Никки Донован - В оковах страсти
— Что ж, сейчас проверим, как сильно ублюдок Фитцрандольф хочет заполучить Вэлмар, — произнес Фокс сурово. Остальные ратники одобрительно закивали головами.
В голове армии Фокс различал герб Фитцрандольфа с девизом, представлявший собой какую-то белую фигуру на лазоревом с зеленью поле. Рядом, над головой другого всадника развевалось простое белое полотнище. Фокс прищурился.
— Белый флаг перемирия, — промолвил он с удивлением. — Похоже, Фитцрандольф просит провести переговоры.
— Если бы он на самом деле хотел разговаривать, то уведомил бы нас посланием, — проговорил Генри. — Зачем приводить сюда армию, если не намерен идти на приступ?
— Может, он решил, что, увидев их многочисленность, мы смиренно сдадимся подобно Марбо? — Вспомнив о бесславной капитуляции Марбо и роли в ней Николь, Фокс стиснул зубы.
— Вдруг он прочит нам западню? — предположил Рейнар.
Когда расстояние между армией и крепостными стенами сократилось до дальности полета стрелы, оруженосец с белым полотнищем и скакавший рядом с ним рыцарь отделились от общей массы и направились к мосту.
— Фокс де Кресси, я Реджинальд Фитцрандольф, и я хочу с тобой говорить, — громко прокричал рыцарь.
Фокс ударил ладонью по шлему, который держал в руках.
— Пусть мне приведут коня! — крикнул он с башни вниз.
— Фокс, ты уверен, что с ним следует вступать в переговоры? — справился Рейнар. — Скажу тебе честно, Фитцрандольф не внушает мне доверия.
— А что же он, по-твоему, полагает сделать?
— Не имею представления. Но у меня тревожное чувство. А Гленнит меня учила, что нужно быть настороже и ко всему готовым, когда внутри возникает неясное беспокойство.
Фокс проворчал что-то нечленораздельное. Его самого мучила смутная тревога уже несколько дней, и все худшие страхи оправдались. Если Фитцрандольф замышлял какое-то вероломство, то было бы лучше принять удар сейчас.
— Тогда возьми хотя бы сопровождающих, — посоветовал Рейнар, спускаясь с башни следом за другом. — Я хотел бы составить тебе компанию.
— Нет. — Фокс резко остановился и повернулся назад, так что Рейнар от неожиданности на него налетел. — Если со мной что-нибудь случится, оборонять Вэлмар будешь ты. — Но для чего? У Фокса в мозгу промелькнула мысль, что если он погибнет, а Фитцрандольф потерпит поражение, то Марбо и Вэлмар перейдут в собственность короля. У него не было наследника, кому бы он мог оставить владения.
В памяти снова всплыл маленький холмик на церковном погосте. Николь лишила их сына жизни, отныне он в ее жестокости не сомневался. Его снова захлестнула волна острой тоски, и ему пришлось закрыть глаза и сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить волнение. Его жизнь утратила всякий смысл. Но он будет бороться за Вэлмар хотя бы с единственной целью — чтобы коварный план Николь провалился.
Он не мог позволить ей одержать над ним победу, не мог позволить превратить его жизнь в посмешище.
Он вскочил на Симитара и подал знак двум воинам у ворот также сесть на лошадей и последовать за ним.
Ворота с громким скрипом поползли вверх. Фокс выехал на мост и поразился неподвижности воздуха и почти зловещей тишине вокруг. С общинных земель не доносилось блеяния овец, в небе над долиной не кружили ястребы, призывая криками своих подруг, а в терновнике, росшем вдоль рва с водой, не чирикали воробьи.
Ему вспомнился другой судьбоносный день, когда три месяца назад он смотрел издалека на замок Марбо и думал, как близко подошел к осуществлению своей мечты. При такой мысли его пронзила боль, но сейчас она не лишила его присутствия духа, а, напротив, только способствовала укреплению его решимости. Из трясины обмана и предательства он выберется победителем. Он все-таки ратник короля, бесстрашный крестоносец. Он будет биться во славу своего имени.
Фокс приблизился к вражескому парламентеру и внимательным взглядом окинул своего противника. Рот Фитцрандольфа под шлемом казался безвольным, а линия подбородка мягкой. Его новый сине-зеленый кафтан из великолепной венецианской парчи без каких-либо признаков носки или предыдущих сражений сидел на нем как влитой. Молодой человек, да к тому же не испытанный в сражениях, подумал про себя Фокс. Неужели он стал избранником Николь? Элегантный придворный с миловидной внешностью?
Фокс невольно вспомнил о том, как выглядел сам. С темной щетиной на подбородке, мрачным и суровым выражением лица, в старом помятом шлеме и латаные-перелатаные доспехи. Может, оттого она и не прониклась к нему симпатией, что видела в нем лишь грубого и невоспитанного вояку? Порочного и неотесанного солдафона вроде ее первого мужа?
Он ощутил во рту неприятный привкус. Но он бессилен себя изменить. Однако в постели он ее устраивал, разве нет?
— Де Кресси? — Фитцрандольф вскинул голову в знак приветствия.
Фокс ответил молчанием.
— Мне рассказали, что несколько месяцев назад ты вызвал на поединок Уолтера Мортимера за право обладать Марбо. — Подобие улыбки тронуло губы Фитцрандольфа, словно он втайне злорадствовал. — Ныне я бросаю аналогичный вызов тебе за честь обладать вэлмарским замком.
Фокс едва не поддался искушению принять вызов и сражаться с Фитцрандольфом на мечах, чтобы отправить миловидного юнца прямо в преисподнюю. Но он вспомнил предупреждение Рейнара.
— Я его не принимаю, — сказал он. — Если хочешь взять Вэлмар — попробуй. Пусть твоя армия выйдет против моей.
Фитцрандольфу ответ противника пришелся явно не по душе. Его яркие полные губы сжались.
— Ты, надеюсь, знаешь, что твоя жена в Марбо, — обронил он. — Она сбежала от тебя без оглядки. Полагаю, она предпочтет мужчину своего звания презренному наемнику, который обрел власть, став фаворитом короля. Что ты сделал, чтобы добиться чести обладать Марбо, де Кресси? Позволил Ричарду поиметь тебя в задницу?
Красная пелена ярости застлала взор Фокса и на мгновение ослепила его. Его первым порывом было броситься на Фитцрандольфа, вцепиться ему в глотку и скрутить женоподобную шею юнца. Но он вовремя спохватился и взял себя в руки. Фитцрандольф прибег к обычной военной хитрости — раздразнить врага и вынудить его потерять голову. Тогда его солдаты получили бы моральное право разделаться с Фоксом на основании того, что он нарушил условия переговоров.
Фокс заставил себя холодно улыбнуться и ответил подобным оскорблением:
— Вероятно, ты спутал меня с Мортимером. Мне показалось, что я уловил в твоих словах нотки зависти. Хорошенький пустоголовый юнец вроде тебя больше подходит для согревания государевой постели, чем я.
Рот Фитцрандольфа презрительно скривился.
