Джорджетт Хейер - Великолепная Софи
— Софи, мы случайно не совершаем побег?
Она довольно захихикала.
— Нет, нет, все не так плохо! Надо ли мне рассказывать вам?
— Я отлично знаю, что вы вынашивали какой-то возмутительный план! Немедленно скажите мне все!
Она искоса посмотрела на него, и теперь он не сомневался, что ее взгляд вновь стал озорным.
— Ну, правда состоит в том, Чарльбери, что я похитила вас.
Через несколько ошеломленных мгновений он начал смеяться. Она с готовностью присоединилась к нему, но, осознав нелепость ситуации, он сказал:
— Я должен был догадаться, что готовится какое-то злодейство, когда увидел, что нет вашего верного Поттона! Но что это значит, Софи? Почему меня похитили? Зачем?
— Для того, чтобы я была так скомпрометирована, что вам пришлось бы жениться на мне, конечно, — правдиво ответила Софи.
Это любезное пояснение заставило его резко выпрямиться и воскликнуть:
— Софи!
Она улыбнулась.
— О, не тревожьтесь! Я послала Джона Поттона с письмом к Санчии, попросив ее немедленно приехать в Лейси-Мэнор.
— О Боже, неужели вы хоть чуть-чуть рассчитываете на нее?
— О да, конечно! У нее очень доброе сердце, и она никогда не подведет меня, если я нуждаюсь в ее помощи.
Он расслабился, но сказал:
— Я не представляю, чего вы заслуживаете! Я все еще в шоке. Зачем вы это сделали?
— Как, неужели вы не понимаете? Я оставила письмо Сесилии, написав, что я готова пожертвовать собой…
— Благодарю вас! — прервал его светлость.
–...И вами, — невозмутимо продолжала Софи, — так, чтобы наконец заставить моего дядю замолчать. Вы же знаете, я говорила вам, что убедила его объявить бедной Сесилии свое непреклонное решение выдать ее за вас! Если я правильно оценила Сили, потрясение заставит ее примчаться в Эштед, чтобы спасти нас. И если, мой дорогой Чарльбери, вы не сумеете правильно воспользоваться ситуацией, я умываю руки!
— Я бы хотел, чтобы вы этого не делали! — неблагодарно ответил он. — Возмутительно, Софи, возмутительно! А что, если ни она, ни маркиза не приедут в Лейси-Мэнор? Позвольте сказать вам, что ничто не заставит меня скомпрометировать вас!
— Нет, конечно! Мне это пришлось бы исключительно не по душе! Если бы это произошло, боюсь, вам пришлось бы провести ночь в Леттерхеде. Это недалеко от Лейси-Мэнора, и, верю, вам было бы довольно удобно в «Лебеде». Или вы могли бы нанять карету, чтобы вернуться в Лондон. Но по крайней мере Санчия не подведет.
— Вы написали Сесилии, что похитили меня? — спросил Чарльбери.
Она кивнула, и он воскликнул:
— Я мог бы убить вас! Что за шутки! Какое я произведу впечатление?
— Она и не подумает об этом. Вы помните, что я говорила вам не далее как позавчера? Надо заставить ее жалеть вас вместо Огэстеса. Кроме того, я убеждена, ее будет мучить ревность! Только вообразите! Я была в полной растерянности, пока однажды не вспомнила слова, сказанные при мне выдающимся военным! «Главное в атаке — внезапность!» Очень удачное обстоятельство!
— Не правда ли? — саркастично сказал он. — Мне очень хочется сойти у следующей заставы!
— Вы все испортите, если сделаете это.
— Это отвратительно, Софи!
— Да, если бы мотивы не были чисты!
Он не ответил, и она тоже молчала несколько минут. Наконец, тщательно все обдумав, он сказал:
— Вам лучше все мне рассказать. Я ничуть не сомневаюсь, что слышал только половину правды! Какую роль играет в этом Чарльз Ривенхол?
Она положила руки на спину Тины.
— Увы! Я так сильно поссорилась с Чарльзом, что мне приходится искать убежище в Лейси-Мэноре! — печально сказала она.
