Трейси Уоррен - Ловушка для мужа
Гораций бежал по тропинке, вьющейся между невысокими скалами, которыми пестрела вся местность. Время от времени он останавливался, привлеченный каким-нибудь запахом, и с интересом обнюхивал камни и пробивавшуюся траву. Вайолет не спеша следовала за ним.
Холодный порывистый ветер трепал ее волосы, собранные на затылке в пучок и заколотые шпильками, и развевал широкие юбки. Он был похож на озорного эльфа, не дававшего ей покоя. Впрочем, Вайолет не сердилась на него. На душе у нее было грустно и тревожно. Ветреная, обещавшая бурю погода соответствовала ее настроению.
Море штормило. На берег с грохотом накатывали стальные волны, увенчанные белыми пенными гребнями. Сквозь серые тучи, затянувшие небо, проглядывало тусклое полуденное солнце.
– Пойдем, мой мальчик! Пора возвращаться! – крикнула Вайолет.
Гораций навострил уши и побежал к хозяйке.
Да, настало время вернуться в дом, забрать вещи и двинуться дальше. Ее семейная жизнь с Адрианом не удалась. Между ними все было кончено. И как ни пугала Вайолет мысль о самостоятельной жизни, необходимо набраться мужества и действовать. Не могла же она вечно прятаться здесь, на побережье.
Два месяца назад, когда Вайолет приехала в наемном экипаже в усадьбу вместе с горничной и Горацием, чета Гриммов встретила ее с распростертыми объятиями. Никто не задавал ей вопросов, хотя слуг удивила ее просьба не сообщать герцогу, что она остановилась здесь. Миссис Гримм суетилась вокруг нее, словно курица-наседка, готовила горячие обеды и уговаривала отведать ее стряпню. Но у Вайолет не было аппетита.
Для нее были приготовлены те же комнаты, в которых она жила в медовый месяц. Когда она переступила порог знакомой анфилады, на нее накатили воспоминания о счастливых днях, проведенных здесь. Тогда Адриан смотрел на нее со страстью и нежностью, и в его глазах не было той ледяной ненависти, от которой по спине Вайолет пробегали мурашки.
Мысли о муже не покидали Вайолет ни днем, ни ночью, ни в доме, ни на прогулках по побережью. Каждый вечер, ложась в постель, она долго плакала, прежде чем уснуть. Ей не следовало приезжать сюда. Впрочем, в доме ей было уютно. Да и где еще она могла найти себе пристанище? Вайолет ни за что бы на свете не поехала к родителям. Если же она обратится за помощью к брату, то он скорее всего сначала посмеется над ней, а потом выставит за дверь.
Что же касается Джанет, то от нее вряд ли можно ожидать поддержки. У сестры не было ни денег, ни собственности. Она полностью зависела от родителей.
На тетушку Агату тоже нельзя рассчитывать. Она с порога начала бы расспрашивать племянницу, почему та бежала из Англии, бросив мужа. Кроме того, Агата наверняка известила бы всех родственников и знакомых о приезде «Джанет».
Кит тоже был не в состоянии помочь своей невестке. Он учился в университете и не мог бы предоставить ей кров.
Вайолет вдруг вспомнила о своей подруге Элизе. Та, конечно, в конце концов простила бы ей ложь и обман и сжалилась бы над ней. Но она, как незамужняя женщина, полностью зависимая от своих родственников, не смогла бы оказать ей помощь.
Вайолет с ужасом поняла, что она одинока в этом мире.
Придя к столь неутешительному выводу, она весь последний месяц искала выход из положения. У нее была небольшая сумма, которую она скопила, экономя то щедрое пособие, которое Адриан выплачивал ей на содержание. Этих денег хватит на несколько месяцев скромной жизни. Но после того как они закончатся, Вайолет нужно будет самой зарабатывать себе на жизнь. Агнесс она, конечно же, отпустит, снабдив ее рекомендательными письмами.
Но что делать с Горацием? У Вайолет сердце кровью обливалось при мысли о том, что ей придется бросить бедного пса. Однако у нее не было другого выхода. Ему требовалось столько же пищи, сколько растущему организму ребенка. И даже если бы Вайолет нашла деньги, чтобы прокормить Горация, она не смогла бы подыскать подходящее жилище с таким огромным псом. Она собиралась устроиться в какой-нибудь богатый дом компаньонкой или гувернанткой. Но кто пустит ее на порог с собакой? В конце концов она решила отправить Горация в Уин-терли, написав Адриану записку с просьбой приютить пса. Несмотря на ненависть к ней, герцог должен был сжалиться над беззащитным животным. В имении за псом будут хорошо присматривать.
Остановившись, Вайолет присела на корточки и крепко обняла собаку, прижавшись щекой к ее теплому шелковистому боку. Закрыв глаза, она постаралась сдержать слезы, готовые хлынуть у нее из глаз.
Справившись со своими чувствами, которые она пыталась скрыть от проницательной миссис Гримм, Вайолет встала и пошла дальше. Вскоре в поле ее зрения появился дом. Он стоял на холме, освещенный золотистыми лучами солнца, пробивавшегося из-за туч. И тут Вайолет заметила стоявшую на подъездной дорожке карету с гербом герцога Рейберна.
Вайолет оцепенела. Ее бешено колотящееся сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Адриан нашел ее.
Глава 21
Адриан ждал ее в гостиной.
Вайолет замешкалась в холле. Сняв плащ, она поправила прическу, стоя перед висевшим на стене небольшим зеркалом. До ее слуха доносился приглушенный голос Адриана. Он разговаривал с Горацием, который, радостно виляя хвостом, помчался в гостиную сразу же, как только понял, что там находится хозяин.
Пощипав свои бледные щеки в надежде, что они хоть немного порозовеют, Вайолет надела очки, которые теперь постоянно носила, и расправила плечи. «Я сумею выстоять, – внушала она себе. – На этот раз у меня все получится». Вайолет не хотела больше проявлять слабость перед мужем. Хватит умолять его и просить прощения!
Когда она переступила порог гостиной, Гораций, высунув огромный язык, бросился к ней. Встав на задние лапы, он положил передние ей на плечи, демонстрируя собачью преданность. Вайолет, погладив его по голове, приказала ему лечь, и он послушно опустился на пол у камина.
Миссис Гримм принесла поднос с чаем и, поставив его на стол, удалилась.
Вайолет обвела взглядом комнату, стараясь не смотреть на мужа.
– Добрый день, ваша светлость, – наконец произнесла она, прерывая неловкое молчание.
– Добрый день, Вайолет.
Ей было странно слышать свое имя из уст Адриана. Раньше она готова была отдать все за то, чтобы он называл ее так. Но теперь цена, которую ей пришлось заплатить за это, казалась ей непомерной.
– Как вы нашли меня? – спросила она и прошлась по комнате, стараясь держаться непринужденно.
Она не желала больше трусить и робеть в его присутствии.
– Давайте сначала выпьем чаю, – предложил Адриан. – Вы, наверное, замерзли.
