Гэлен Фоули - Ее тайные фантазии
Он согнул мускулистую руку, и Лили, как всегда, восхитилась его бицепсами. Она провела ладонью по гладкой каменной горе мышц и тут же ощутила желание.
— Хорошее доказательство.
Дерек погладил ее по щеке.
—Ты больше не маленькая девочка. Помни это. Ты взрослая женщина. Прекрасная, чувственная, созревшая… моя, — хрипло закончил он, проводя кончиками пальцев по ее шее.
Лили затрепетала. И тихо застонала, когда он спустил с ее плеча бретельку сорочки и, обнажив грудь, прикусил зубами сосок.
— Но ты, наверное, слишком устал… — пробормотала она.
Дерек коварно усмехнулся.
— Никогда, — заверил он, разжигая ее желание своими искусными пальцами. — Сними это, — хрипло приказал он, поднимая подол ее сорочки.
Лили стащила сорочку через голову и отбросила на кровать. Лицо Дерека исказила почти болезненная гримаса наслаждения.
— О, Лили, дорогая, иди ко мне, — простонал он.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
В его объятиях, омытая светом любви, она знала, что больше никто не посмеет ее обидеть.
Но все это было лишь затишьем перед бурей.
Следующей ночью Лили и Памела вместе с Дереком пробрались на чердак и, пока его крылатые обитатели пировали мошками и мотыльками, помогли починить крышу.
Лили подняла фонарь повыше, чтобы Дерек мог лучше видеть дыры. Он захватил с собой лестницу и теперь поднялся на крышу, чтобы оценить масштаб проблемы. Для начала он снял плохо держащиеся изразцы черепицы.
Лили складывала их в кучу, а кузина Памела через самую большую дыру протягивала ему новые доски.
Дерек продолжал работать молотком.
После полуночи они, окончательно вымотавшись, стали помогать Памеле придумывать сюжет нового романа.
Дерек предложил историю о молодом человеке, оказавшемся в незнакомом замке, населенном привидениями, с которыми он каким-то образом должен справиться. Лили упомянула об экзорцисте, но Памела сказала, что это годится только для демонов.
— Может, у него было специальное оружие? — предположила Лили.
— Вроде волшебного молотка? — с ухмылкой вставил Дерек, высунувшись в дыру, чтобы показать им молоток, который держал в руках.
— Осторожнее! Если ты упадешь, я тебя убью! — вознегодовала Лили.
— Это он и должен сделать! Умереть! — воскликнул Дерек. — Если он будет мертв, значит, сам станет призраком и сможет бороться с другими призраками.
— Но потом нужно найти способ вернуть его к жизни, — продолжила Лили. — И как это сделать?
— Понятия не имею. Нужно поговорить к Гейбриелом, — пробормотал он, но не объяснил, в чем дело.
— Мне нравится эта идея, — размышляла Памела вслух. — Я начну работать над ней прямо завтра.
— Уже сегодня, — ответил Дерек с крыши.
— О да. С того места, где находитесь, вы видите, как кружат летучие мыши?
— Нет, но если увижу, намерен, как их квартирный хозяин, объявить, что срок аренды истек.
К утру Дерек заколотил последнюю дырку, и теперь мыши в приступе паники реяли над домом. Лакея и горничную обязали вынести инструменты, гвозди и кучи помета.
— Какая мерзость, — пробормотала Памела.
— Обязательно вымойтесь получше. Летучие мыши могут быть переносчиками болезней. Поэтому мне не слишком хотелось, чтобы вы помогали, но теперь рад, что так вышло. Спасибо, дамы.
— Это мы должны благодарить вас, — ответила Памела. Лили обожающе смотрела на мужа.
— А вот и вы! — воскликнула запыхавшаяся тетя Дейзи, вбегая в переднюю как раз в тот момент, когда они спускались вниз.
Дерек и лакей несли лестницу, Лили держала несколько погашенных фонарей, а Памела — последнюю, непонадобившуюся доску.
Тетя Дейзи была необычайно возбуждена.
— Скорее, дочь моя, скорее!
— Что там, мама? — встревожилась кузина Памела.
— Тебе кое-что прислали… письмо! Вот! О, поскорее!
— От того поэта, с которым ты познакомилась на собрании литературного общества? — поддразнила Лили.
— Нет! — воскликнула тетя Дейзи, размахивая письмом как выигрышным билетом в приходской лотерее. — О небо, это от издателя!
— Что? — ахнула Памела и, подлетев к матери, вцепилась в письмо. — Мюррей! Джон Мюррей, издатель! О Господи. Он издавал лорда Байрона и с-сэра Вальтера Скотта! Но откуда он узнал обо мне?
Дерек откашлялся, опустил голову и принял невинный вид.
— Так это вы? — снова ахнула Памела.
— Почему нет? История была достаточно занимательной. Дорогая, если не пытаться, никогда ничего не добьешься!
Памела, побелев, повернулась к Лили.
— Н-не могу. Не могу его открыть. О, Лили, прочитай ты! Пожалуйста!
Лили взяла письмо у задыхавшейся кузины и послала мужу грозный взгляд, поскольку впервые узнала о его проделке.
Дерек уверенно кивнул.
— Что там? — взвизгнула Памела.
Лили потрясенно уставилась на нее:
— Мистер Мюррей хочет опубликовать твою книгу.
Памела вскрикнула.
— Погоди! Здесь есть приписка! Он хочет знать, есть ли у тебя еще книги, которые ты хотела бы продать.
Памела снова взвизгнула и разразилась слезами.
Все стали обнимать и поздравлять ее. Тетя Дейзи рыдала и несвязно бормотала, как гордится дочерью. Лили подпрыгивала на месте. Но тут в общее веселье ледяным порывом ветра ворвался холодный голос:
— Что это все означает?
Все смолкли.
— О, Кларисса, — храбро начала тетя Дейзи, хотя и едва слышным шепотом. — Мистер Мюррей, лондонский издатель, желает опубликовать книги нашей Памелы.
— В самом деле? — Мать пронзила острым взглядом несчастную авторессу. — Памела, я просто шокирована! Как ты посмела рисковать фамильной репутацией?!
— Я воспользуюсь псевдонимом, тетя Кларисса. Клянусь!
— Нет! Об этом не может быть и речи! И я поражена тем, что ты осмелилась противиться моей воле!
— Это не она. Это я, — коротко объявил Дерек, выступив вперед.
— А! Мне следовало знать, — язвительно бросила она.
— Мама! — остерегла Лили.
— А тебе лучше помолчать!
— О, пожалуйста, пожалуйста, прекратите, — прохныкала тетя Дейзи. — У меня сердце трепыхается!
Леди Кларисса проигнорировала ее и обрушилась на дочь, яростно сверкая глазами.
— Это ты во всем виновата, эгоистичная девчонка! Ты втянула нас в это! Выскочила за смазливого мальчишку, вместо того чтобы сдержать слово и серьезно отнестись к долгу перед семьей! Впрочем, зная тебя, можно заключить, что у тебя не было выбора.
Лили, онемев от таких слов, уставилась на мать. Дерек стащил грубые перчатки, в которых работал.
— Вы, кажется, только сейчас оскорбили честь моей жены?
