Джейн Кренц - Сокровище
— Ничего не говорить? — Дунстан уставился на нее так, будто она сошла с ума. — Да я переверну замок вверх дном. Я вздерну слуг, что работают на кухне, одного за другим по очереди, пока не найду того, кто подсыпал яд сэру Хью.
— Но, сэр Дунстан!.
— Скорее всего, это происки Ривенхоллов. — Лоб Дунстана прорезали глубокие складки. — Да, теперь все ясно. Вчера перед отъездом Винсент, вне всякого сомнения, подкупил какого-нибудь слугу здесь, в Скарклиффе, чтобы тот подсыпал яд сэру. Хью.
— Сэр Дунстан, довольно! — Элис поднялась со стула возле кровати Хью. — Я сама займусь расследованием.
— Ну уж нет, мадам. Вряд ли лорд Хью захочет, чтобы вы ввязывались в это грязное дело.
— Но я уже ввязалась. — Элис перешла на шепот, чтобы не разбудить Хью. — И я знаю о ядах больше, чем вы, сэр. Я непременно выясню, каким образом яд попал в чашу Хью. И тогда, возможно, мы отыщем негодяя.
— Сэр Винсент Ривенхоллский — вот кто виновник, — настаивал Дунстан.
— Мы не можем утверждать этого. — Элис принялась расхаживать по комнате. — Пока со всей определенностью мы можем сказать лишь то, что отравлен был только отвар в чаше сэра Хью. Значит, яд подсыпали, когда чашу несли в его комнату или…
— Я найду этого предателя-слугу, — перебил ее в бешенстве Дунстан. — И вздерну на виселице сегодня же днем.
— …Или, — продолжала Элис, — яд уже находился в чаше, когда в нее наливали отвар.
Дунстан пораженно уставился на девушку:
— Уже находился в чаше?
— Да, сэр. На кухне всегда царит такая суета. Несколько капель жидкости на дне чаши или порошок — разве заметишь? Тот, кто наливал отвар сэру Хью, просто не увидел, что на дне чаши что-то есть.
— Нескольких капель яда, по-вашему, достаточно, чтобы убить человека?
— Существуют зелья столь ядовитые, что, даже когда из них испарится влага, они не теряют своей силы. А горячий отвар вполне мог растворить их снова.
Но только некоторые зелья, отнюдь не все, добавила про себя Элис. И, как написано в книге ее матери, травы, из которых готовятся эти зелья, очень и очень редки.
Бенедикт поднял на Элис глаза:
— Все знают, в какой посуде подается еда сэру Хью. Отравитель без особого труда отыскал бы его чашу среди множества других.
— Верно. — Элис принялась ходить из конца в конец комнаты, сцепив руки за спиной. — Сэр Дунстан, я хочу провести расследование сама, вы понимаете меня? От того, к какому выводу я приду, зависит очень многое. Война с Ривенхоллом унесет жизни многих людей. Я не хочу, чтобы вина за их смерть пала на меня. Надо найти способ предотвратить кровопролитие.
— Уверяю вас, миледи, ваши выводы не понадобятся, когда сэр Хью придет в себя. — Лицо Дунстана исказилось от злости. — Он бросится мстить сразу же, как только сможет вскочить на лошадь.
Элис посмотрела на Хью. Даже спящий, он казался ей полным непоколебимой решимости. Никто лучше ее не знал, насколько упрямым бывает Хью, когда его пытаются отговорить от каких-то долго вынашиваемых планов.
Элис повернулась лицом к Дунстану и Бенедикту:
— В таком случае мне нужно действовать без промедления.
Элис закрыла книгу матери, сложила руки на столе и строго посмотрела на стоявшего перед ней мальчика из кухни.
— Ты принес сегодня утром травяной отвар сэру Хью, не так ли, Люк?
— Да, миледи. — Лицо Люка расплылось в гордой улыбке. — Мне поручили приносить его сеньору каждое утро.
— А кто дал тебе это поручение? Люк изумленно поглядел на нее:
— Мастер Элберт, конечно.
— Скажи мне, Люк, ты ни с кем сегодня не останавливался поболтать, пока нес чашу сэру Хью?
— Нет, миледи. — Он встревожено посмотрел на нее. — Я нигде не останавливался, честное слово. Я пошел прямо в его комнату, как мне и велели. Клянусь, отвар был еще теплым, когда я пришел туда. Если он уже остыл, когда милорд соизволил выпить его, то в том нет моей вины, мадам.
— Успокойся, Люк. Отвар был теплым, — заверила его Элис.
— Лорд Хью доволен мной? — просиял Люк.
— Сегодня утром он был приятно удивлен твоим старанием.
— Тогда, может, мастер Элберт разрешит мне прислуживать в большом зале! — радостно воскликнул Люк. — Это моя мечта. Моя мать, будет гордиться мной.
— Уверена, в скором времени ты осуществись свою мечту, Люк. Ты, как вижу, настроен очень решительно.
— Да, миледи, — с пылом произнес он. — Лорд Хью говорил мне, что для мужчины, неважно, чем он занимается, главное — иметь твердую решимость и силу воли, только тогда он добьется успеха и найдет свою цель в жизни.
Элис была расстроена, но не смогла сдержать улыбки, представив, как Хью учит поваренка жизни.
— Как это мило с его стороны. А когда он говорил тебе столь мудрые вещи?
— Вчера утром, когда я спросил его, как он может, пить этот травяной отвар каждый день. Сам я не могу проглотить ни капли.
Элис вздохнула:
— Возвращайся к своей работе, Люк.
— Хорошо, миледи.
Элис подождала, пока Люк покинет комнату, прежде чем снова открыть книгу. На один вопрос ответ получен, подумала она. Сомневаться в честности Люка не приходилось. Он сказал ей правду, по пути в комнату Хью его, действительно, никто не останавливал. А это означало, что яд попал в чашу до того, как в нее был налит отвар. Посему надо искать такой яд, который мог бы находиться в чистой чаше и никто бы не заметил его. Яд должен быть очень сильным — достаточно всего нескольких капель, чтобы отправить человека на тот свет.
Элис закрыла глаза. Она могла потерять Хью! Ужас сковал ее сердце.
Она должна найти негодяя — будь то женщина или мужчина, — прежде чем он предпримет еще одну попытку погубить Хью. Она обязана отыскать того, кто подсыпал яд, прежде чем Хью объявит войну своим родственникам и лишит людей последней надежды на то, что между Ривенхоллом и Скарклиффом воцарится мир.
Элис обратила внимание на запись, сделанную ее матерью об одном очень ядовитом растении — лютике жгучем: «Приготовленный таким способом экстракт в небольших количествах может облегчить боли в кишечнике. Большое количество, однако, способно убить…»
Осторожный стук в дверь возвестил о приходе еще одного посетителя.
— Войдите, — крикнула Элис, не отрывая взгляда от книги.
— Вы посылали за мной, мадам? — Элберт просунул голову в дверь.
— Да, Элберт. — Элис подняла глаза. — Проследи за тем, чтобы каждая чаша, каждый кубок были хорошенько вымыты перед обедом.
— Но вся посуда тщательнейшим образом моется после каждой трапезы, миледи, как вы и распорядились, — чуть заикаясь от странного указания, произнес слуга.
— Знаю, Элберт, но сегодня они должны быть вымыты еще раз, перед тем как подадут обед. Это ясно?
