Элоиза Джеймс - Избранница герцога
Усевшись рядом на скамью, они молча бросали крошки в воду. В пруду плавали семь лебедей. Пара и их птенцы. Родители заботливо подталкивали клювами деток в направлении крошек.
— Что за маскарад? — спросила Элинор. — Зачем вам понадобился этот мистер Ормстон?
— Это не случайный выбор. Я решил соответствовать вашим новым требованиям. Вы отказались от герцогов, и мне пришлось учить более скромную роль.
Она закрыла зонтик и сделала глубокий вдох.
— Вы пришли к заключению, что я могу быть хорошей матерью? Поэтому пришли?
— Мне кажется, легче найти другую для этого, чем уговорить вас.
— Вы правы, — согласилась она, прицелившись хлебом в клюв лебедя-отца и удачно попав. Тот спокойно поймал и проглотил хлеб, не выказывая ни малейшей обиды.
— На этот раз мои мотивы сугубо эгоистические, — сказал Вильерс. — Я ищу любимую жену для себя.
— Какой сюрприз, — произнесла Элинор. — Кто бы мог подумать, что вам вообще нужен кто-то для брака. У вас столько друзей среди женщин. А ваши отцовские чувства весьма похвальны. Зачем же от них отказываться? Попробуйте найти хорошую мать среди дочерей маркизов. Но может быть, вы снизойдете и до графской дочери? Хотя это наверняка заставит вас почувствовать себя не в своей тарелке.
— У моих детей превосходный гувернер и две няньки. С ними все в порядке.
— Превосходно, — сказала Элинор, пытаясь попасть в самочку лебедя, но промахнулась.
— Вы даже не желаете смотреть в мою сторону, — заметил Вильерс. — Неужели эти водоплавающие интересуют вас больше, чем я?
Она подняла на него глаза. Его черные брови и потемневшие от страдания глаза просто кричали из-под белого парика.
— О, — произнесла она.
— Я люблю вас, Элинор, — произнес он, — и всегда буду любить только вас. То, что я чувствую к вам, не связано ни с моими нынешними детьми, ни с теми, которые могут быть у нас с вами в будущем.
— Но раньше вы рассуждали совсем иначе, — сказала она.
— Я запутался в своих представлениях и понятиях. Не знал, какой должна быть хорошая мать. Свою я не мог считать образцом, после того, что она сделала с моим братом. Она наряжала нас в шелк и бархат, но когда мой брат заболел, отгородилась от него, боясь заразиться...
— Я помню, — сказала Элинор.
— Я искал мать в Лизетт, которая говорила, что не зависит от светских предрассудков. Но она тоже относилась к моим девочкам как к куклам. Она избавилась от собственного ребенка. Потребовала убрать его за то, что он пачкал пеленки. Вам известно, что его отец — граф Гриффин?
— Моя мать рассказала мне эту историю по дороге домой, — сказала Элинор.
— Лизетт — копия моей матери, — сказал Вильерс. — Возможно, поэтому меня подсознательно влекло к ней. Но как я мог подумать, что ей можно доверить детей?! Я был круглым дураком, Элинор. И как я мог не разглядеть тебя? Мне трудно дышать без тебя, Элинор. Я никогда не смотрел на тебя как на приложение к постели. Я желал тебя и желаю, как никакую другую женщину на свете.
Элинор грустно усмехнулась.
— Давайте продолжим прогулку, леди Элинор, — попросил вдруг он, подставив ей локоть.
Она встала и оперлась на него, раскрывая свой зонтик.
— Скажите мне, леди Элинор, — продолжил он. — Почему вам нравится находиться в Лондоне, когда еще не открыт новый сезон?
— Я не люблю светскую жизнь, все эти ярмарочные игры с женихами, невестами и кумушками. Каждый год одно и то же. Сейчас здесь намного приятнее, но очень скоро и здесь начнутся смотрины и ухаживания.
— Далеко не у всех цель — женитьба или замужество. Многие просто флиртуют, — заметил Вильерс. — А некоторые находят себе пару и вне сезона. Есть леди, которые вообще не хотят выходить замуж, и тогда джентльмену приходится...
— ...выходить на охоту, — договорила Элинор.
— И идти на разные уловки, — добавил Вильерс.
— Поэтому вы решили переодеться в мистера Ормстона? — усмехнулась Элинор. — Это была ваша уловка?
— Как видите, — согласился он. — Знаете, завтра откроется шахматный турнир в Гайд-парке. Насколько мне известно, вы опытный игрок. Позвольте мне сопровождать вас туда.
— Шахматный турнир?
— Да, лучшие игроки Англии сядут за шахматные доски на глазах у публики.
— Я тоже слышала, что герцог Вильерс — лучший игрок Англии, — сказала она, закрывая зонтик. Они уже были на подходе к карете.
— Не совсем так. Первыми считаются герцог и герцогиня Бомон.
— Они будут участвовать в этом турнире?
— Понятия не имею, — усмехнулся Вильерс. — Такие высокочтимые особы находятся вне поля зрения скромного мистера Ормстона.
— В таком случае я буду счастлива, сопровождать вас, дорогой мистер Ормстон.
* * *
— Как прошла прогулка? — спросила Энн, едва Элинор вошла в дом. — О, судя по-твоему лицу, я вижу, что прошла она превосходно. Ты вся сияешь! — Она заключила ее в объятия. — Теперь-то убедилась? Все эти джентльмены легко взаимозаменяемы. Нужно лишь пристроиться к такому, который не слишком раздражает.
Элинор улыбнулась:
— Он пригласил меня завтра на шахматный турнир в Гайд-парк.
— Хорошо, что хоть не меня, — фыркнула Энн. — Скучнейшее занятие. Но неужели вы говорили только о шахматах с этим, мистером Ормстоном? Не боишься, что он испугается тебя, когда поймет, какая ты умная? Только не вздумай обыграть его. Мужчины этого не выносят. Как только поймешь, что выигрываешь, сразу сдавай свои позиции.
— Непременно, — согласилась Элинор, высвободившись из объятий Энн и поднимаясь по лестнице.
Ландо мистера Ормстона остановилось у ее дома ровно в два часа на следующий день.
— Я не совсем уверена в том, что это за птица, — сказала герцогиня. — Энн, если ты не отойдешь от окна, я закрою для тебя двери моего дома. А тебе, Элинор, следует пригласить его на чай. Что это за свидания с джентльменом, который даже не был представлен семье?!
— Но вы же встречались с ним, матушка, — сказала Элинор.
— Уверена, что нет! — резко возразила герцогиня.
— Это было несколько лет назад, вы могли забыть.
— Предположим, я его встречала, — сказала герцогиня. — Ормстон... что-то знакомое...
— Вы встречали его, уверяю вас, — сказала Элинор.
Мистер Ормстон поджидал ее у ландо, он был невероятно галантен, когда помогал ей усесться. Элинор усмехнулась про себя.
Гайд-парк был переполнен экипажами с открытым верхом. Люди из общества высаживались и начинали прогуливаться.
Мистер Ормстон ни с кем не здоровался, но Элинор заметила несколько озадаченных взглядов, устремленных на него.
