Сьюзен Уэлдон - Южные ночи
— Очень хорошо, — ответил Тревор натянуто. — Я привык делать все сам. — С этими словами он собрал поводья и повел Самсона в стойло.
Вопреки всякому здравому смыслу Леа потащилась следом. Остановившись на пороге, она наблюдала, как Тревор нашел свободный денник и расседлал Самсона. Она невольно залюбовалась его быстрыми и ловкими движениями.
Хотя Тревор не подавал виду, что знает о присутствии Леа, девушка понимала: он с его проницательностью не мог не заметить ее. Тем сильнее Леа страдала из-за того, что Тревор так легко может ее игнорировать. Не следовало опять затевать с ним серьезные разговоры, но когда дело доходило до Тревора, Леа тут же теряла здравый смысл. Нельзя же, в самом деле, просто вышвырнуть ее, точно сломанную куклу! И она решительно шагнула к нему.
Прескотт потрепал Самсона по боку и, продолжал внимательно оглядывать коня, задал вопрос:
— Вы что-то хотели, Леа?
— Да уж наверное! — Внезапно она пожалела о своем порывистом тоне и, набрав побольше воздуха, продолжила более мягко: — Вы очень странный человек, майор.
Уголки его губ приподнялись. Снова хлопнув жеребца по боку, он повернулся к девушке.
— И что же во мне странного?
— Все, — она вздохнула устало. — Сначала вы… Впрочем, это я зря.
— Скажите, а Батлер для вас менее странен, Леа?
— Джесс и я понимаем друг друга… Хорошо понимаем.
Тревор посмотрел на нее так, словно хотел сказать что-то еще, но промолчал, сложив губы в жесткую узкую линию. Как глупо пререкаться, если простой жест способен объяснить все без лишних слов. Неожиданно для себя самой Леа медленно двинулась вперед, не смея дышать. Она ожидала, что он отступит, и удивилась, когда Тревор остался на месте. Она остановилась в двух дюймах от него, подняла лицо и встретила его изумленный взгляд. Быстро, боясь передумать, Леа схватила его за воротник рубашки, приподнялась на цыпочки и поцеловала в губы.
Тревор вздрогнул, обнял девушку за плечи и притянул к себе. Применяя полученные от него знания, Леа соблазнительно коснулась губами его рта, чтобы он приоткрылся. Она уже плыла по нереальному миру чувств и грез, окутанная его мужским запахом и теплом натруженного за день тела, истомленная бурлящими в ней чувствами, и лишь через несколько мгновений поняла, что Тревор не ответил на ее поцелуй. Когда он отодвинулся от нее, глаза девушки превратились в две фиолетовые щелочки.
— Вот об этом я и говорю, — сказала она. — Ты же хотел поцеловать меня.
Рот его снова сложился в тонкую полоску. Тревор закрыл глаза и сжал пальцы в кулаки.
— Черт побери, да. Я хочу поцеловать тебя, Леа.
Быстро преодолев разделявшее их расстояние, она обвила руками его плечи. Реакция Тревора была мгновенной. Он прижал девушку к своей груди и уткнулся лицом в ее шею. Слышно было, как он глухо застонал. Дрожа от счастья и удовольствия, Леа проникла пальцами между завитками его волос и прильнула к могучему торсу.
— Бог мой, Леа, если б ты только знала, что делаешь со мной.
Жар пробирался все глубже, проникая во все уголки ее тела. Ни одно из земных наслаждений не могло сравниться с радостью таять в его объятиях. Леа сомневалась, что даже в раю возможно что-либо подобное.
— Нам надо поговорить — Он остановился и провел губами снизу вверх по ее шее до места под самым ухом, до той чувствительной точки, прикосновение к которой сводило ее с ума. — Я обязан признаться тебе кое в чем, Леа.
Тихий смешок сорвался с ее губ:
— Представь, я тоже.
Тревор напрягся и шумно вдохнул.
— Если собираешься рассказать мне о Батлере, то я не желаю о нем слышать, — сказал он резко. — И сейчас, и вообще никогда.
— Но Тревор…
Рот его овладел ее губами, не просто исполняя недавнее желание Леа, но даже превосходя все ее ожидания. Она застонала от счастья и, утопая в его пьянящей ласке, поплыла по волнам удовольствия куда-то на небеса… Она слышала стук сердца в его широкой груди. А может, это ее собственное? Он действительно ее любит. Он не смог бы целовать ее так, если бы не любил.
Чье-то покашливание спугнуло Леа, заставив оторваться от губ Тревора. Он тоже мгновенно выпрямился и рывком поставил девушку сбоку от себя. Леа увидела Джорджа Энтони и ахнула. Широко улыбаясь, раб приподнял бровь. Тревор мрачно поглядел на него:
— Черт!
Снаружи кто-то звал Леа. В крайнем смущении, не глядя в глаза Джорджу Энтони, она выскользнула из дверей и услышала за спиной голос Тревора. Хотя немного неловко оставлять его объясняться в одиночку, но она рада была сбежать подальше от места преступления. Джорджу Энтони можно доверять: он не станет болтать на каждом углу о том, что видел.
Хипи задыхаясь бежала к ней через двор и, протягивая руку в сторону своей госпожи, кричала:
— Я везде вас разыскивала и разыскивала, миц Леа!
— Неужто пожар?
— Нелли меня побежала за мукой, а там ее нет, и Нелли смотрела сама и говорила, что там опять привидение ее всю поело…
Леа подавила улыбку.
— Но у Рэйчел есть ключи от кладовок. Почему Нелли не обратилась к ней?
— Миц Рэйчел чувствовает неважно сегодня. Нелли говорила, вы бы взяли эти ключи сами.
Леа задумалась. Еще вчера вечером с сестрой все было в порядке.
— Что такое с Рэйчел?
— Я думаю, она просто уставала сильно.
Чувствуя Тревора у себя за плечом, Леа оглянулась. Он подмигнул ей, подтверждая тем самым, что отлично помнит ту ночь, когда они вместе уничтожали глазированные бисквиты Нелли. Тогда мулатка тоже обвинила во всем привидения.
— Как вы думаете, Леа, для чего призраку понадобилась мука? — блестя глазами, спросил майор.
Она отвернулась и вновь поглядела на Хипи, стараясь не рассмеяться:
— Отправляйся обратно в дом и скажи Нелли, что я сейчас приду.
— Да, мэм.
Леа только головой покачала, глядя вслед рабыне, а Тревор нагнулся к ее уху.
— Интересно, что же все-таки сталось с мукой?
— Ума не приложу.
— Джордж Энтони! — внезапно громко крикнул Тревор, а Леа, вздрогнув от неожиданности, оглянулась и увидела раба, спешащего к ним со стороны конюшни.
— Нелли нужна мука из кладовки, — обратился к нему Прескотт. — Ступай и принеси ей этот тяжелый мешок.
Раб на миг замер на месте, а потом направился исполнять приказание.
Догадываясь, что задумал ее возлюбленный, Леа улыбнулась. Что ж, чудесная сводня. Она сама давно переживала за своего верного телохранителя, буквально сохшего по Нелли, но не знала, как вмешаться в чужие дела.
— А Джордж Энтони привязался к тебе всей душой, — молвила она. — Ты должен быть польщен.
