Мэйдлин Брент - Тени прошлого
– Спасибо, спасибо, спасибо... – шептала я.
– Ханна, бедняжка Ханна, что они с вами сделали? – Она нежно гладила меня по щеке, и голос у нее срывался. – Господи, эта глупая девчонка в деревне рассказала нам о том, как вас лечили ледяной водой и как вы чуть не умерли от воспаления легких, но я не думала, что... что...
Голос изменил ей, а я почувствовала себя совсем слабой от счастья.
– Мне уже гораздо лучше, миссис Хескет. Теперь я свободна и скоро стану как прежде, обещаю вам. Я ведь очень сильная.
– Правда, девочка, – подтвердила она. – Господь знает, кого наделяет силой.
Я прижалась к ней щекой.
– Мне трудно поверить, что это не сон. А о ком вы говорили? Кто эта глупая девчонка?
– Одна из тех, что живет в деревне и ходит убираться в больницу, – сказала миссис Хескет. – Стелла. Она мыла вашу комнату.
– Она сказала вам? А я думала, они все до смерти запуганы доктором Торнтоном и сестрой Вебб.
– Ну, конечно же, они их боятся, – подтвердил Эндрю Дойл, рассмеявшись, и я увидела, что он уже такой, как всегда. – Но к тому времени, как миссис Хескет кончила с ней говорить, бедняжка куда больше боялась гнева Божьего и мощи Правосудия, которые должны были обрушиться на нее, не скажи она правду.
Я знала, как миссис Хескет умеет управляться с людьми, поэтому совершенно не удивилась. Представив себе эту сцену, я хихикнула и опять чуть не расплакалась, наверно, от слабости.
– Не надо много разговаривать, дорогая, – попросила меня миссис Хескет. – Отдыхайте. Через час будет поезд на Лондон, и у нас заказаны билеты первого класса. Тогда спрашивайте, что пожелаете, если почувствуете себя в силах, и мы расскажем вам все. – Она поглядела на Джейка. – Надеюсь, вы, мальчики, не наделали там дел?
Джейк укоризненно улыбнулся голубыми глазами.
– Дел? Ну, как же мы могли, ведь вы нас знаете, миссис Хескет. Мы со стариной Джимом вели себя, как овечки. Мы были нежнее, чем на службе в церкви. Спросите джентльмена.
– Миссис Хескет, все получилось как нельзя лучше, – подтвердил Эндрю Дойл и, довольно вздохнув, вытянул ноги, все еще не сводя с меня глаз. – Они делали только то, что я просил, и я очень благодарен вам за такой надежный эскорт.
Я схватила руку миссис Хескет и сжала ее, сколько у меня хватило сил.
– Я тоже вам благодарна, – взволнованно прошептала я.
* * *
Следующие несколько часов я была, как во сне, после стольких недель тюремного заточения, и мне приходилось время от времени напоминать себе, что я не сплю. Я лежала на диване на одной стороне купе, миссис Хескет и Эндрю Дойл сидели напротив меня, и мы болтали. Джейк и старина Джим расположились в другом купе.
– Сначала мы все подумали, что вы убежали, – сказал Эндрю Дойл, – потому что не нашли чемодана с вещами. Но через неделю одна из горничных отыскала его, видимо, ее подкупили, чтобы она собрала чемодан и куда-нибудь выкинула его, а она побоялась разоблачения.
– Значит, мистер Райдер поверил, что я сбежала?
– Поверил и ужасно разозлился. Он даже послал письмо в агентство Хескет с приказанием разыскать вас и получил от миссис Хескет ответ, в котором она ставила его в известность, что ее агентство больше не будет на него работать. Я нанес ему визит через несколько дней, и он мне все рассказал. Он был вне себя от ярости. Ему даже в голову не пришло, что вас могли похитить.
– Все было бы не так, если бы он не считал себя умнее сэра Джона, – вмешалась миссис Хескет. Она подалась вперед и коснулась моей руки, – простите меня, Ханна, но мне пришлось рассказать мистеру Дойлу все, что я знаю о вас и ваших родителях, настоящих родителях.
Я покачала головой:
– Ничего, миссис Хескет. Какое это имеет значение, когда я на свободе? А еще кто-нибудь знает?
– Дорогая, мы с мистером Дойлом собирались рассказать мистеру Тоби Кенту и послали ему в Париж телеграмму, как только мы подумали, что вас похитили, но прошло уже несколько недель, а от него ни слуху ни духу.
– Я сама все расскажу Тоби, когда мы с ним увидимся. Мне только не хочется, чтобы что-то узнала моя мать, миссис Ритчи.
Эндрю Дойл пожал плечами:
– Себастьян Райдер тоже знает, так что один Бог ведает, как все будет.
– Ладно... Ничего. – Я говорила медленно, часто переводя дыхание от слабости. – Только, мистер Дойл, я не хочу быть орудием мести. Силой меня можно заставить показать бабочку, а силу он не сможет применить и ничего не докажет. – Я подождала, пока поезд проскочил без остановки какую-то маленькую станцию. – А почему вы заподозрили, что я не сама уехала?
Миссис Хескет скривилась:
– Вообще-то первой я должна была заподозрить неладное, и мне стыдно, что первой оказалась Джейн Райдер.
– Мисс Джейн?
Я не поверила своим ушам. Эндрю Дойл кивнул:
– Она мне столько наговорила, когда я приехал с визитом. Сказала, что не в духе Ханны Маклиод бежать в подобных обстоятельствах. То же самое она сказала отцу, но он рассердился на нее и обозвал глупой девчонкой.
– Джейн?.. – изумилась я.
Холодная деловая Джейн оказалась достаточно сообразительна и проницательна, чтобы не поверить бросающимся в глаза фактам.
– Пока я был у них, – продолжал Эндрю Дойл, – она сначала спорила, а потом будто что-то вспомнила, бросилась в вашу комнату. Она подошла прямо к гардеробу посмотреть, что вы якобы взяли и что оставили, и там в одном ящике нашла...
Он снял с верхней полки небольшой чемодан, рядом с которым лежал еще один такой же. Тут только я сообразила, что для того, чтобы попасть утром в больницу, мистер Дойл и все остальные провели ночь где-то рядом.
Он открыл чемодан и достал из него старую шкатулку, в которой я хранила свои сокровища – свое свидетельство о рождении, которое, как я теперь знала, было фальшивым, свидетельство о рождении моей матери, обручальное кольцо и письмо, которое она мне написала перед смертью, а также молитвенник, пустой кошелек и кольцо из мексиканского серебра с инициалами Р.Д.
– Наверно, вы хотели бы убедиться, что все на месте, – сказал Эндрю Дойл и поднял крышку, чтобы я могла заглянуть внутрь. – Мы тоже убедились, что подозрения Джейн не беспочвенны, потому что мы оба были уверены в том, что вы не бросили бы этих вещей, если бы в самом деле сбежали. Простите меня, Ханна, за то, что я прочитал бумаги, но нам нужна была хоть какая-то зацепка. – Он помедлил. – Мне кажется, письмо вашей матери, Кэтлин Маклиод, – самый трогательный и замечательный документ, который я когда-либо видел. – Он улыбнулся. – Разве что мне не понравились последние слова, в которых она советует вам не доверять мужчинам. Мы понимаем, как ей было горько, но кое-кому, Ханна, все-таки можно доверять.
