Джулиана Грей - Как покорить маркиза
– Разумеется! – Мистер Дакуэрт щелкнул пальцами. – Потому вы ушли как можно более незаметно. Это была задняя дверь?
– Может быть, – помолчав, ответил Хэтерфилд.
– Ваша светлость, вы сейчас под присягой.
– Да. Мы вышли через конюшню.
– Понятно. Сбежали. – Взгляд на присяжных.
Хэтерфилд приказал себе не смотреть на Стефани. Но он чувствовал ее силу, ее неукротимое желание вскочить на ноги и объявить себя этой дамой, подставиться под удар, пытаясь спасти его от ловушки, которую готовил ему мистер Дакуэрт. «Сиди смирно, – мысленно приказал ей Хэтерфилд. – Молчи. Я справлюсь сам».
– Да. – Он пожал плечами. – Как я сказал, речь шла о репутации дамы.
– Странно, что она так и не отплатила вам добром за добро. Не появилась тут, чтобы дать показания о вашей невиновности.
«Оставайся на месте, Стефани. Пожалуйста!»
– Возможно, она предлагала мне это, – невозмутимым тоном сказал он вслух. – Но джентльмен не покупает свободу ценой доброго имени своей возлюбленной.
Толпа сочувственно заохала, особенно эмоционально это получилось у юных барышень. Притворяясь, что ему хочется поблагодарить публику за поддержку, Хэ-терфилд глянул в сторону скамей и краем глаза увидел Стефани. И заметил, как она с облегчением расслабила плечи.
Ах, любимая маленькая Стефани, как она могла хоть на минуту усомниться в нем?
Даже мистер Дакуэрт опустил взгляд и пристыженно кашлянул в кулак.
– Разумеется. Но факты таковы, что у суда нет улик, доказывающих, что вы действительно провели весь вечер в компании этой дамы и что ушли оттуда вместе с ней.
– Но у вас также нет улик, доказывающих обратное.
Судья стукнул молоточком и заявил:
– Вы должны отвечать на вопросы, ваша светлость, а не делать заявления, о которых вас никто не просил.
– Прошу прощения. Мистер Дакуэрт, у вас есть еще ко мне вопросы?
В толпе опять послышались смешки. Мистер Дакуэрт поднял голову и сказал:
– Возможно, ваша светлость, ваше чувство чести позволит вам сообщить суду, в какую комнату вы с вашей дамой удалились, когда вы… э-э-э… сбежали вместе с ней из бального зала?
– В библиотеку, – после заминки ответил Хэтерфилд.
– Вы в этом уверены?
– Конечно, – с улыбкой ответил Хэтерфилд.
Мистер Дакуэрт повернулся к судье и сказал:
– Ваша честь, обвинение просит внести в зал суда вещественную улику. Для возможного опознания свидетелем.
Хэтерфилд нахмурился. Что, черт побери, это была за улика?
Мистер Дакуэрт о чем-то переговаривался с законниками в углу. Хэтерфилд постучал пальцами об ограждение и искоса глянул на Стефани. Та тоже смотрела на мистера Дакуэрта, ее лицо выглядело озабоченно. Она нагнулась к мистеру Ферчечу и прошептала ему что-то на ухо.
Предчувствие чего-то дурного зашевелилось у него в сердце. Хэтерфилд пристально глянул на губы мистера Дакуэрта, пытаясь прочесть, о чем тот говорил. Что за-мыслил.
Все в зале суда замерли. Кое-где слышался шепот. Присяжные поправляли воротнички, изнемогая от послеобеденной жары. Хэтерфилд сидел неподвижно, его взгляд был прикован к столу обвинения. Сонное настроение людей как рукой сняло. Теперь все в нетерпении ждали, что будет дальше.
Дверь отворилась, и в зал вошел работник суда, держа в руке небольшой серебряный предмет.
– Это оружие убийства, – объявил мистер Дакуэрт. – Им закололи ее светлость, герцогиню Сотем. Сделали это самым жестоким образом, вонзив его несколько раз.
Мужчина поднял вверх руку. В его ладони был узкий длинный нож, остро заточенный с одной стороны. Изящную ручку украшал выгравированный герцогский герб.
– Вы узнаете этот предмет, лорд Хэтерфилд?
– Думаю, это нож для открывания писем, мистер – Дакуэрт.
– Именно. – Он улыбнулся. – И где, лорд Хэтерфилд, ваш отец обычно открывает свои письма?
– Я уже много лет не живу вместе с ним, поэтому не могу ответить на этот вопрос.
– Хорошо, я спрошу по-другому. Где, ваша светлость, вы в последний раз видели этот предмет, который, судя по гербу на рукоятке, принадлежит вашему отцу, герцогу Сотему?
Хэтерфилд сжал губы.
– Ваша честь джентльмена, – продолжил мистер Дакуэрт, – без сомнения, заставит вас ответить на этот вопрос с абсолютной искренностью. Итак, – он опять улыбнулся, – говорите.
В зале воцарилось полное безмолвие. Удивительно, что толпа британцев, обычно столь шумная и беспокойная, могла быть такой тихой. Даже барышни перестали охать.
Хэтерфилд кинул обреченный взгляд на Стефани.
– В библиотеке. Последний раз я видел этот нож там.
Глава 25
Белгрейв-сквер, Лондон
Февраль 1890 года
Стефани правда собиралась спокойно сидеть и ждать Хэтерфилда. В конце концов, что еще ей оставалось? Она скрывалась под двумя масками сразу – и как мужчина мистер Томас, и как загадочная незнакомка.
Но ее сердце продолжало бешено биться, голова пьяняще кружилась после того удовольствия, которое доставил ей Хэтерфилд. Стефани поняла, что не в состоянии тихо сидеть на диване, где они вдвоем только что творили чудесные вещи. «Моя жена», – эти слова до сих пор звучали в ее голове.
Стефани встала и пошла вдоль стен библиотеки, которых не было видно за шкафами и полками с книгами. Они стояли плотно и выглядели так, словно их не вынимали уже много лет. Это были старинные издания, переплетенные в кожу, с латинскими названиями. Стефани обнаружила и более современные романы. Она принялась читать названия, только чтобы сдержаться и не выбежать за дверь. Понятно, что такой порыв нетерпения может только навредить.
Ей не надо было появляться здесь в таком виде. Но у нее не хватило сил справиться с искушением и появиться перед Хэтерфилдом в своем истинном обличье. Леди Шарлотта заявила, что она – ничто, грязь под ее ногами. Что ж, теперь ей известно, что это не так. Но последствия такого безрассудного поступка могут быть ужасными.
Стефани пошла дальше и в конце библиотеки увидела огромный письменный стол из красного дерева на массивных ножках, похожий на квадратного бегемота. Она провела пальцами по блестящей поверхности, на которой ничего не было, кроме лампы в одном углу и фотографии в рамке – в другом.
Последний предмет ее заинтересовал. Она взяла фотографию и поднесла к глазам. На порыжевшей от времени карточке стояли какие-то люди на незнакомой ей каменной лестнице. И тут Стефани увидела лицо Хэтерфилда. Он был единственным, кто улыбался, и девушка знала эту улыбку, очаровательную, но неискреннюю, предназначенную для посторонних людей. Она едва походила на то сияние, которым Хэтерфилд одаривал ее, когда оставался с ней наедине. На снимке он стоял в центре, высокий, мускулистый, в своем костюме для гребли. Его золотые волосы на фото получились почти белыми, а в широких ладонях он держал серебряный кубок. На фотографии была подпись: «Университетская регата, 1883 год. Призер – коман-да Кембриджа, капитан Д. М. Ламберт».
