Джулия Лэндон - Грешный ангел
— Наверное, вы совершенно оглохли! Я сказал, что люблю вас! Я никогда не говорил этого ни одной женщине! Или вы меня не слышите?
О нет, она его слышит, и если он скажет это еще раз, ей придется умолять о перемирии, лечь прямо здесь, в стойле, и лежать, пока сердце не успокоится. Знал бы он, какую боль причинил ей своими словами, как она жаждет его любви! Она уже примирилась с тем, что ей придется жить в аду, без него, без его ласк. А он снова явился и терзает ее!
— Я слышу вас, — сказала она, подавляя рыдания. — Но уже поздно, неужели вы не понимаете? Слишком поздно. Почему вы не пришли раньше? Господи, почему? Лучше возвращайтесь в Лондон и найдите себе другую женщину для развлечений…
— Не могу, — тихо сказал он, — к несчастью для нас обоих, мне нужны вы.
— Я нужна вам в качестве любовницы! Вы сказали, что найдете выход для нас обоих, и я подумала… Но вы просили ее бежать с вами!
— Да, просил. Но даже тогда вы были мне нужны, Лорен. Я хочу, чтобы вы были рядом со мной всегда. И за столом, и в постели.
— Но вы просили ее!
Его лицо стало темнее тучи.
— На то была причина, черт возьми! Я должен был понять, сможет ли она заполнить мою душу…
У Лорен снова перехватило дыхание, и она отвернулась, но Алекс настойчиво продолжал:
— Видит Бог, на карту было поставлено многое. И в первую очередь ответственность, долг перед людьми, связывающими со мной свои надежды. Но я понял, что не могу без вас. Это решение далось мне нелегко!
«Что он натворил?» — с ужасом подумала Лорен, прижав руки к груди. И все из-за нее. Он больше не будет заниматься реформами, которые так необходимы Роузвуду. Необходимы этим и другим детям… Нет, такого она не допустит. С ним связаны судьбы многих людей.
В этот момент Алекс обнял ее сзади, прижал к себе, и она почувствовала на шее его горячее дыхание. Лорен охватило уже знакомое ей чувство томления.
— Позвольте спасти вас от мук, милая. Позвольте смыть с вас ваш грех, — перефразировал он строки из присланного ею стихотворения. Стихотворение, которое она послала ему в самую тяжелую минуту жизни, но теперь оно могло сгубить ее.
Лорен подавила рыдание и повернулась к нему. Он обхватил ее лицо ладонями и заглянул в глаза.
— Я ни за что больше не отпущу вас.
Он впился губами в ее губы. Сгорая от страсти, она отвечала на его поцелуй, крепко прижавшись к нему, гладила его волосы. Ее изящные пальчики скользили по его спине. Вдруг Лорен вспомнила о Магнусе, о влиянии Алекса в палате лордов, о реформах, о Роузвуде. И страсть отступила, осталось лишь чувство вины. Лорен попыталась высвободиться из объятий Алекса.
— Не надо, — шепнул он ей на ухо.
— Вы не должны были сюда приезжать, — тихо сказала она. И ощутила, как он напрягся. Потом устало прижался лбом к ее лбу и тяжело вздохнул. — Я не могу быть с вами, Алекс. Вам нужно уехать.
Он резко вскинул голову.
— Ни за что!
«Пусть останется, Боже, прошу тебя, пусть останется!» — мысленно молила она, все еще пытаясь вырваться от него.
— Может быть, еще не поздно. Если вы вернетесь в Лондон…
— О чем это вы говорите? — спросил он.
— Я не могу быть с вами, — повторила она дрожащим голосом.
Алекс бессильно опустил руки. Лорен отошла, прислонилась спиной к стойлу, подавляя желание снова броситься к нему в объятия. Слишком многое было поставлено на карту. Лицо его выражало недоверие. Но он вынужден будет поверить. И, резко повернувшись, Лорен бросилась из конюшни, ничего не видя от слез.
Наконец она оказалась в комнате Эбби и стала метаться среди швейных корзинок, книг и журналов, разбросанных по полу, то плача, то пытаясь заглушить острую боль. Господи, зачем только он приехал и устроил всю эту путаницу? Впрочем, путаница только у нее в голове. Итан подписал договор о помолвке и уже послал оглашение. Боже, как она сможет смотреть на Магнуса после того, как Алекс ей объяснился в любви? Как сможет провести с ним брачную ночь? Это торжественное событие должно произойти через несколько дней — Магнус уже в Портсмуте и готовит свой корабль, чтобы увезти ее в Баварию. Увезти ее от Алекса.
Всхлипнув, Лорен повернулась к окнам, выходящим в сад. Бавария. Там, едва открыв утром глаза, она будет вспоминать его слова: «Ни одну женщину я не любил так, как люблю вас». Сердце у Лорен болезненно сжалось.
Лорен испуганно обернулась на звук открываемой двери. Только бы это не был Алекс, иначе она просто свихнется. Но это оказалась Эбби, которая вошла, неся на подносе кувшин и две высокие кружки. Эбби осторожно поставила поднос на табурет, а Лорен торопливо вытерла слезы. Не глядя на Лорен, Эбби опустилась перед табуретом на колени.
— Майкл отослал мистера Голдуэйта с детьми в Роузвуд, — спокойно сказала она, — а Алекса уже в постели.
Лорен ничего не ответила, боясь, что не выдержит напряжения.
Эбби наполнила кружку элем и с нерешительной улыбкой протянула ее Лорен:
— Это мой любимый напиток. Хотя сейчас вам лучше бы глотнуть виски. — Лорен не могла шевельнуться, пристально глядя на кружку. — Это меня не касается, но, по-моему, дела У вас складываются не очень-то хорошо, — сказала Эбби, кивнув головой на кружку.
Лорен медленно пересекла комнату, опустилась на колени напротив Эбби и взяла кружку.
— Он разорвал помолвку, — бесстрастным тоном сказала она и отпила из кружки невкусный налиток.
Эбби налила себе пива и села на пол, прислонившись к кушетке, заваленной всякими вещами.
— Майкл уже сообщил мне.
Лорен оперлась плечом о кушетку и устремила взгляд на кружку.
— Он сказал, что любит меня, — с трудом выговорила она. Эбби сделала большой глоток и принялась обдумывать сказанное.
— Он действительно любит вас, если решился на такой шаг. Это было, наверное, нелегко.
— Что нелегко? Явиться сюда, когда уже поздно? — с горечью спросила Лорен.
Эбби ласково улыбнулась и покачала головой:
— Нет, нелегко было разорвать помолвку и рискнуть всем, чего он добился, борясь за реформы. — Лорен утопила ощущение собственной вины в большом глотке. — Однако, — продолжала Эбби, — я всегда знала, что он не любит ее. Может быть, надеялся, что это чувство придет, но… он встретил вас. Не в самый удачный момент, надо сказать.
— Момент мог оказаться еще неудачнее! — вздохнула Лорен и отпила из кружки.
— Вряд ли стоит обвинять его в этом, Лорен. Просто вы могли бы появиться раньше.
— Прекрасно! — бросила Лорен и снова выпила. Спустя какое-то время она выпалила: — Во-первых, я не появилась. Во-вторых, он может теперь говорить все, что угодно, потому что слишком поздно.
— Слишком поздно? Почему?
— Разве вы забыли? Я должна выйти за Магнуса!
