Джулия Берд - Романс о Розе
– Каждая женщина выходит замуж ради дома.
– Я не за этим выходила замуж за Дрейка.
– Разве? – цинично поинтересовался Тедиес. – Будет тебе, девочка, не обманывай.
– Она абсолютно честна, – возразила Франческа. – Дядя Тедиес, неужели вы столь же тупоголовы, как и все остальные мужчины на этом свете? Розалинда любит Дрейка. Скажи ему.
Франческа схватила Розалинду за руку, в ее прелестных фиалковых глазах отразилось отчаяние: она ждала, что подруга подтвердит то романтическое представление о любви, которое она сама до сих пор берегла в своем сердце. Именно этого жаждала Франческа, ради этого пожертвовала многим. Так почему же Розалинда молчит? Почему выглядит такой растерянной?
«Я люблю его». – Слова дрожали на кончике языка Розалинды. «Скажи их! Скажи их!» – приказывала она себе. Но правда ли это? Действительно ли она любит Дрейка, если не в силах отказаться от дома. Так, как сделал это он ради нее. Неужели она слишком похожа на дядю Тедиеса или на леди Блант и готова пожертвовать всем человеческим в себе ради своего спокойствия, положения и власти?
– Розалинда, скажи! – нахмурилась Франческа.
Подруга опустилась на кровать и обхватила колени руками. В наступившей тишине она слышала биение своего сердца. Слова не шли у нее с языка.
– Я не уверена в том, что смогу отказаться от дома ради кого бы то ни было. – Она наконец подняла голову и посмотрела на Тедиеса с любовью и ненавистью одновременно.
Он самодовольно улыбнулся:
– Я так и знал.
Франческа буквально отпрянула от Розалинды, та же, загадочно улыбаясь, взглянула на нее.
– Ты знала, что он отдал мне дом, Фрэнни?
– Что?!
– Дрейк отдал Торнбери мне. Вернее, отказался от своих претензий на него, порвав завещание. И сказал, что составил все документы так, чтобы никто не усомнился в его намерениях.
Франческа пыталась осмыслить столь неожиданный поворот событий.
– Так вот почему он отправился в Лондон сразу после вашей свадьбы! Чтобы повидаться со своим поверенным.
Розалинда кивнула.
– А я-то думала…
– Что?
– А я решила, что он собирается предать тебя. – Франческа прижала руку к сердцу. – Я думала, что он пытается продать дом втайне от тебя.
Розалинда удивленно посмотрела на нее:
– Ты так считала и все-таки добивалась, чтобы я заявила о любви к нему? К человеку, который, как ты считала, предает меня?!
– Да, но ради тебя самой же. Если нет любви, Розалинда то какой смысл жить? Если ты не можешь открыть свое сердце мужчине, пусть даже он и не лишен недостатков, разве в конце своих дней ты не станешь о том жалеть?
Розалинда резко отвернулась.
– Ты слишком сентиментальна.
– А ты недостаточно сентиментальна. – Франческа встала и направилась к двери.
– Ты куда? – окликнула ее Розалинда.
– В Тауэр.
– В такой час? – удивился Тедиес.
– Да. Я скажу Дрейку, что была о нем плохого мнения. Мы нужны ему независимо от того, считаете ли вы его достойным. Я буду в Тауэре до тех пор, пока меня к нему не пропустят. И передам, что вы оба шлете ему свою любовь, – добавила она полным сарказма тоном.
На следующий же день, спустя час после представления, Розалинда вместе с Уиллом Шекспиром зашла в пивную «Серебряный жеребец», что неподалеку от «Глобуса».
Шекспир надел красивый камзол горчичного цвета с огромными белыми брыжами. На Розалинде было голубое платье и замысловатая шляпка из перьев. Они были самой нарядной парой среди посетителей, и хозяин благоразумно оставил их в покое за столиком в углу.
– Неужели любовь обязательно предполагает, что нужно пожертвовать всем, что тебе дорого? – спросила Розалинда, принимаясь за вторую кружку эля.
– Если любишь по-настоящему, то, отдавая, ты ничем не жертвуешь. – Шекспир задумался над собственными словами, потом поднял палец и сказал: – Однако, если бы я хоть что-нибудь понимал в любви, Розалинда, я бы не тратил столько времени, чтобы писать о ней. Я бы жил ею.
– Дрейк был отвратителен в первую неделю после свадьбы, – заметила Розалинда, устав от того, что истязает себя, осмысливая и переосмысливая поведение Дрейка и свои поступки.
– Что ж, брак на разных мужчин влияет по-разному.
– Тогда мужчина не должен жениться, раз ему от этого хуже.
– Но разве самый плохой брак не лучше самого прекрасного одиночества?
– Неужели? Разве лучше быть замужем за человеком, который отнимет твой дом, твою душу, таланты, твое время, чем жить в одиночестве и быть хозяйкой своей судьбы? Именно такой я и была.
– Слишком одинокой, сдается мне, – заметил драматург.
– Я не жаловалась на свою судьбу.
– Но вы никогда и не испытывали тех радостей и печалей, тех высот и глубин, которые можно пережить только вдвоем.
– Как и бездну отчаяния, гнева и горечи от вынужденной зависимости.
Шекспир откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и долго смотрел на собеседницу. В его полуприкрытых глазах всегда отражались мудрость и рассудительность.
– Вы же сами сказали, что Дрейк отдал вам дом. Не верится, что он хотел вашей зависимости, если совершил столь щедрый поступок.
– Ах, Уилл, вы, конечно, правы! Меня просто ужасает то, что я наконец узнала о любви. Нельзя получить любовь и совершенно ничего не давать взамен. Нельзя одновременно быть жадным и наслаждаться щедростью сердца. Я по-настоящему ничего никому не давала в этой жизни. Я ошибочно считала, что мне нечего давать, а теперь столкнулась с перспективой отдать все лживому шпиону, который может провести остаток своих дней в Тауэре.
– Любовь никогда не бывает логичной, милая дама. И все равно она стоит борьбы. Помните, что я говорил вам насчет жизненных ценностей?
Розалинда кивнула:
– Да, конечно. Вы сказали, что самой большой ценностью является мое творчество и что, если я сосредоточусь на ценностях духовных, мне не страшно будет потерять материальные.
Шекспир улыбнулся, вытирая пену с мягко очерченных губ:
– Да, что-то в этом духе.
Розалинда нахмурилась, вглядываясь в его лицо сквозь пелену табачного дыма, поднимавшегося от десятка глиняных трубок завсегдатаев.
– Вы говорите о творчестве. Любовь тоже своего рода творчество. Здесь есть несомненное сходство – трепетное начало, искра прозрения и изумления, восторг, ощущение какой-то бесконечности, надежда на что-то вечное. А затем благодарность, уверенность в том, что это бесценный дар, каким бы мучительным он ни был.
Розалинда внезапно задумалась. О чем она спорит? Выбора нет, она знает, как действовать. Но для этого потребуется хороший план и бесконечное терпение. Ей придется привлечь на свою сторону Тедиеса, опекуна ее имущества. На сей раз ей придется обуздать свой нетерпеливый нрав. Ради Дрейка.
