Лавирль Спенсер - Колибри
– Что случилось, Эбби, я что-то сделал не так? – спрашивал он.
– О, ты все сделал так. Боюсь, что это я сделала все не так.
Джесси мгновенно смягчился.
– Это первый раз. Чтобы научиться требуется время, понимаешь?
Абигейл оторвала пальцы от своей руки и отвернулась, страшно стыдясь теперь того, как она стонала и вскрикивала, когда он, в свою очередь, действовал так, словно не мог дольше выносить ее присутствие. Он скатился с нее, отодвинулся и лежал рядом, похожий на большую, безмолвную глыбу, ничего не говоря. Ну и ладно тогда! Если ему нечего сказать, ей – тоже! Она уставилась в залитое лунным светом окно, сдерживая слезы и вспоминая, как он сначала не хотел заниматься с ней любовью, и ей прямо-таки пришлось умолять его. Подавленная, Абигейл наклонилась, собравшись уйти, но Джесси обхватил ее за плечи и положил обратно на спину.
– Ты не уйдешь, не сбежишь с этой кровати, оставив дело недоделанным, потому что я не позволяю тебе. Ты останешься здесь, пока я не выясню, какая вожжа тебе под хвост попала, и ты мне не дашь шанс исправить положение вещей!
– Нет у меня никакой вожжи!
– Черта с два! Неужели мы даже это не можем сделать без потасовки?! Даже это!
Абигейл, чтобы не закричать, закусила губу, а Джесси продолжал:
– Думаю, что у нас получалось очень хорошо, учитывая, что мы первый раз вместе. Так чего же ты ворчишь?
– Дай мне встать. Все равно у тебя со мной все кончено.
Мученичество ощущалось благословенно сладким, но тяжелая рука Джесси безжалостно сдавила плечо Абигейл и не дала убежать.
– Что у меня? – взревел Джесси, мгновенно разозлившись на ее внезапную, необъяснимую своенравность. – Не говори со мной таким тоном. Можно подумать, я швырнул тебя сюда насильно и изнасиловал!
– Я не это имела в виду. Я хотела сказать, что я ничего из себя не представляю.
– Эбби, я ничего подобного не говорил. – Его голос утратил свою резкость. – Между мужчиной и женщиной это не должно проходить просто так. Это многое значит для них.
– Но я ничто. Ты так сказал.
– Я никогда такого не говорил!
– Ты сказал, требуется н... некоторое время, чтобы... научиться.
На ее глазах выступили слезы.
– Черт, конечно! Но в этих словах нет ничего обидного для тебя.
– Не смей лежать здесь, рядом со мной, и чертыхаться, Джесси Дюфрейн!
– Я буду здесь лежать, сколько мне заблагорассудится, мисс Абигейл Маккензи! Ты все понимаешь превратным образом. Посмотри на себя! Какого черта, ты вдвое меньше меня. Как ты думаешь, что с тобой будет, если я приналягу на тебя со всей силы?
Она отвернулась, Джесси взял ее лицо в свои руки, заставил посмотреть себе в глаза.
– Эбби, я не хотел сделать тебе больно и поэтому сдерживался, вот и все... и не стоит из этого делать слона. Да, ты неопытна, да, ты не знаешь как нужно и можно двигаться, но меня это не расстраивает. В конце концов, я абсолютно точно знал, насколько это все болезненно для тебя, потому что в первый раз у женщин всегда так. Я хотел побыстрее кончить ради тебя.
– Я сделана не из фарфора, как тарелка с супом, которую ты в меня швырнул в этой комнате! – стала дуться она.
– Все равно я не понимаю, о чем ты скулишь! В чем все-таки дело!?
Подбородок Эбби задрожал, и из глаз хлынули слезы. Она посмотрела на полосу лунного света, падающую на сиденье под окном.
– Я... я сама... не знаю. Просто ты... ты действовал так, как будто ты рад, что все... все закончилось, вот и все.
Джесси вздохнул устало и негодующе.
– Эбби, у меня чертовски болит нога, и я боялся навредить тебе... и... о, черт! – выкрикнул он, всаживая кулак в матрас, он лег на спину и уставился в потолок.
Абигейл поняла, что Джесси уже точно не будет с ней иметь ничего общего и села. Но он нежно дотронулся до ее руки.
– Погоди минуту, – сказал он миролюбиво. – Останешься?
В его голосе появилась новая нотка искренности, Абигейл откинула назад волосы и вытерла глаза. Теперь она бесконечно жалела, что начала все.
– Не уходи, Эбби, только не так, – умолял Джесси, приподнимаясь на локте.
– Я только накину простыню. Абигейл нашла ее на полу и вытерла глаза, прежде чем лечь и набросить ее на себя. Простыня укрыла и Джесси, и они лежали так вдвоем, словно два пугала, под простыней, объятые тишиной и непониманием. Наконец, он перевернулся на бок лицом к Абигейл и, положив локоть под голову, любовался ее четким профилем в квадрате бело-молочного окна. Снова раздался его мягкий, обезоруживающий голос:
– Эбби, неужели ты думаешь, что это всегда просто для мужчины? Это не так. Считается, что мужчина должен управлять ходом вещей, а женщина полагаться на него и верить, что он все сделает правильно. Но то, что он является лидером, не избавляет его от ошибок и страха.
Эбби уставилась в потолок, плотно зажав простыню подмышками. Слезы катились из глаз. Джесси рассеянно гладил пальцем тугую кромку простыни и тихо говорил:
– Сегодня ночью у меня девственница. Ты знаешь, что проносится в мозгу мужчины, когда он делает это? Неужели ты думаешь, я не заметил, как ты отпрянула, дотронувшись до меня, Эбби? Что же мне было делать? Остановиться, ради всех святых?
Вперед-назад, вперед-назад двигался его палец, слегка задевая ее кожу и край простыни.
– Я обещал сделать это так хорошо, как только мог, но первый раз для женщины никогда не бывает очень хорошим, Эбби, ты можешь поверить, что я, в конце концов, боялся? Каждый миг я сомневался так же как и ты так же как все любовники в первый Раз. Чем дольше я продолжал, тем больше я пугался, что ты вскочишь и убежишь. Эбби, посмотри на меня.
Она не посмотрела, потому что слова Джесси звучали очень больно и искренне.
– Эбби, что я сделал неправильно? – мягко спросил он.
Его рука больше не гладила простыню, а замерла на ее груди.
– Ничего... ничего. Это... я. Я вела себя ужасно шумно и боялась сделать то, что, как мне казалось, ты хотел, чтобы я сделала. А так как в конце было больно, я обвинила тебя, и... вообще. – Раздосадованная, она уткнулась лицом в плечо Джесси, Слезы потекли еще быстрее. – Просто... гораздо легче разозлиться на тебя, чем... на себя.
– Ш-ш-ш, Эбби, – успокаивал он, – ты была прекрасна.
– Н... нет, я не была п... прекрасна. Я была н... напугана и вела себя по-детски, но я не... не ожидала...
Он нащупал ее щеку и вытер большим пальцем слезы.
– Я знаю, Эб, я знаю. Это все внове для тебя. И не плачь о том, что не можешь доставить мне удовольствие, потому что ты доставила его.
Абигейл с ужасом поняла, что не в силах сдержать поток слез. Под этим горячим дождем палец Джесси стал скользким. Грудь, казалось, вот-вот взорвется от теснившихся в ней рыданий.
