возьму лошадь, и все встретимся на Страттон-стрит, — вставила Серена. — У вас должны быть маски. Разбойники обычно орудуют в масках.
— Мы побывали на стольких маскарадах, что в доме скопилась целая коллекция, — заверил ее Перегрин. — Не беспокойтесь, Серена, мы великолепно сыграем наши роли.
— И я тоже. Обещаю вам. Поверьте, я столько раз путешествовала тайно, что умею принимать любое обличье.
Она поспешила уйти, прежде чем Себастьян снова начнет препираться, но тот лишь покачал головой.
— Я бы не хотел, чтобы она изменилась хоть на йоту, но не думаю, что мне грозит спокойная жизнь.
— Ничуть в этом не сомневаюсь. Я иду в конюшни.
План составлен, и все тревоги Серены, казалось, улетучились. Взбегая по ступенькам крыльца, она мельком заметила чью-то лошадь, привязанную к перилам.
— Генерал уже уехал? — спросила она открывшего дверь Фланагана.
— Да, миледи… минут двадцать назад.
