Шеннон Дрейк - Неповторимая
— Шона!
— Оставь меня в покое! — прошептала она. Минуту Дэвид лежал молча.
— Хорошо, — наконец произнес он и начал одеваться. — Я оставлю вас одну, миледи, но не вздумайте ничего затевать. Шона, ты не настолько зла на меня, как делаешь вид. Тебе просто невыносимо сознавать правду, но я заставлю ее признать.
— А Дэнни? — прошептала Шона. Дэвид склонился и тронул ее за плечо.
— Шона, мальчик в безопасности, остальное не важно! Но я предупреждаю: не смей покидать комнату! Твои родные стремятся убить тебя, а я не позволю тебе умереть.
Шона вскочила, когда Дэвид направился к двери.
— Как ты можешь! Ты говоришь, что мой сын жив, и отнимаешь его у меня! Как ты посмел решиться на такое да еще предупреждать…
— Я буду поступать так, как пожелаю, миледи, потому что пять лет назад я поддался вашим чарам и проснулся мертвецом. Я смею делать все, что считаю нужным, потому что все эти годы у меня, оказывается, был сын. И этот сын попал в руки негодяев.
— Черт побери, ты должен мне верить!
— Шона, очень трудно поверить тому, о чем ты никогда не упоминала.
— Дэвид, неужели ты запрешь меня здесь? Я сама должна узнать, что происходит! — воскликнула она. — Я должна попытаться…
— Ты останешься здесь. Я намерен найти тех, кто пытался убить нас обоих!
Он отвернулся и зашагал к двери. Шона бросилась за ним.
— Дэвид, не можешь же ты просто уйти…
— Могу. — И как подобало Дэвиду Дагласу, лорду Касл-Рока, он с достоинством удалился.
Хлопнула дверь. Шона вздрогнула и несколько мгновений с дрожью смотрела на нее. Сорвав вязаное покрывало с постели, она набросила его на обнаженные плечи, метнулась к двери и распахнула ее. Дэвид ушел, но не оставил ее без присмотра — на стуле у порога восседал Джеймс Мак-Грегор.
— Что вы… — начала она.
— Леди Мак-Гиннис, — поприветствовал ее лекарь со странной улыбкой уличного мальчишки, — лорд Даглас ушел, но вы можете упокоиться с миром, если пожелаете.
— Упокоиться с миром… так пишут на могильных плитах! — воскликнула она.
Лекарь покраснел.
— Прошу простить, миледи. Я хотел сказать, что мне поручено охранять вас.
— А Дэвид ушел?
— Да, и сегодня вам его не остановить, леди. Поверьте мне, я хорошо его знаю.
— Вам поручено охранять меня и не выпускать из этой комнаты?
— Напрасно вы хотите покинуть ее, миледи: зло бродит совсем рядом.
Она оказалась узницей. Пленницей Дэвида. Кивнув лекарю, Шона отступила в комнату и уронила покрывало с плеч. Она высвободилась из разорванной одежды и долгое время стояла на месте, неудержимо дрожа. Слезы катились по ее щекам, и Шона позволила себе роскошь всхлипывать, как ребенок.
Но слезы вдруг отрезвили ее: Шона поняла, что стоит обнаженная посреди спальни. Она надела ночную рубашку и отделанный кружевом и лентами халат и выглянула в коридор, где сидел Джеймс Мак-Грегор.
— Входите, — пригласила она. — Расскажите, насколько близко вы знакомы с лордом Дагласом. И если вам известно, — добавила шепотом, — ради Бога, скажите, куда он девал Дэнни!
Сабрина горела, словно в огне. Жизнь потеряла привычную колею и ритм. Она только что выбралась из склепа и заслуживала отдых, чтобы оправиться от потрясения. Она хотела побыть одна, а тем более не видеть рядом Слоана. Но теперь, когда Шона и Дэвид, повергнув мир Сабрины в хаос, отправились вести собственное сражение, Скайлар и Ястреб тоже покинули ее.
Все разошлись. Сабрина уставилась на закрывшуюся дверь, мучительно сознавая, что Слоан стоит у нее за спиной.
— Зачем ты здесь? — прошептала она и прижалась лбом к двери.
Он не ответил на вопрос.
— Сабрина, ложись в постель, пока ты не лишилась сил, прошу тебя.
Она не пошевелилась и в ту же минуту почувствовала на плечах его ладони, мешающие ей убежать, укрыться.
Точно так же не могла она убежать от Слоана на постоялом дворе, когда попала к нему в комнату, пытаясь спрятаться от отчима. Как все смешно и нелепо! Который из двух случаев привел к таким ужасающим последствиям: первый, когда она была слишком перепугана и с запозданием поняла, что следовало сказать правду? Или второй — на следующее утро, когда она не успела проснуться? И не испытывала другой боли, кроме как боль унижения…
— Со мной все хорошо.
— Вот как? — спросил он, почта касаясь губами ее уха. — Похоже, ты пытаешься вырваться из этой комнаты. Дверь открывается легко, но тебе некуда бежать.
Внезапно он подхватил ее на руки.
— Я способна передвигаться сама! — в тревоге воскликнула она, заметив пристальный взгляд его бездонных карих глаз.
— Ты можешь упасть.
— Не упаду.
— Ушибиться.
— Ни за что!
— И навредить нашему ребенку.
— Но…
Увидев, что лицо его выражает непреклонность, Сабрина затихла. Слоан вернулся к кровати, усадил ее к спинке и подложил под голову подушку.
— Неужели ты настолько перепугана? — спросил он, садясь рядом. Его рука, лежащая на белой простыне, казалась особенно смуглой. Сабрина покраснела. Его пальцы были необычайно длинными, ладони — загрубевшими, мозолистыми от долгих поездок верхом по прериям. Но она знала: прикосновение этих рук может быть удивительно нежным…
— Перепугана? — недоверчивым шепотом повторила она.
Успела ли она испугаться? Бесконечные часы, проведенные в склепе, она молилась о том, чтобы выжить — ради ребенка.
— Сабрина, нам надо обсудить положение.
— Обсудить положение? Понятно… — На столе у кровати стояла бутылка бренди. — Майор Трелони, вы позволите предложить вам выпить? Я сама не отказалась бы…
Слоан перехватил ее руку, когда Сабрина потянулась за бутылкой.
— Сабрина, ты только что спаслась от рук злодеев, которые бросили тебя в склепе и намеревались убить, — напомнил он.
— Тем больше у меня причин выпить! — отозвалась она. Она попыталась высвободить руку и взять бутылку.
— Сабрина!
Девушка прикусила нижнюю губу, опустив глаза. Наконец, решившись их поднять, она почувствовала, как приливает к щекам кровь, и вновь посмотрела на дверь.
— Сабрина, тебе не удастся сбежать. Надеюсь, ты понимаешь, — насмешливо добавил он, — поскольку я нашел тебя здесь, в шотландском замке, то последую за тобой повсюду.
Сабрина проговорила, глядя на него в упор:
— Мне необходимо выпить.
— Для храбрости?
— Мне хватает храбрости.
— Это не храбрость, а безрассудство. Нет, пить ты не будешь. Эдвина напоила тебя укрепляющим снадобьем из трав. Бренди тебе ни к чему.
Но Сабрина отчаянно нуждалась в хорошем глотке бренди, хотя понимала: она не сумеет дотянуться до бутылки.
— Хорошо, а как насчет сна? — с надеждой спросила она. Он улыбнулся. Сабрина вновь подумала о том, как обезоруживает его улыбка и как он похож на… индейца. Дикаря.
