Лиза Клейпас - Нам не жить друг без друга
– Я пытаюсь сделать так, как будет лучше для всех нас.
– Не надо! – умоляюще воскликнула Селия. – Филипп, я знаю, как важно для тебя чувство долга и как ответственно ты относишься к своим обязанностям. Но если бы у тебя не было никаких обязательств и тебе предложили бы выбирать все, что хочешь?
– Я сказал тебе, что я хочу.
– Представь, что мы с тобой не связаны узами брака. И что ты абсолютно свободен выбирать то, что подсказывает сердце. Кого бы ты выбрал тогда?
Филипп молчал с непроницаемым выражением лица.
– Почему вчера ты встречался в саду с Бриони? – спросила Селия. – Потому что ты не мог противиться зову сердца. Тебя к ней тянет, ты любишь ее… и в глубине души хочешь верить, что это будет длиться вечно.
Поняв, что он не ответит, Селия отошла. Надо набраться терпения.
– Мне кажется, ты обманываешь самого себя, – тихо сказала она. – И мне кажется, что мы с тобой в глубине души хотим одного и того же, Филипп. С нами столько всего произошло… и никто из нас не может вернуться назад.
– Не может, – согласился он, – но мы могли бы начать все сначала.
Столкнувшись с таким упрямством, Селия беспомощно покачала головой. Им обоим необходимо было подумать.
Больше в этот день Селия не видела Филиппа, хотя оставалась в главном доме. Ее настойчивость, наверное, утомила его, и он обедал в своей комнате. То ли отдыхал, то ли думал. Селия надеялась, что он думает.
* * *Наступил вечер, но не было никаких вестей от Макса, к этому времени уже побывавшего у губернатора. Селия в унынии сидела с Вестой на коленях в кабинете. Рыжая кошка громко мурлыкала, уминая лапками мягкий фиолетовый шелк платья Селии. Селии нравилась строгая элегантность кабинета, массивная мебель красного дерева и сочные желтые, алые и синие тона драпировок и обивки мебели.
Кошка деликатно вылизала лапку и принялась за шкурку.
– Знаешь, красавица, – тихо обратилась к Весте Селия, поглаживая ее, – я заметила, у тебя есть привычка бессердечно бросать изнывающего от страсти кота, как только он тебе наскучит, и переходить к другому ухажеру. Тебя не мучит совесть?
– Из всех животных, – раздался с порога голос Филиппа, – у кошек меньше всего совести.
При звуке его голоса Селия вздрогнула.
– Филипп, не знала, что ты способен шпионить за мной.
Он закусил губу, как делал это когда-то, если задумывался, потом улыбнулся ей.
– Можно войти? – спросил он.
Селия кивнула, не сводя с него настороженного взгляда. Его темные волосы были гладко зачесаны назад, на нем были красновато-коричневые брюки, синий пиджак и ботинки с пряжками. Ярким пятном выделялся белый, туго накрахмаленный галстук. Он выглядел как человек, только что сбросивший с плеч тяжелый груз.
– Садись, – предложила Селия, указывая на место возле себя на банкетке.
Раздосадованная непрошеным вторжением, Веста спрыгнула с ее колен.
– Прости меня за несносное поведение сегодня утром. Ты была со мной всего лишь откровенна. Я понимаю, тебе это было нелегко.
– Что правда, то правда, – тихо подтвердила Селия. Филипп смотрел на нее в упор, и была в его взгляде открытость, которой раньше она у него не замечала.
– Я почувствовал – да и сейчас чувствую, – будто у меня отобрали что-то драгоценное. Я не виню ни тебя, ни Жюстина. Я знаю одно: до того как меня захватил в плен Легар, ты была моей и у нас с тобой было общее будущее. И я верю, мы были бы довольны жизнью.
– Я тоже. Но, Филипп…
– Подожди, – прервал ее он, – дай мне договорить. А теперь я понимаю: изменилась не только ты, но и я сам. То будущее, которое раньше я видел перед собой, больше невозможно. – Он взял ее за руку, и их пальцы сплелись. – С того дня, как мы расстались, я много месяцев прожил в кошмарном сне – без надежды, без чувств. Но когда я с Бриони, кошмар исчезает, я начинаю острее ощущать жизнь, я снова начинаю чувствовать.
– Ты будешь счастлив с ней.
Филипп опустил глаза, взглянув на их сплетенные пальцы.
– Наверное, я действительно люблю ее, – сказал он.
– Я это знаю. И она тебя любит. Разве обязательно мужу и жене иметь одинаковое происхождение, чтобы быть счастливыми в браке? По-моему, различия даже делают жизнь интереснее. – Она пожала его пальцы. – Иди к Бриони.
Он взглянул на нее со своей очаровательной медлительной улыбкой:
– Вот как? Ты мне приказываешь?
– Да.
– А что мне сказать ей, мадам?
– Скажи, что обожаешь ее и хочешь жениться на ней, как только будет расторгнут наш брак.
Улыбка сползла с его лица.
– Селия, ты действительно этого хочешь?
– Да!
– Но если тебе потребуется моя помощь, если тебе будет нужно, чтобы я о тебе позаботился, ты всегда…
– Нет, дорогой. – Она тихо рассмеялась. – Обо мне не беспокойся, Филипп… Меня не бросят и не обидят. Я не наскучу твоему брату по меньшей мере еще полсотни лет.
– Ты говоришь это с такой уверенностью, – сказал он, скорее утверждая, чем спрашивая.
– У меня нет ни малейшего сомнения, – прошептала Селия, так лучезарно улыбнувшись ему, что, поддавшись порыву, он поцеловал ее в губы. Это был поцелуй, которым могли бы обменяться брат и сестра.
И вдруг Селия спиной ощутила чье-то присутствие в комнате. Она оглянулась и замерла: в дверях стоял Жюстин. Он был в широкой белой рубахе с распахнутым воротом, узких черных брюках и черных башмаках.
Ей еще никогда не случалось видеть братьев вместе. Впечатление было ошеломляющим. Трудно поверить, что кто-то мог бы принять одного за другого, не понять, кто из них доктор, а кто – исправившийся пират. Один был мужчиной, которого любая мать захотела бы заполучить в мужья своей дочери, а от другого умоляли бы дочерей держаться подальше.
Филипп выпустил руку Селии.
– Значит, тебя помиловали, братец?
– Да. Но боюсь, что после всего этого влияние отца сильно пошатнется. Ведь он заставил всех сильных мира сего, кто был чем-то ему обязан, заплатить свои долги. Теперь ему не к кому будет обратиться.
– Жюстин, то, что ты сделал ради меня… – начал Филипп, но замолчал, как будто ему не хватило слов.
Он шагнул к Жюстину и обнял его. Жюстин высвободился из рук брата и рассмеялся:
– Труднее всего в этой истории мне было притворяться тобой! Нелегко выслушивать рассказы о недугах всех престарелых дам в Новом Орлеане.
Филипп фыркнул:
– Признаться, трудно представить себе, чтобы ты вежливо выслушал хоть кого-нибудь.
Жюстин окинул брата оценивающим взглядом.
– Ты хорошо выглядишь, Филипп. Я, наверное, больше всех рад видеть тебя живым и невредимым под крышей родного дома.
– Спасибо. Этим я обязан только тебе.
Синие глаза встретились с синими глазами: братья обменялись понимающим взглядом. Они долго были в разлуке, но ничто не могло разорвать существующую между ними связь.
