Стефани Блэйк - По воле судьбы
– Дэвид! Отпусти меня!
– Только после того, как еще раз поцелую.
У Андрии не было выбора. Отказ приведет к сцене, которая никому не доставит удовольствия. Дэвид пылко приник к ее безжизненным губам, но тут же со злостью грубо оттолкнул девушку.
– Было время, когда ты с радостью принимала каждый мой поцелуй. И стонала под моими ласками. И желала отдаваться мне. Или я все это придумал?
Андрия лишь низко опустила голову и промолчала. Это была та рана, которую он умышленно без конца бередил, прекрасно зная, что таким образом легко может заставить ее смириться со многим.
Дэвид не отставал:
– Между нами все было прекрасно, пока в твою жизнь не вернулся он. Смех, да и только! Тебя должна оскорблять даже мысль о том, что он бросил тебя, величайшую любовь своей жизни, ради ничтожной гавайской потаскухи.
– Лейлани – чудесная женщина, прекрасная жена и мать, – спокойно возразила Андрия.
– Может быть, из-за этого тебе невыносимо смотреть на их детей? Потому что всегда возникает мысль, что это могли быть твои дети?
– Дэвид, как ты можешь быть таким жестоким? – Она прикрыла глаза тыльной стороной ладони. – Неужели ты не понимаешь? Как мог Люк оставить ее, когда узнал, что она беременна? Он слишком порядочный человек, чтобы совершить такой бесчестный поступок. И я глубоко уважаю его за это. Я… – Андрия замолчала.
– Ты любишь его за это! Ты по-прежнему любишь того, кто безнадежно и навсегда для тебя потерян!
– Да. – Она гордо вскинула голову. – Разве ты не видишь? Пока Люк был для меня мертв, я могла всю себя отдавать тебе. Но когда я узнала, что он жив, все изменилось, понимаешь? Я не смогла оставаться с тобой, Дэвид, зная, что сердце мое принадлежит Люку. Это было бы нечестно по отношению к тебе.
– Положим, я и сам способен судить об этом.
– Это бесполезно, Дэвид. Мы говорили об этом тысячу раз.
– И будем говорить еще столько же! Вот посмотришь. В конце концов ты покоришься.
– Покорюсь? – слабо улыбнулась Андрия. – Ты так любишь это слово, Дэвид.
– Хорошо, хорошо, давай объявим перемирие! – Дэвид с улыбкой поднял руки вверх. – До следующего раза. Теперь к делу, я хочу, чтобы ты поехала со мной в Америку.
– В Америку? Ты что, с ума сошел?
– Я никогда еще не был так серьезен. Сейчас объясню. Я не собираюсь просиживать штаны на троне, как делали мои предшественники, и потягивать перебродившее кокосовое молоко, как какой-то дикарский царек. Я собираюсь дать знать о себе миру. Наступит время, когда мое имя будет так же известно в Европе и Америке, как имя королевы Виктории! – Он заложил руки за спину и принялся возбужденно расхаживать по библиотеке. – Моя первая цель – укрепить, насколько возможно, отношения с Соединенными Штатами. Я как глава страны хочу лично встретиться с президентом Грантом как с главой другой страны. И достичь компромисса, в результате которого Америка снизит пошлины на наш сахар. Естественно, с собой я повезу представительную делегацию, членом которой будешь и ты, Андрия. Лучшей кандидатуры на должность посла доброй воли я просто не вижу. Ты согласна?
Андрия была ошарашена.
– Не знаю, что тебе сказать, Дэвид. Это все так неожиданно!
Он подошел к ней и ласково взял ее руки в свои.
– Только не делай это ради меня. Сделай это ради Гавайев. Ты всегда отдавала всю себя без остатка добрым делам на благо нашей страны, чтобы здесь всем хорошо жилось. Даже королева Эмма признала правильность моего решения, а она, как ты знаешь, вообще редко с чем-либо соглашается.
– Ты дашь мне время подумать?
Король самоуверенно рассмеялся:
– Конечно, подумай! Теперь нам нужно перейти к обсуждению церемонии коронации.
В дверь неожиданно постучали.
– Что такое? – раздраженно спросил Дэвид.
– Дэвид, это очень срочно, – раздался из-за двери голос Лили. – Пришел Джон Йе и хочет тебя видеть.
Дэвид подошел к двери, распахнул ее и протянул руку Джону, который вошел вместе с Джоном Доминисом.
– Друг мой, вид у тебя не радостный, – заметил Дэвид китайцу.
– Нечему радоваться, Дэвид.
– Не говори глупости, Джон. Доминис заверил меня, что голосование в законодательной палате – пустая формальность. Число моих сторонников превосходит сторонников королевы Эммы в шесть раз.
– В палате, может, и так, но не в народе. Королева Эмма занимает особое место в сердцах и душах граждан из-за своей благотворительной деятельности в период правления Камехамехи. У здания палаты сейчас начала собираться толпа недовольных.
Джон Доминис вынул из кармана часы:
– Через несколько минут начнется голосование. Я должен срочно вернуться в законодательную палату.
– Я иду с тобой, – заявил Дэвид.
– Я тоже. – Андрия направилась к стенному шкафу, чтобы взять шаль и капор.
– Андрия, я запрещаю тебе идти! – выкрикнул ей вслед Дэвид. – Ты слышала, что только что рассказал Джон? Там толпа, и она в воинственном настроении.
Девушка решительным жестом накинула на плечи шаль. Ее голубые глаза озорно блеснули.
– Ты сам только что сказал, что считаешь меня лучшим послом доброй воли. Может быть, я сумею поделиться этой самой доброй волей с собравшимися возле здания суда людьми. Идем, Джон.
Зрелище, открывшееся их взорам, когда они подошли к зданию суда, где законодательное собрание должно было решить, кто будет править страной, не предвещало ничего хорошего. Сторонники вдовствующей королевы выкрикивали угрозы и вовсю размахивали палками. Такой воинственной толпы ни Доминису, ни Джону видеть еще не приходилось.
В отсутствие гавайской полиции небольшой военный отряд белых, руководимый Сэнфордом Доулом и Чарльзом Харрисом, пытался поддерживать хоть какой-то порядок. Солдаты стояли у парадного и боковых входов в здание суда. И хотя они терпеливо увещевали людей сохранять спокойствие и примириться с результатами выборов, каждое их слово встречалось все более громким ревом и улюлюканьем.
Доминис, Джон Йе и Андрия с трудом, но все же пробились к входу.
Увидев Андрию, Доул осуждающе нахмурился:
– Мэм, вам здесь не место. С минуты на минуту может произойти столкновение, будет настоящий ад.
– Мистер Доул, за свою жизнь я уже несколько раз побывала в этом малопривлекательном месте, – лучезарно улыбнулась Андрия. – Кстати, примите мои поздравления. Насколько я понимаю, вы купили владения Люка Каллагана на Ланаи?
– Благодарю, но мне просто повезло, ведь у Каллагана дело поставлено с размахом, какой не часто встретишь не то что на островах, но даже в Америке.
Их разговор прервал клерк, который выскочил из коридора в холл, размахивая какой-то бумагой.
