Хизер Грэм - Непокорная и обольстительная
Это был блестящий финал ее небольшого концерта. Джереми был настолько потрясен, что какое-то время не мог произнести ни слова и только восторженно хлопал глазами. Когда-то президент Линкольн распорядился исполнить эту песню в честь южных штатов: причем случилось это за день до того, как он отправился в театр Форда, где его настигла пуля убийцы-южанина. И даже в войсках Джереми часто пели ее, до того как окончательно покинуть Ричмонд.
Не успели умолкнуть последние аккорды, как Криста поднялась из-за пианино и едва заметно поклонилась благодарным слушателям. Первой опомнилась Селия Престон и разразилась громкими аплодисментами, которые тут же были поддержаны всеми. Громче всех аплодировал генерал Шерман.
Слегка удивленная такой восторженной реакцией, Криста отвесила нарочито грациозный поклон, снисходительно улыбнулась и с откровенным вызовом посмотрела на мужа. Он мог дать голову на отсечение, что в этот момент она торжествовала свою победу.
– Уважаемые дамы и господа! – обратилась к ним Криста, видя, что те намерены заставить ее снова усесться за пианино. – Прошу прощения, но я теперь очень быстро устаю. Давно уже не приходилось петь и играть.
Она мило улыбнулась гостям и направилась к выходу из палатки. Джереми догнал ее, вежливо взял под руку и повернул к себе.
Он привлек ее к себе и слегка наклонился к ее уху. Со стороны казалось, что они мило воркуют, объясняясь друг другу в любви, но на самом деле все было не так.
– Они, может быть, и простят тебя, моя дорогая, демонстрируя свое искреннее великодушие, но от меня ты прощения не дождешься. Дай только доберусь до тебя…
Криста не дала ему договорить, резко выдернула руку и вышла из палатки. В ее глазах сверкали странные огоньки, а лицо пылало от жара. Что это – вино, возбуждение, вызванное недавним исполнением столь дорогих для нее песен, или нечто другое?
– Спокойной ночи, полковник, – нарочито официально произнесла она на прощание, давая ему понять, что тот имеет дело не просто с женщиной, а госпожой Камерон. – Я же пожелала вам спокойной ночи, полковник! – тихо произнесла она, тщательно выговаривая каждое слово. – Ночь уже фактически закончилась!
Джереми растянул рот в ухмылке.
– О нет, моя дорогая Криста, – решительно возразил он, – для тебя ночь только начинается.
Она молча обошла его стороной и направилась вдоль палаток.
Глава 14
Но Криста все же нашла место, где можно было отдохнуть от мужа и всяческой суеты. Джереми остался с офицерами и их женами, которые тут же стали успокаивать его и уверять в том, что у его жены действительно могут быть причины, чтобы остаться в одиночестве. Когда она уходила, Натаниель как раз перешел к замечательной песне «Прекрасная мечтательница», которую исполнял с особым вдохновением.
Джереми терпеливо выслушивал восторженные отклики о своей жене и не соглашался в душе с теми, кто считал, что Криста устала от длительного перехода и постоянного дискомфорта.
Когда он покидал вечеринку, все еще продолжали кудахтать о том, какая у него славная и красивая жена и как она старается, чтобы все в их семье было хорошо. Джереми с раздражением выслушал весь этот бред, пожелал всем спокойной ночи и быстро направился к палатке.
Сердито ворвавшись туда, он с удивлением обнаружил, что Кристы нет. Это удивление быстро сменилось безотчетным чувством страха. Он стал всячески убеждать себя в том, что она где-то неподалеку и ничего страшного с ней случиться не может.
Резко повернувшись, он выскочил из палатки и чуть было не сбил с ног Роберта.
– Господин полковник, – сообщил тот, когда пришел в себя от неожиданной встречи, – ваша жена сидит на берегу реки совсем недалеко от палаток. Я оставил там рядового О'Мэлли, чтобы он присмотрел за ней, и хотел было послать за вами, но она убедила меня в том, что ничего страшного с ней не случится.
– Нет, Роберт, благодарю, – остановил его Джереми.
Индеец молча кивнул и мгновенно исчез в темноте ночи.
Джереми выбрал самый долгий путь к реке, чтобы было время обдумать сложившуюся ситуацию и дать жене насладиться гордым одиночеством. Обогнув длинный ряд палаток, он свернул к реке и вскоре наткнулся на темную фигуру рядового О'Мэлли. Поговорив немного с юным солдатом, он отослал его в лагерь, а сам медленно стал пробираться сквозь густые заросли кустарника к реке, поражаясь, что Криста осмелилась забраться так далеко от лагеря. Она сидела на огромном бревне и смотрела на спокойную воду реки. Ей удалось сделать лишь один шаг, как Джереми тут же подскочил к ней, схватил за руку и резко повернул к себе, прижав спиной к стволу дерева.
– Убери руки! – зло прошипела она, отчаянно сопротивляясь.
– Что ты здесь делаешь, черт возьми?
– Любуюсь рекой. Если хочешь знать, мне требуется свежий воздух.
– И для этого тебе нужно уходить из лагеря?
– Ну, хорошо, я скажу тебе правду, – небрежно бросила она. – Дело не только в свежем воздухе. Мне нужно немного отдохнуть от тебя и от твоих гнусных друзей-янки!
– И при этом тебе наплевать, что я могу вернуться в палатку, увидеть, что тебя там нет, и подумать черт знает что! Неужели ты не понимаешь, что здесь ты становишься прекрасной приманкой?
– Я… – Она замялась на какое-то мгновение, а потом гордо вскинула голову и продолжила: – Я подумала, что ты еще долго будешь развлекать драгоценных гостей и своего любимого генерала, который выиграл войну, заставив голодать невинных женщин и детей.
– Криста, ты напрасно пытаешься представить его жестоким монстром. Я тебе сколько раз говорил, что это была вынужденная мера.
– Какая, в сущности, разница, кого ты сюда пригласишь? – продолжала упорствовать Криста. – Мы все равно никогда не найдем с тобой общего языка. Вот я и решила немного прогуляться.
– Прогуляться! Да ты хоть понимаешь, где ты находишься?
– Мне нужно было побыть одной…
– Черта с два! – выпалил Джереми. – Ты надеялась, что я не найду тебя здесь и преспокойненько улягусь спать, а ты вернешься на цыпочках, и все будет нормально.
– Ты лжешь, я никогда не боялась тебя! – Она гордо вскинула подбородок и посмотрела мужу в глаза, сама удивляясь такой храбрости.
Джереми угрожающе сдвинул брови и дернул ее за плечо.
– Думаю, что сегодня ночью ты окончательно поймешь, что ошибаешься.
Криста тяжело дышала, медленно переваривая только что сказанные им слова. А он в этот момент с трудом сдерживал себя, чтобы не обнять ее, не прижать к себе. Неведомая сила влекла его к жене, не отпуская ни на минуту. В конце концов, он не выдержал и сильно потянул ее на себя, отбрасывая последнюю мысль, что он, вероятно, делает большую ошибку. Ее глаза гневно сверкали, а волосы спадали на плечи длинными волнами, обрамляя ее лицо.