— И вы, без сомнения, оставили ему записку, сообщая об этом!
— Конечно!
— Я предвижу счастливую встречу! — резко прокомментировал он.
— В этом и состояла трудность! — призналась она. — Но, думаю, я смогу преодолеть ее. Обещаю вам, Чарльбери, вы останетесь с целой шкурой… ну, нет, наверное, не совсем, но очень близко к этому!
— Вы даже не представляете, как вы успокоили меня! Полагаю, я не буду достойным соперником Ривенхолу ни на пистолетах, ни на кулаках, но прошу вас, не надо считать меня трусом, боящимся встречи с ним!
— Я и не считаю, — уверила она его. — Но Чарльзу не будет никакой пользы послать вас в нокаут — я правильно выразилась?
— Абсолютно правильно!
— …или всадить в вас пулю, — закончила она с невозмутимым спокойствием.
Он невольно засмеялся.
— Я вижу, Ривенхол больше достоин жалости, чем я! Из-за чего вы поссорились с ним?
— Мне нужен был предлог, чтобы сбежать с Беркли-Сквер! Вы должны меня понять! Мне не пришло ничего в голову, кроме как выехать на его молодом гнедом, которого он недавно купил. Чудесное животное! Такие мощные крутые плечи! Такой ход! Но совершенно не привыкший к лондонскому движению и чересчур сильный для любой женщины!
— Я видел этого коня. Вы серьезно, Софи, выехали на нем?
— Да… ужасно, не правда ли? Уверяю вас, я испытывала настоящие угрызения совести! Однако ничего плохого не произошло! Он не понес меня, и Чарльз пришел на выручку, пока я еще не оказалась в настоящей беде. То, что он сказал мне!.. Я никогда не видела его в такой ярости! Если бы я могла вспомнить хотя бы половину оскорблений, что он нанес мне! Однако это неважно; они дали мне предлог бежать от него.
Он на мгновение страдальчески прикрыл глаза.
— Без сомнения, сообщив ему, что прибегли к моей защите?
— Нет, в этом не было необходимости; это расскажет ему Сили!
— Какое счастливое обстоятельство. Надеюсь, вы пришлете красивый венок на мои похороны?
— Всенепременно! И в самом деле, очень вероятно, что вы умрете раньше меня.
— Ну, если я переживу это приключение, то тогда ни в коем случае. Ваша судьба ясна: вас убьют. Я не могу понять, как случилось, что вы до сих пор живы!
— Как странно! Чарльз как-то сказал мне это же или нечто похожее!
— Ничего странного, любой разумный человек скажет это!
Она засмеялась, но сказала:
— Нет, вы несправедливы! Я еще никогда никому не причинила ни малейшего вреда! Может быть с Чарльзом мои хитрости не удадутся; но не с вами! Они вполне нам подойдут. Бедная Сили! Представьте, как ужасно знать, что всю оставшуюся жизнь придется слушать стихотворения Огэстеса!
Эта перспектива так поразила лорда Чарльбери, что он погрузился в молчание. Он не заикнулся о том, чтобы покинуть Софи, когда они остановились возле следующей заставы, и, казалось, покорился судьбе.
Лейси-Мэнор был домом елизаветинской эпохи и лежал немного в стороне от главной дороги. Последующие поколения перестраивали его, но он все еще сохранял свою первозданную красоту. К дому вела аллея величественных деревьев, его окружали когда-то ухоженные сады. Но из-за того, что сэр Горас не только часто отсутствовал, но и был небрежным хозяином, в последние годы сады были заброшены, кустарники невероятно разрослись, а необрезаемые розы вытеснили все остальные цветы с непропалываемых клумб. Небо весь день было затянуто тучами, но порой сквозь них прорывался тонкий солнечный луч, освещая многочисленные окна особняка, явно нуждающиеся в тряпке. Слабый дымок вился из одной трубы — единственный зримый знак того, что дом был все еще обитаем. Софи, выйдя из экипажа, придирчиво оглядывалась, пока Чарльбери дергал за шнурок железного звонка, висящего перед входной дверью.
