Трейси Уоррен - Ловушка для жены
Когда Дарраг внес Джанет в спальню, ее горничная застыла с открытым от изумления ртом. Она впервые видела, чтобы с леди обращались, как с охотничьей добычей.
– Добрый вечер, Бетси, – поздоровался Дарраг.
– Д-добрый вечер, милорд и миледи, – запинаясь, промолвила служанка.
– Госпоже сегодня не понадобятся ваши услуги, – сказал Дарраг. – Я сам позабочусь о ней.
– Ничего подобного! – возразила висевшая вниз головой Джанет хрипловатым голосом. – Пришлите сюда лакея и попросите прийти Майкла или Финна. Пусть они заставят этого варвара отпустить меня.
– Мы немного повздорили, Бетси, – сказал Дарраг. – Так, ничего серьезного, не обращайте на это внимания. Ваша госпожа находится в полной безопасности, я буду ухаживать за ней, как за малым ребенком. А теперь ступайте.
Служанка, еще немного поколебавшись, сделала книксен и пулей вылетела из спальни.
Как только дверь за ней закрылась, Джанет ударила мужа по спине так сильно, что у того перехватило дыхание.
– Как вы смеете отдавать приказания моей горничной? – возмутилась она. – Немедленно отпустите меня.
– Да уж я лучше действительно отпущу вас, пока вы меня не покалечили, – сказал Дарраг.
Подойдя к кровати, он бросил Джанет на постель.
– Убирайтесь вон! – закричала она, сев на постели. Дарраг быстро отскочил от нее, опасаясь, что она снова начнет драться.
– Но я только что пришел, – возразил он. – И не уйду до тех пор, пока мы не поговорим.
Джанет вскочила с кровати. Ее глаза метали молнии. Подойдя к туалетному столику, она опустилась на пуфик.
– Вы хотите поговорить? Ну что ж, говорите! Но будьте кратки, потому что я собираюсь ложиться спать.
Дарраг усмехнулся:
– Вы можете ложиться, когда вам будет угодно. Я даже готов помочь вам раздеться.
– Не вздумайте прикасаться ко мне, наглец! – вскричала Джанет.
– Какое милое обращение. По-моему, вы давно меня так не называли.
– Если вы сейчас же не уйдете, я найду для вас еще более грубые слова. Убирайтесь отсюда, О'Брайен!
Дарраг изогнул бровь.
– Вы решили вспомнить прошлое и опять, как когда-то, называть меня О'Брайеном? Но такой знаток этикета, как вы, должны были бы при обращении ко мне использовать мой титул – граф Малхолленд.
Джанет бросила на мужа испепеляющий взгляд.
– Не напоминайте мне о вашем титуле, милорд, – сказала Джанет и стала быстрыми нервными движениями вынимать шпильки из волос.
Вскоре ее длинные золотистые пряди упали ей на спину и грудь. Их концы касались инкрустированной поверхности туалетного столика.
Взглянув на жену, Дарраг почувствовал тяжесть в паху. От его плеча, на котором он внес в спальню Джанет, исходил тонкий запах духов. Этот аромат сводил Даррага с ума.
Джанет взяла расческу. Дарраг на цыпочках подошел к ней сзади. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он наклонился и припал губами к ее затылку. Дарраг знал, что Джанет нравится, когда он целует ее в это место.
Рука, в которой Джанет держала расческу, застыла в воздухе.
Дарраг выпрямился и взглянул на ее отражение в зеркале. Их глаза встретились.
– Вы сказали, что хотели поговорить со мной, – напомнила Джанет.
– Да, – потирая лоб, промолвил Дарраг. – И не только. Мне очень хочется заняться с вами кое-чем.
– Про это «кое-чем» лучше забудьте! – отрезала Джанет. – После того, что вы натворили, я не желаю слышать ни о чем подобном.
– А что такого ужасного я натворил? Слегка уязвил ваше самолюбие?
– Вы так считаете? Неужели вы действительно думаете, что все дело в задетом самолюбии? Что именно из-за него я так сильно расстроена?
– А разве это не так? Вы же сами говорили, что необходимость готовить и вести домашнее хозяйство заставляла вас чувствовать себя глубоко оскорбленной. Но признайтесь, вы ведь на самом деле не ощущали себя униженной и оскорбленной в тот момент, когда занимались этими делами?
– Я бы испытывала эти чувства, если бы знала, что вы меня обманываете.
– А вы сами никогда никого не обманывали? – спросил Дарраг.
Джанет залилась краской стыда и потупила взор.
– Да, я обманул вас, утверждая, что маленький дом, в котором мы поселились, – моя собственность, причем единственная, и скрывал свое социальное положение, но так сложились обстоятельства, – продолжал он. – Простите, если я обидел вас этим, но я думал, что нам было необходимо остаться наедине, без посторонних, и какое-то время пожить простой несветской жизнью. Отношения графа и графини Малхолленд чреваты сложностями, в них, в частности, могут вмешаться члены моей семьи и целая армия слуг, которые наблюдают за ними повсюду.
– Но почему вы сразу не объяснили мне все это? Зачем нужно было хитрить и изворачиваться, выдавая себя за того, кем вы вовсе не являетесь?
– Я никогда не лгал вам, говоря о себе. Да, я утаил свой титул, но в остальном я всегда был честен с вами.
– И я тоже. Я – леди, женщина, получившая особое воспитание. Я с детства знала, что буду вести определенный образ жизни, в котором – плохо это или хорошо – нет места физическому труду. Да, вы правы, мое самолюбие уязвлено. Вы больно задели мою гордость, унизили меня. И я до сих пор не понимаю, зачем вы это сделали.
– Я не унижал вас. Я только преподал урок, который был вам необходим.
Джанет задохнулась от гнева, который с новой силой вспыхнул в ее душе.
Видя, что она не отвечает, Дарраг продолжал:
– Вы избалованное своенравное создание, которое привыкло ни с кем не считаться и потворствовать своим прихотям! По крайней мере вы были такой до тех пор, пока мы не поселились вдали от всех. Я не верил, что вы можете измениться и научиться думать не только о себе. Но вы начали меняться, когда ваш эгоизм вошел в противоречие с вашими потребностями.
Джанет вскочила из-за туалетного столика и с негодованием указала мужу на дверь.
– Довольно! Я больше не хочу вас слушать!
Дарраг с невозмутимым видом скрестил руки на груди.
– Я уйду, когда сочту нужным, – заявил он. – Вы с самого начала дали мне ясно понять, что я вам не ровня. Вы – утонченная английская красавица, аристократка, а я – презренный ирландский архитектор, выходец из низов, которого можно поцеловать пару раз тайком, но который не достоин ни настоящего уважения, ни серьезных отношений с вами.
– Это неправда.
– Неправда? А разве не вы сначала едва не отдались мне, а потом, несколько часов спустя, пытались прогнать меня с бала, намекая, что я пришелся здесь не ко двору и не достоин находиться среди знатных особ?
– Вы несправедливы ко мне. Откуда мне было знать, что вы – джентльмен? – стала оправдываться Джанет.
– А зачем вам было это знать? Разве джентльменство нечто внешнее, вроде верхней одежды, а не внутренняя нравственная суть личности? Разве джентльменство связано с титулом или определяется им? Да будет вам известно, дорогая, что нередко джентльменство и титул – противоположные вещи. У вас было достаточно времени и возможностей, чтобы узнать, что я за человек. Ведь то, есть у меня титул или нет, ничего не меняет во мне как в человеке.
