Кэтрин Сатклифф - Игра теней
– Тогда вы должны понимать, что к нему проникнуть невозможно, если только как следует не вооружиться и не действовать, как слаженный отряд.
– Да.
Морган наблюдал, как Теобальдо ходит взад и вперед. Наконец он остановился и еще раз посмотрел на Моргана.
– Вы знаете о том, что сообщаться с теми, кто работает на других участках, без разрешения Кинга запрещено.
– Это можно сделать под покровом ночи.
– Но нельзя быть пойманным… – Теобальдо покачал головой. – Это значило бы неминуемую смерть.
– Каждый день, что ты находишься здесь, ты в какой-то степени рискуешь своей жизнью, друг. Подумай об этом. В любое время сюда может войти Кинг и указать пальцем на тебя по какой-нибудь вздорной причине, вроде того, что ему не понравился твой вид, или он подбросил монетку – и ты проиграл, или просто у него желание посмотреть, как умирает человек. В этом адском раю, Теобальдо, никаких гарантий не существует.
Теобальдо налил себе чашку «масато» и отхлебнул.
– Даже если мы как-то соберем силы, даже если мы сможем победить его, что останется нам?
– Ваша свобода.
– Свобода. Да, свобода. Свобода для чего? Для того, что бы вернуться в Лиму и ходить по улицам с протянутой рукой? Для того чтобы целыми днями сидеть в зловонном углу и плести корзины для торговцев, которые платят нам прокисшим молоком или сгнившими бананами? А индейцы? Их племена уничтожены такими же бандитами, как Кинг, которые принесли сюда свои цивилизованные болезни или кнуты. У индейцев нет семей, им некуда возвращаться.
– Вы останетесь здесь и будете продолжать работать, Теобальдо. Только вы будете делать это, не боясь, что смерть подстерегает вас за каждым деревом. Доходы будут принадлежать тем, кто работает, а не Кингу.
– Красивые слова. Вы всегда мечтали о том, что добьетесь чего-то в жизни. И чего же вы добились, Кейн? Вас сжигает ненависть. Вы просто мечтаете отомстить. У вас была прекрасная возможность начать жизнь сначала – вам удалось уйти, так ведь? Но вы все же вернулись назад, и я знаю, что вам уже никогда не удастся снова бежать отсюда. Никогда. Как только Кинг обнаружит вас, он вас убьет.
Прислонившись головой к стене, Морган закрыл глаза.
– Я и так уже мертвец. Так какое это имеет значение? Ты прав, конечно. Мне удалось бежать, и я обнаружил, что то, чего я хочу больше всего на свете для меня недосягаемо.
Представив себе Сару, он улыбнулся, но улыбка погасла, когда он взглянул на Теобальдо.
– Господи, – прошептал Теобальдо. – Вы говорите так, будто сами осудили себя на смерть.
– Мне нечего терять.
– Такие люди самые опасные, сеньор. Им все равно, кто погибнет вместе с ними.
– Если бы это было так, я отправился бы прямо к Кингу. Но каждая битва должна иметь свою цель, иначе зачем воевать? В вашем случае это означает свободу и шанс начать новую жизнь. Для меня это значит доказать самому себе, что я на что-то способен, если не ради самого себя, так ради других.
– И опять мы возвращаемся, откуда начали. Что у нас будет, кроме одного огромного леса?
– У вас будет все, что может предложить вам этот лес: какао, персиковая пальма, бразильский орех, кофе, касаве, не говоря уже о каучуке. Только в Жапуре найдется достаточно природных богатств, которые сделают всех мужчин, женщин и детей, гнущих спину на Кинга, очень состоятельными.
– Ты бредишь, американец. Разве ты забыл? Чтобы стать хозяином, нужны деньги. Нужно много крузейро, чтобы нанять хороших «маттейроо и «серингерос». Да еще нужно арендовать суда.
– Что если я скажу тебе, откуда взять деньги для того, чтобы завести свою собственную плантацию?
Теобальдо смотрел на Моргана скептически:
– Я бы сказал, лихорадка отняла у вас разум. Посмотрите на нас. Мы беднее, чем эти ничтожные ящерицы на стене.
– Что, если я скажу тебе, что ты стоишь на одной из самых богатых в Бразилии золотых жил?
– Я подумал бы, что вы сошли с ума.
– Нет, – вмешался Чико, – он не сошел с ума. – Старик сидел, скрестив ноги на тюфяке и не отрывая взгляда от пламени свечи.
– Я видел, как сюда шли много-много лодок с людьми, но никто из них не появился у нас на плантации. Я вижу, что каучуковая плантация истощается, хотя богатство Кинга превосходит все, что она могла бы дать. – Он с усилием поднялся на ноги и прошел в угол комнаты, упал на колени и начал что-то откапывать руками. Когда он вернулся к свету, на ладони у него лежал самородок.
Задохнувшись, Теобальдо выхватил камень из его руки.
– Боже, отец. Где ты это взял?
– Из ручья. Он попал в обшлаг моих штанов, когда я там мылся.
– И ты ничего не сказал об этом? Почему?
– А какая тебе от этого польза? – спросил сурово Морган. – Ты сам сказал, что спасенья нет. А если бы ты проговорился о золоте Кингу или кому-то другому, он бы убил тебя на месте. Твой отец прав насчет лодок. В них он везет людей для работы на шахте. Он изматывает их до полусмерти, потом приказывает им копать себе могилы, наводит винтовку и спускает курок. Потом приходит следующая лодка с теми, кто их заменяет. Их убийство – единственная гарантия того, чтобы никто посторонний не узнал о его находке. Если бы правительство узнало об этом, на другой день здесь копались бы тучи народа и раю Кинга пришел бы конец.
– Но где же эта жила? И каким образом он отправляет золото из Бразилии так, что власти об этом ничего не знают?
Улыбаясь, Морган ответил:
– Каучук.
– Каучук?
– Под «каса бланка» находится подвал, такой же большой, как и весь дом. Когда у него набирается достаточно каучуковых заготовок для отправки, он начиняет каждую вторую заготовку самородком. Затем все каучуковые заготовки упаковываются, и, когда достигают пункта назначения, тот, кому они предназначены, раскрывает их, каучук продает, а золото обменивает по курсу.
– А откуда вы узнали об этом, если он так строго хранит свою тайну?
– Он… доверял мне. По крайней мере, какое-то время. Он думал, что грандиозность его находки подействует на мое воображение. Он думал, что со временем я преодолею свое отвращение к убийствам и пыткам, как и большинство его подручных при мысли о том, что и на их долю может достаться часть богатства. Тем, которые еще останутся в живых.
– Но он и вас оставил в живых.
– Да.
Теобальдо присел на корточки рядом с отцом и повертел в руках самородок.
– Понимаешь ли ты, отец, что за этот камень можно получить столько, сколько тебе платит этот негодяй Кинг за полгода? Это просто чудо.
– При условии, что ты сможешь убежать отсюда, Теобальдо, – уточнил Морган.
– Я понял. И я понял еще, что у вас есть план?
– Я беру на себя всю работу изнутри, но мне нужен кто-то, кто мог бы сообщить «серингерос»…
